Страна чудес без тормозов и Конец Света - Мураками Харуки - Страница 65

• Предыдущая
• 65/104
• Следующая

— Плохо без шарфа, — говорю я. — Шея мерзнет.

— Это точно, — почти благодушно кивает Страж. — Хорошо тебя понимаю...

— В архиве Библиотеки — куча старых вещей. Я могу оттуда что-нибудь взять?

— Ах, вон ты к чему... — соображает он наконец. — Из вещей забирай что хочешь. Тебе — можно. И шарф, и пальто, и что еще пригодится.

— А эти вещи действительно ничьи?

— Чьи они — не твоя забота, — отвечает он. — Хозяева, если и есть, о них давно уже позабыли. А ты, я слыхал, собрался найти Инструмент?

Я киваю. Страж знает все.

— Обычно Город таким инструментом не пользуется, — говорит он. — Но если поискать... Работаешь ты старательно. Можешь завести себе Инструмент, если хочешь. Сходи на станцию и спроси у Смотрителя.

— На какую станцию? — удивился я.

— Электрическую, какую ж еще, — усмехается Страж и тычет в лампочку над головой. — От чего, по-твоему, в Городе свет? От яблок на деревьях?

Продолжая усмехаться, он рисует мне на клочке бумаги дорогу к Электростанции.

— Пойдешь по южному берегу вверх по Реке. Минут через тридцать увидишь слева старый зерновой амбар без крыши и дверей. Здесь повернешь направо, пройдешь еще немного, обогнешь Холм, ступишь в Лес — и метров через пятьсот ты у Станции. Запомнил?

— Кажется, да, — киваю я. — Но разве зимой в Лесу не опасно? Все предупреждают, да и сам я еле живой оттуда вернулся...

— Ах, да! — вспоминает он ни с того ни с сего. — Совсем забыл. Я ж сам подвозил тебя на телеге до холма... Ну, и как ты сейчас? Оклемался?

— Уже лучше. Спасибо.

— Набрался ума-разума?

— Да уж... — вздыхаю я.

Страж довольно ухмыляется и шевелит ножищами у огня.

— Ума набраться — дело хорошее, — сказал он. — Когда люди умнеют, они становятся осмотрительнее. И больше не дают себя поранить. У хорошего лесоруба только одна серьезная рана. Одна. Не больше и не меньше. Понимаешь, о чем я?

Я киваю.

— А насчет Станции не беспокойся. И стоит на краю Леса, и дорога до самого крыльца. Не заблудишься, да и лесных людей не встретишь. Только не вздумай свернуть с дороги или забрести в Лес за Станцией. Тогда уж точно пиши пропало.

— А Смотритель там тоже... лесной?

— Нет, этот парень — сам по себе. Не такой, как лесные, и не такой, как жители Города. Весь недоделанный какой-то. В Лес не ходит, в Город носа не кажет. Ни горячо от него, ни холодно.

— А что за люди эти лесные?

Страж наклоняет голову и молча смотрит на меня в упор.

— Я, кажется, с самого начала тебе говорил: спрашивать или нет, решаешь ты, а отвечать или нет — моя забота.

Я снова киваю.

— А, ладно... Все равно отвечать неохота, — машет рукой страж. — А ты, я помню, все со своей тенью хотел встретиться? Ну, как — может, пришла пора? Зимой все тени слабнут. Даже встреча с тобой уже не поставит ее на ноги.

— Ей так плохо?

— Да нет, не сказал бы... Здорова как лошадь. Я уж ей и разминку даю на свежем воздухе, и кормлю так, что не стыдно. Но зимой, когда холодно и дни короткие, все тени бледнеют. Винить в этом некого. Так природа распорядилась. Мы с тобой тут ни при чем. Да она и сама тебе все расскажет...

Он снимает со стены огромную связку ключей, прячет в карман пальто и, зевая, надевает ботинки-снегоходы с железными шипами на подошвах.

Мертвая зона, где живет моя тень, расположена ровно на полпути между Городом и остальным белым светом. Я не могу уйти из Города, а моя тень не может в него войти. Вот почему это место — единственное, где могут встретиться тень, потерявшая человека и человек, потерявший тень. Вход на Площадь Теней — через заднюю дверь Сторожки. Вопреки названию, она мало похожа на площадь. Скорее уж — небольшой садик, притиснутый к дому и обнесенный оградой из острых железных пик.

Страж достает из кармана ключи, отпирает ворота, пропускает меня и входит сам. Небольшая квадратная площадка упирается в Стену. В одном углу растет старый вяз, под которым стоит простенькая скамейка. Дерево совсем блеклое, живое или нет — непонятно.

