Выбери любимый жанр

Вилла «Белый конь» (др. перевод) - Кристи Агата - Страница 11

Перейти на страницу:

Изменить размер шрифта:

— Я-то этого не думаю. А вот она думает. Я считаю такое немыслимым, мне хотелось бы, чтобы это было невозможно. Но кое-какие детали весьма любопытны. Случайное упоминание о «Белом Коне» в разговоре о том, как убрать ненужного человека. И такое место, «Белый Конь», оказывается, действительно существует, а хозяйка его просто похваляется, что может любого человека убрать. У нее есть сосед, которого видели, когда он шел по пятам за отцом Георманом перед тем, как произошло убийство. Отца Гормана в тот вечер позвали к умирающей, и она рассказала о каком-то «невероятном злодействе». Не слишком ли много совпадений, как вы думаете?

— Но Винаблз не может быть тем человеком, ведь вы сами говорите, что он уже многие годы парализован.

— А разве невозможно, с медицинской точки зрения, симулировать паралич?

— Невозможно. Конечности атрофируются.

— Тогда ничего не скажешь, — согласился я. И вздохнул. — Если существует такая, как бы ее назвать — ну, организация, что ли, «Устранение неугодных», — Винаблз очень подходит на роль ее руководителя. Все в его доме говорит о прямо-таки сказочном богатстве. Откуда у него такие деньги?

Я помолчал, потом добавил:

— Все эти люди умерли у себя в постели от той или иной болезни — а может быть, кто-то нажился на их смерти?

— Всегда найдется человек, которому выгодна чья-нибудь смерть в большей или меньшей степени. Никаких подозрительных обстоятельств не было, вы это хотите сказать?

— Не совсем.

— Леди Хескет-Дюбуа, вы, наверно, знаете, оставила пятьдесят тысяч фунтов. Ей наследуют племянник и племянница. Племянник живет в Канаде. Племянница замужем, живет где-то на севере Англии. Обоим деньги не помешают. Томазине Такертон оставил очень большое состояние отец. В случае, если она умирает, не будучи замужем, до того, как ей исполнится двадцать один год, наследство переходит к ее мачехе. Мачеха — вроде женщина совершенно безобидная. Дальше, ваша эта миссис Делафонтейн — деньги достались ее двоюродной сестре…

— Ах, вот как. И где же эта двоюродная сестра?

— Живет со своим мужем в Кении.

— Значит, все они отсутствуют в момент смерти, до чего прекрасно, заметил я.

Корриган сердито глянул на меня:

— Из трех Сэндфордов, которые дали дуба за это время, у одного осталась молодая вдова, она снова вышла замуж — и очень быстро. Покойный Сэндфорд был католиком и не давал ей развода. А еще одного типа, Сиднея Хармондсворта — он умер от кровоизлияния в мозг, — Скотланд-Ярд подозревает в шантаже. Они считают, это был источник его доходов. И кое-кто из очень важных чиновников может испытывать огромное облегчение оттого, что Хармондсворта больше нет в живых.

— Вы, по сути дела, хотите сказать, что все эти смерти кому-то очень на руку? А как насчет Корригана?

— Корриган — фамилия распространенная. Корриганов поумирало много, но их смерть никого не осчастливила, насколько нам известно.

— Тогда все ясно. Вы и есть намеченная жертва. Смотрите в оба.

— Постараюсь. И не воображайте, что ваша эндорская волшебница^[7] поразит меня язвой двенадцатиперстной кишки или испанкой. Такого закаленного в борьбе с болезнями врача голыми руками не возьмешь.

— Послушайте, Джим. Я хочу заняться этой Тирзой Грей. Вы мне поможете?

— Ни за что! Не понимаю — такой умный, образованный человек верит в какую-то чепуху.

Я вздохнул.

— Другого слова не подберете? Меня от этого уже тошнит.

— Ну, чушь, если это вам подходит.

— Тоже не очень-то.

— И упрямец же вы, Марк.

— Насколько я понимаю, кому-то надо быть упрямцем в этой истории, — ответил я.

Глава 10

Коттедж «Глендовер Клоуз» был совсем новый — одну сторону еще даже не достроили, и там работали каменщики.

Над грядкой с тюльпанами можно было узреть чью-то согнутую спину, которую инспектор Лежен без труда опознал как спину мистера Зэкэрайн Осборна.

Инспектор открыл калитку и вошел в сад. Мистер Осборн выпрямился, чтобы посмотреть, кто это посетил его обитель. Когда он узнал гостя, его покрасневшее от работы лицо залил еще более густой румянец удовольствия. Мистер Осборн на лоне природы выглядел почти так же, как мистер Осборн в аптеке.

