Карьера или муж? - Мур Агата - Страница 3
- Предыдущая
- 3/28
- Следующая
Лишь один мужчина мог вызывать у Кристабел подобное ощущение. Мужчина, чья душа настроена на одну с ней волну, мужчина, который был ее половинкой.
Наконец Кристабел увидела высокую мужскую фигуру и почувствовала знакомый трепет. Она узнала скуластое лицо с точеным профилем, темные, свободно лежащие волосы, которые семь недель назад были длиннее и придавали облику Федерико рафинированный и одновременно какой-то необузданный и даже устрашающий вид, что, впрочем, соответствовало его характеру. Кристабел всегда с наслаждением погружала пальцы в эту густую шелковистую шевелюру, ей нравилось, как волосы Федерико мягко ниспадали в минуты жаркой любовной страсти.
Это было сумасшедшее, сладостное время, когда нами руководила только любовь, с грустью вспомнила Кристабел. Ради этого человека я была готова отдать все без малейших колебаний.
Она вздрогнула, когда Федерико прервался на полуслове и повернулся в ее сторону, будто тоже почувствовав присутствие Кристабел. Его темно-серые глаза встретились с ее глазами, и взгляд их был пытливым и напряженным.
Кристабел показалось, что время остановилось, все окружающее перестало для нее существовать. Она видела только Федерико и каждой клеточкой ощущала его сильное притяжение. Какая-то неведомая магическая сила делала ее совершенно беспомощной.
Он улыбнулся, и Кристабел вспомнила, что предшествовало их знакомству: тогда их взгляды одновременно выхватили друг друга в толпе. Но все хорошее осталось для них в прошлом. Кристабел поняла это по взгляду и по всему облику Федерико. Владение языком тела являлось частью ее профессии, поэтому Кристабел без труда могла расшифровать каждый жест и каждое движение. Кроме того, она хорошо изучила своего мужа.
Вряд ли кто-то из присутствующих догадывался, что под безупречными манерами Федерико кроются холодная жестокость и гнев. Они лишь придавали его чертам угрюмую задумчивость и рафинированную первобытность, но, если дать им волю, могли стать смертельно опасными. Характер Федерико Персетти сформировали отсутствие иллюзий и активная жизненная позиция, а его достижениям в бизнесе завидовали не только враги, но и друзья.
Кристабел завороженно наблюдала, как Федерико, извинившись перед хозяином, пересек комнату и вышел на террасу. Под прекрасно сидевшим на нем костюмом угадывалась хорошо развитая мускулатура, в каждом движении чувствовались гибкость и мягкая грация породистого дикого животного.
Чем ближе подходил к Кристабел этот мужчина, тем сильнее билось ее сердце и тем острее ощушала она каждый нерв. Кристабел судорожно перебирала в уме и никак не могла подобрать нужные слова для приветствия, поскольку перед ее бегством из Лондона они успели наговорить друг другу столько обидных и лишних слов, что простое «здравствуй» казалось банальным.
Но Кристабел не удалось и рта открыть. Приблизившись к ней, Федерико обнял ее за плечи и крепким поцелуем приник к губам. Кристабел не ожидала подобного поворота событий и совершенно растерялась. И не сразу поняла, что таким образом Федерико заявлял свои права на нее. Неожиданно для себя она ответила на поцелуй и испытала целую бурю эмоций, на миг отключившись от действительности.
Кристабел не сразу пришла в себя, когда Федерико наконец отстранился. Постепенно до ее слуха стали доходить звуки музыки и общий гомон голосов, и она начала различать происходящее.
О Боже, сколько же времени я была в его объятиях – тридцать секунд? Минуту? Или больше? Стоило Федерико дотронуться до меня, и я уже потеряла рассудок, будто и не было этих семи недель, ошеломленно думала Кристабел.
А чего ты ожидала? – язвительно нашептывал ей внутренний голос. Все это время он преследовал тебя в сновидениях и владел твоими мыслями, мешая работе.
– Что ты здесь делаешь?
Кристабел не узнала своего голоса – он звучал холодно и очень спокойно, несмотря на бушевавшую внутри нее бурю.
– Я уладил свои дела в Италии.