В дальнем углу, под самой стеной, я вижу небольшой сарайчик, сложенный из битого кирпича и обрезков древесины. Пустое окно забито доской, когда-то служившей трамплином в неведомом бассейне. Трубы нет — стало быть, не отапливается.

— Вон там и спит твоя тень, — говорит Страж. — Там, внутри, не так плохо, как ты думаешь. Есть вода, туалет. Комнатка в подвале, так что ветром не задувает. Не гостиница, конечно, но от ветра с дождем спасает. Зайдешь?

— Да нет... Здесь поговорю, — отвечаю я. После зловония Сторожки голова раскалывается, и хочется подышать свежим воздухом.

— Ну, смотри. — И Страж входит в сарайчик один.

Подняв воротник, я сажусь на скамейку и, нервно постукивая каблуками, жду встречи с тенью. На окаменевшей земле местами белеют островки снега. Ближе к вечеру у подножья стены остаются так и не растаявшие сугробы.

Немного погодя Страж выходит из сарайчика и, клацая шипами по мерзлой земле, вразвалку идет через площадь ко мне. Моя тень медленно бредет за ним. «Лошадиным здоровьем», о котором говорил Страж, она явно не блещет. Вид изможденный: от лица остались одни глаза под копной давно нечесаных волос.

— Ладно, болтайте, — говорит мне Страж. — Накопилось, небось, разговоров. Но смотри, особо не забалтывайся. Как прицепится снова — возись потом с нею... И чего цепляться-то? Все одно отрежу. Я прав или нет?

Я киваю. Действительно, все равно ведь отрежет. Просто лишняя работа для него.

Мы с тенью глядим, как он запирает ворота и ступает к Сторожке, гремя ботинками. Лишь когда за ним хлопает тяжелая дубовая дверь, тень присаживается рядом со мной на скамейку. И принимается, как и я, постукивать каблуками о землю. На ней грубой вязки расползшийся свитер, рабочие штаны и подаренные мною ботинки.

— Ты в порядке? — спрашиваю я.

— С чего бы, интересно, мне быть в порядке? — мрачно говорит моя тень. — Холод собачий, жратва как помои...

— Я слышал, у тебя бывает разминка на свежем воздухе.

— Разминка? — ошалело смотрит на меня моя тень. — Вот, значит, как он это называет... Каждый день он вытаскивает меня отсюда и велит помогать ему, когда он сжигает зверей. Мы нагружаем трупами телегу, отвозим за Ворота, вываливаем в лесу, обливаем керосиновым маслом и сжигаем. Но сначала он оттяпывает им головы. Видал его коллекцию ножей? Да он просто ненормальный, этот мужик, разве не ясно? Дай ему волю -весь белый свет порубает в капусту.

— Так он все-таки житель Города?

— Да нет, вряд ли. Его, кажется, кто-то нанял. Сжигать зверей для него — удовольствие. Для жителя Города это немыслимо. С начала зимы он их сжег просто ужас сколько. Сегодня утром еще четыре трупа. Сейчас поедем жечь.

С полминуты мы молчим, синхронно постукивая каблуками о мерзлую землю. Зимняя пташка, чирикнув, срывается с ветки вяза и улетает.

— Твоя Карта дошла до меня, — говорит моя тень. — Нарисована хорошо. И пометки очень ценные. Только поздно.

— Да я и так чуть не загнулся, — оправдываюсь я.

— Знаю. Но это ничего не меняет. С приходом зимы Карта уже не нужна. Получи я ее раньше, все повернулось бы иначе. И план уже был бы готов...

— Какой еще план?

— Побега, какой же еще? Или ты думаешь, мне Карта от нечего делать понадобилась?

Я качаю головой.

— Расскажи побольше об этом Городе, — прошу я. — Какой в нем смысл? Все-таки у тебя почти вся моя память...

— Ну, не совсем так, — говорит тень. — У меня, конечно, осталась бо?льшая часть твоей памяти, но я ведь не могу распоряжаться ею как хочу. Для этого нам пришлось бы снова соединиться. Но пока еще нельзя. Иначе мы перестанем общаться, а тогда всему плану конец... Так что я тоже сижу здесь и пытаюсь сообразить, какой смысл у этого Города.

— Ну и как? Стало понятнее?

— Немного. Но я еще не могу тебе рассказать. Пока не обдумаю все до конца, не смогу четко объяснить. Погоди еще немного. Есть у меня один план, вот-вот додумаю... Не опоздать бы только. Из-за этой проклятой зимы я действительно слабну. Того и гляди, выйдет так, что план планом, а выполнить — сил не хватит. Потому мне и нужна была Карта до начала зимы...

• Предыдущая
• 65/104
• Следующая