Он был без пиджака, в грубых башмаках, но выглядел необычайно опрятным и щеголеватым.

— Инспектор Лежен! — воскликнул он приветливо. — Такой визит большая честь. Да, сэр. Я получил ваш ответ на свое письмо, но не ожидал удостоиться чести видеть вас здесь собственной персоной. Добро пожаловать! Заходите, и угостимся чем бог послал.

Мистер Осборн провел Лежена в домик. Там все сверкало чистотой и царил образцовый порядок. Комнаты, правда, были пустоватые.

— Еще не совсем устроился. Бываю на всех местных аукционах — иногда можно купить великолепные вещи за четверть цены. Чего вы выпьете? Стаканчик шерри? Пива? А может, чашку чаю?

Лежен выразил предпочтение пиву.

— Ну вот, — сказал мистер Осборн, вернувшись через минуту с двумя пенящимися кружками. — Посидим, отдохнем, поговорим.

Покончив с формальностями, Осборн с надеждой наклонился вперед.

— Мои сведения вам пригодились?

Лежен, как мог, смягчил удар.

— Меньше, чем я думал, к сожалению.

— Обидно. Признаюсь, я разочарован. Хотя, по сути дела, нет оснований полагать, что джентльмен, который шел за отцом Горманом, обязательно его убийца. Это значило бы хотеть слишком многого. И мистер Винаблз — человек состоятельный и всеми здесь почитаемый, он вращается в лучшем кругу.

— Дело в том, — отвечал Лежен, — что мистер Винаблз никак не может быть человеком, которого вы тогда видели.

Мистер Осборн подскочил в кресле.

— Нет, это был он. Я в этом совершенно уверен. Я прекрасно запоминаю лица, никогда не ошибаюсь.

— Боюсь, что на этот раз вы ошиблись, — проговорил Лежен мягко. Видите ли, мистер Винаблз — жертва полиомиелита. Более трех лет у него парализованы ноги, он не может ходить.

— Полиомиелит, — воскликнул мистер Осборн. — Ах, боже, боже… Да, тогда конечно. И все-таки — извините меня, инспектор Лежен, надеюсь, вы не обидитесь, — но правда ли это? Есть у вас медицинское подтверждение?

— Да, мистер Осборн. Есть. Мистер Винаблз — пациент сэра Уильяма Дагдейла, очень видного специалиста.

— А, конечно, конечно, это известнейший врач. Неужели я мог так ошибиться? Я был глубоко уверен. И зря только вас побеспокоил.

— Нет, нет, — перебил Лежен. — Ваша информация сохранила всю свою ценность. Ясно, что тот человек очень похож внешне на мистера Винаблза, а у мистера Винаблза внешность весьма приметная, так что ваши наблюдения нам очень пригодятся.

— Да, это правда, — мистер Осборн немного повеселел. — Представитель преступного мира, внешне напоминающий мистера Винаблэа. Таких, конечно, немного. В документах Скотланд-Ярда…

Он с надеждой посмотрел на инспектора.

— Все не так просто, — медленно проговорил Лежен. — Может быть, на того человека у нас вообще не заведено дело. А кроме того, вот вы и сами это сказали, тот человек может вообще не иметь отношения к убийству отца Гормана.

Мистер Осборн опять сник.

— Да, неловко получилось. Словно это мои выдумки… А доведись мне выступать на суде, я бы давал показания с полной уверенностью, меня бы с толку не сбить.

Лежен молчал, задумчиво глядя на собеседника.

— Мистер Осборн, а почему бы вас нельзя было, как вы выражаетесь, сбить с толку?

Мистер Осборн изумился.

— Да потому, что я убежден. Я прекрасно вас понимаю, да, да, Винаблз не тот человек, бесспорно. И я не вправе настаивать на своем. А все-таки я настаиваю…

Лежен наклонился вперед.

— Вы, наверно, удивились, зачем это я к вам сегодня пожаловал? Я получил медицинское подтверждение, что мистер Винаблз здесь ни при чем, и все-таки я у вас, зачем?

— Верно. Верно. Так зачем же, инспектор?

— Я здесь у вас, — ответил Лежен, — потому что ваша убежденность подействовала на меня. Я решил проверить, на чем она основана. Ведь вы помните, в тот вечер был густой туман. Я побывал в вашей аптеке. Постоял, где вы, на пороге, посмотрел на другую сторону. По-моему, вечером, да еще в туман, трудно разглядеть кого-нибудь на таком расстоянии, а уж черты лица рассмотреть вообще невозможно.

вернуться