Кажется, у него там были важные встречи, требовавшие личного участия, вспомнила Кристабел. Интересно, как он объяснил мое отсутствие в Риме семье – своему старшему брату Джанфранко, бабке? Кристабел их всех полюбила, особенно бабку, которая, хоть и держала всех в ежовых рукавицах, но имела доброе сердце.
– И только тогда обнаружил, что я не дожидаюсь тебя в лондонской квартире, – невозмутимым тоном продолжала Кристабел, – мучаясь раскаянием, что посмела перечить тебе? – Она чуть вздернула подбородок, рыжие крапинки в ее зрачках отливали золотом.
– Да уж, тебе несладко торчать здесь из-за нарушения графика, – в тон ей парировал Федерико.
Кристабел собралась все отрицать – он не мог знать все детали, но потом сообразила, что Федерико наверняка нанял людей, чтобы они следили за ней и докладывали ему о каждом ее шаге. Эта догадка вывела Кристабел из себя.
– Что ты от меня хочешь? – прошипела она, еле сдерживаясь, чтобы не отвесить ему пощечину на людях.
– Ты не ответила ни на одно из моих посланий, которые я регулярно оставлял в службе телефонного сервиса.
Это была истинная правда: телефонистка исправно докладывала Кристабел о звонках Федерико, а Кристабел столь же исправно их игнорировала.
– Какой в этом смысл после всего, что мы наговорили друг другу? – спросила она.
– Нельзя принимать решения в порыве эмоций.
Значит, Федерико и сам отпустил бы меня на съемки, знай он наверняка, что со временем я одумаюсь и вернусь? Сколько же бессонных ночей я провела, борясь с этим желанием! Но меня удерживали гордость и упрямство, а также любовь к кино и обязательства перед студией.
Кристабел внимательно посмотрела на мужа. От нее не укрылись паутинки морщинок в уголках его глаз, посеревшая кожа. Ей показалось, что складки у рта Федерико обозначились еще резче.
А ведь когда-то, при взгляде на нее, в этих темно-серых глазах загоралось желание, и Кристабел казалось, что она проваливается в их бездну. Теперь же взгляд Федерико, мрачный и тяжелый, пронимал до костей своей холодностью.
– Ты так и не объяснил, каким образом попал к Эндрю, – как можно спокойнее сказала Кристабел.
Федерико насмешливо вздернул бровь.
– А ты разве не поняла?
Его тон не предвещал ничего хорошего.
– Значит, покончив с делами в Италии, ты явился сюда, чтобы затащить меня домой?! – Кристабел задохнулась от гнева.
Ее возмущение, казалось, доставило Федерико удовольствие.
– Ну-ну, продолжай, – подзадорил он.
– Ты хочешь развода! – не помня себя, выпалила Кристабел.
Федерико не изменился в лице, лишь взгляд его стал еще более тяжелым и непроницаемым.
– В семействе Персетти триста лет не слышали о разводах.
– Ты хочешь сказать, что женщины веками мирились с несправедливостью и жестокостью?
– Я думаю, что все конфликты решались полюбовно. – Федерико сделал ударение на последнем слове.
Кристабел поняла намек.
– Секс не решает все проблемы.
– Не секс, а занятия любовью.
Да, в этом есть разница, и значительная, черт побери! При воспоминании о красивом обнаженном теле Федерико на Кристабел накатила теплая волна, потом ее непроизвольно бросило в дрожь.
Федерико все понял по румянцу на ее щеках, по тому, как она быстро заморгала, – стараясь скрыть свою реакцию.
– Ты не ответил на мой вопрос.
– На какой именно?
Кристабел смотрела на него широко раскрытыми карими глазами, которые блестели от гнева.
– Что ты здесь делаешь?
Федерико выдержал ее взгляд и ответил с долей циничного юмора:
– Я здесь выступаю почетным гостем.
– От которого ожидают значительных финансовых вливаний, чтобы спасти фильм?
Федерико кивком подтвердил ее догадку и с вежливой холодностью уточнил:
– Ну, не безвозмездно, разумеется.
У Кристабел екнуло сердце.
– И какова твоя цена?
– Примирение с тобой.
Кристабел готова была взорваться от негодования, но самообладание взяло верх над эмоциями, и она возразила как можно спокойнее:
- Предыдущая
- 3/28
- Следующая