Французский связной - Мур Робин - Страница 28
- Предыдущая
- 28/65
- Следующая
Игэн вернулся к столику и едва успел выложить Уотерсу последние новости, как в дверь бара с улицы протиснулось знакомое лицо, Дик Олетта. Он сразу же их заметил и направился к ним, пройдя позади француза и женщины.
– Садись, – предложил Игэн.
– Не могу. Зашел, чтобы посмотреть, не зашли ли сюда Пэтси или два других француза.
Уотерс с отчаянием простонал:
– Только не говори мне, что их окончательно потеряли!
– Нет. Мой партнер и я просто потеряли их где-то рядом, а я слышал, что вы здесь. У нас на них задействовано около двадцати машин. Кто-нибудь их зацепит.
– Какого черта они замышляют? – спросил Игэн.
– Будь я проклят, если что-нибудь понимаю, – покачал головой Олетта. – Ну, пойду обратно к ребятам. – Он осторожно взглянул в сторону стойки бара. – Я вижу, старый лис распустил хвост. Помощь не нужна?
– Нет, я не представляю, что он затевает, но до сих пор вел себя смирно. Мы с Фрэнком с ним справимся.
Но тут Уотерс встал.
– Эдди, если ты не возражаешь, я присоединюсь на время к Дику. Вернусь позднее.
Олетта и Уотерс вышли, оставив Игэна следить за Жаном Жеаном в одиночку.
Сонни Гроссо был растерян и огорчен. С тех пор, как около девяти вечера Пэтси с друзьями покинули "Гэйм Кок" на Сорок четвертой улице, они всех изрядно измотали. Как только Пэтси завершил свой второй телефонный разговор, они заплатили по счету и отправились к "бьюику". Через минуту за ними последовал Сонни. В дверях соседнего магазина обуви его ожидал специальный агент Бен Фитцджеральд. В машине Сонни в квартале оттуда краснолицый Фиц, сверкая глазами за стеклами очков, сообщил, что все прилегающее пространство нашпиговано детективами: часть пешие, большинство на машинах.
Также как и прошлой ночью, когда ему на время удалось оторваться от преследования, Пэтси двинулся кружным путем по Мэдисон Авеню на север. Но в этот раз сюда стянули столько сил, что даже такому искусному водителю, как Пэтси, не удалось перехитрить преследователей. В полицейском эфире то и дело звучали короткие сообщения.
– Вот он! ... Я его вижу... Перехвати его на Пятой...Кто-нибудь снимите его с Пятьдесят четвертой... Мы сели ему на хвост... Кто на углу Парк и Сорок девятой?
Радиочастота, используемая полицейскими при слежке, являлась тщательно охраняемым секретом. Один из донов мафии как-то выкрал полицейский переносной радиопередатчик, но у преступной организации не нашлось специалиста по электронике, способного переделать устройство на новую частоту, быстро введенную полицией вместо старой, едва стало известно о краже. Поэтому полицейские могли без опаски переговариваться по радио, хотя никогда при этом не называли имен подопечных.
– Он поехал на запад по Сорок седьмой... – разнеслось по эфиру, и объединенные силы полиции и правительственных агентов выстроились в сложную структуру преследования.
Одна машина может следовать за "бьюиком" квартал, затем уступить место другой, подъехавшей из боковой улицы, и та теперь будет болтаться следом за Пэтси. Или вдруг "бьюик" сделает поворот, а преследующая полицейская машина продолжит движение, но тогда уже другая машина будет ждать его в квартале, куда он только что въехал, и возьмет на себя дальнейшее преследование. Это было сложно, но благодаря опыту, инстинкту и смелости работало. Тем не менее, Пэтси превратил гонку в волнующее, а временами и опасное дело. Он вел машину, как голливудский каскадер, то въезжая на улицу, то выезжая с нее, проносясь в одном направлении, затем в другом, дважды объехав все городские кварталы. И за все время полицейские машины ни разу ни с кем не столкнулись ни на перекрестках, ни при сложных маневрах, когда они уходили с пути Пэтси и других полицейских машин.
Преследование продолжалось в бешеном темпе почти два часа. И все это время Пэтси не покидал центральной части Манхэттена, ограниченной Сорок второй улицей с юга, Бродвеем с запада, Пятьдесят седьмой улицей с севера и Третьей Авеню с востока, приблизительно сто городских кварталов.
К 22. 45 Сонни почувствовал, что если гонка продолжится, он сойдет с ума. Он и Фитцджеральд, должно быть, побывали в каждом из этих ста кварталов. Вместе с Уотерсом, присоединившимся к преследованию с Диком Олеттой, Сонни руководил мобильной слежкой. Они не потеряли "бьюик", но по мере приближения ночи Сонни все больше тревожил вопрос об истинных намерениях Пэтси. В самом ли деле он старался сбить хвост? Или, быть может, он с компаньонами производили генеральную репетицию невероятно сложного замысла? Или просто развлекались, получая наслаждение при виде невероятных усилий полиции? Кроме того, Сонни постоянно сверлило сомнение: а может быть, пока эти трое играли роль приманки, настоящее дело совершалось где-то в другом месте и людьми, о которых полиция даже не подозревала?
Эти размышления Сонни постепенно уступили место другим заботам, когда ровно в 23 часа голубой "бьюик" впервые за последнее время не сворачивал с прямого пути вот уже несколько кварталов. После того, как Пэтси повернул с Шестой Авеню на восток, на Сорок шестую улицу, он уже пересек Пятую, Мэдисон, Парк и Лексингтон Авеню и все ещё двигался на восток. Странно, но прямой маршрут доставлял больше трудностей для полицейского преследования: при этом сводился на нет эффект наличия большого числа машин, курсирующих в различных направлениях, и значительно уменьшалось количество машин, способных следовать по пятам за Пэтси.
На Второй Авеню Пэтси круто свернул направо и помчался в деловую часть города. Ему повезло со светофорами на нескольких перекрестках, на других он проскочил на красный свет, так что, когда он пересекал Тридцать четвертую улицу, продолжая движение по Второй Авеню, Сонни и Фитц из искаженных радиосообщений поняли, что только им и ещё одной машине, в которой были Джимми О'Брайен и Джэк Рипа, удалось удержаться за Пэтси с французами. Однако другие уже были на подходе.
На Двадцать четвертой улице Сонни увидел, что Пэтси свернул влево, к Ист Ривер. Это был район старых строений из серогрязного кирпича – именно тут жили родители Сонни, когда он родился. Но возможности предаваться ностальгии не было. Пэтси остановил "бьюик" на углу Двадцать четвертой улицы и Первой Авеню, напротив Больницы ветеранов и большого медицинского комплекса Бельвью. Его пассажиры вышли, и, как только дверца за ними щелкнула, "бьюик" завернул за угол и помчался вверх по Первой Авеню.
– Кто возьмет Пэтси? – крикнул Фитц в микрофон. Сонни остановил "олдсмобиль" на на полпути к Первой Авеню, наблюдая за французами. – Он свернул с Двадцать четвертой и направляется вверх по Первой Авеню!
– Мы возьмем его, – откликнулся Джимми О'Брайен, проносясь мимо них.
Сонни вышел из машины. Барбье и Морен прошли назад по Двадцать четвертой улице пару дюжин ярдов и вошли в обшарпаный бар на северной стороне улицы. Детектив остановился у захудалой бакалейной лавочки, открытой, несмотря на позднее время, как раз напротив бара. Для чего предназначалась эта развалюха, можно было узнать только из красной неоновой надписи "БАР" над входом. Окна заведения были мутные, поэтому Сонни не мог сказать, что делали "лягушатники" – выпивали после длительной экскурсии под руководством Пэтси, просто отдыхали или беседовали по телефону. Внезапно подумав, как обстоят дела у его партнера Игэна с другим лягушатником Жеаном, Сонни зашел в бакалейную лавку. Запах был итальянский, как дома. Он выбрал ванильный кекс и попросил кока-колу. Затем подошел к окну лавочки и, развернув целофановую обертку на кексе, сосредоточился на двери бара.
Но едва он успел проглотить кусочек кекса, запив глотком кока-колы, как французы вышли. Сонни отодвинулся вглубь лавки. Французы, очевидно, смотрели вдоль Первой Авеню. Барбье поднял руку и рядом остановилось такси. Сонни выбросил колу с кексом и выбежал на улицу. Помахав Фитцу, чтобы тот его подхватил, Сонни побежал к углу проследить за такси, удалявшимся на север по Первой Авеню.
- Предыдущая
- 28/65
- Следующая
