Борьба за Дарданеллы - Мурхед Алан - Страница 33

• Предыдущая
• 33/87
• Следующая

Те немедленно побежали по мосткам по бортам корабля и в это время уже представляли собой цель, похожую на линию из движущихся объектов, которые иногда увидишь в тире на деревенской ярмарке. Отразив атаку маленьких лодок, турки теперь могли уделить все свое внимание этому новому нападению. Они открыли огонь по обоим бортам судна, и скоро мостки были забиты убитыми и умирающими. Те британцы, которым удалось добраться до лихтеров, оказались в еще большей близости к стрелявшим туркам, и тут пуля попала в Уильямса. Не зная, что он мертв, Унвин столкнул его в воду и тем самым выпустил лихтер. Того немедленно унесло течением, и весь груз из раненых солдат вышвырнуло в море.

Коммодор авиации Самсон, пролетая в этот момент над Седд-эль-Бар и взглянув вниз, увидел, что спокойное синее море на расстоянии 50 метров от берега стало «абсолютно красным от крови». Красную рябь выносило на берег, и повсюду тихая поверхность воды пенилась от тысяч падающих пуль. И вовсю светило солнце.

Британцы достигли самой ужасной точки сражения — момента, когда все командиры считают, что атаки надо продолжать, несмотря на то что все надежды исчезли. Лишь короткое время они живут в этом бессмысленном и героическом забвении, которое граничит с паникой и которое похоже на приветствие смерти. Такое чувство, вероятно, знакомо парашютисту, прыгающему в первый раз с самолета. Бессмысленную атаку следовало чуть продлить, чтобы уже наглядно продемонстрировать ее невозможность, пока у нужного количества генералов мужество иссякнет вместе с погибшими, а потрясение и истощение их одолеют полностью. И они продолжали устанавливать в позицию лихтеры, солдаты продолжали выбегать из корабля, а турки продолжали убивать их.

Когда капитан третьего ранга Унвин рухнул в воду от холода и истощения, ему на смену прыгнули флотский лейтенант и два гардемарина. После часа отдыха на борту «Ривер-Клайда» Унвин опять вернулся в воду, одетый в белую рубашку и фланелевые брюки (форма его разорвалась на спине), и оставался там, управляясь с лихтерами, перенося раненых с берега, пока снова не упал измученный и не был унесен на руках.

К 9.30, когда потери исчислялись многими сотнями, стало наконец очевидно, что так продолжаться не может. До укрытия у небольшой отмели добралось едва ли двести человек, а колючая проволока перед ними была усеяна трупами солдат, пытавшихся прорваться сквозь нее в турецкие окопы. Тысячи других оставались на «Ривер-Клайде», и там они были в достаточной безопасности, а в это время пули молотили по броне корабля, но, как только десантники показывались из люков, избиение возобновлялось. На турецкий огонь отвечали только пулеметы на носу корабля, закрытые мешками с песком.

Генерал Хантер-Вестон все это время находился в море на крейсере «Евриалус», и ему было известно немного или вообще ничего о происходящем. И соответственно, он привел в действие следующую часть плана: бригадному генералу Напьеру было приказано высаживаться на берег с основной группой войск. Транспорты медленно задымили к месту, где предстояло встретиться с лодками, забравшими с собой к берегу первую волну атаки. Если бы эта встреча состоялась, побоище было бы значительно больших размеров, чем произошло на самом деле. Но от первого атакующего отряда осталось едва ли полдюжины лодок с живыми экипажами. Они подошли к транспортам, и, освободившись от мертвых и раненых, матросы были готовы вернуться назад, к берегу. Нашлось место только для Напьера, его штаба и немногих солдат. Когда они приблизились к песчаному берегу, генерала окликнули моряки с «Ривер-Клайда», которые хотели предупредить его, что дальше продолжать не имеет смысла. Однако Напьер не понял ситуации. Он подплыл к лихтерам и, увидев, что они полны солдат, спрыгнул на борт, чтобы вести их на берег. Но они не отвечали на его приказы, и до него дошло, что все они мертвы. С палубы «Ривер-Клайда» генералу вновь стали кричать: «Вы не сможете высадиться!» Напьер ответил: «Я все-таки попробую, черт побери!» Он попробовал, но погиб, не добравшись до берега.

С этой атакой высадке у Седд-эль-Бар пришел конец.

В то же время со значительно большим успехом развивались четыре других десанта на мысе Хеллес. После ожесточенной схватки у Теке-Бурну, примерно в одной миле к западу, значительное число солдат высадилось тут на двух участках, а к полудню Хантер-Вестон начал направлять свои подкрепления в это место. К востоку, в бухте Морто, другая группа вскарабкалась вверх по скалам, неся незначительные потери у мыса Ески-Хиссарлык, и надежно закрепилась. Но у командира у Ески-Хиссарлык не было приказа идти на помощь в Седд-эль-Бар. Он просто не имел представления о том, что там происходило, а поэтому оставался там, где был, и окапывался.

Еще более странная ситуация развивалась в пятом пункте высадки — точке, которую именовали «пляж Y» («Y» бич), примерно в четырех милях по берегу на западной стороне полуострова. Этот десант был собственной идеей Гамильтона, он планировал устроить туркам мышеловку, высадив на берег в изолированном месте 2000 человек. Их задачей было ударить туркам в тыл и, если можно, даже отрезать их полностью, пройдя через оконечность полуострова и соединившись с другими десантами на юге. В этом месте на самом деле пляжа не было, но расщелина в скалах предлагала вроде бы несложный путь наверх к горам, выше на 200 метров, а разведка с моря выявила, что на берегу у турок не было средств обороны[12].

Однако сомнительно, действовали ли бы солдаты на «пляже Y» по своей инициативе, даже узнав, что происходит, ибо их операция была спланирована в обстоятельствах крайней сумятицы. Вместе с отрядом высадились два офицера, каждый из них полагал, что именно он — командир. Никто не побеспокоился сообщить полковнику Коу, что на самом деле он подчиняется полковнику Мэтьюсу, и во всяком случае ни один из них не получил никаких четких инструкций. Похоже, оба считали, что совсем не надо пользоваться близостью тыла турок, а их задача — стоять там, где они есть, пока британцы из южного десанта не подойдут и не соединятся с ними, а потом все вместе они двинутся вперед, имея больше сил. Весь день с «пляжа Y» на «Евриалус» посылались просьбы прислать информацию и инструкции, но от Хантер-Вестона ответов не было, и ни один из полковников не чувствовал, что может взять командование в свои руки.

Ранним утром того дня Гамильтон подходил на «Куин Элизабет» и видел мирный бивуак на «пляже Y». Роджер Кейс умолял его немедленно послать подкрепления в этот пункт: королевскую морскую дивизию, которая в то время занималась демонстрацией силы у Булаира (той самой, что ввела в заблуждение Лимана фон Сандерса), можно было бы, говорил он, доставить и высадить до захода солнца. Но Гамильтону казалось, что он не может отдать этот приказ без согласия Хантер-Вестона. Он послал туда запрос: «Не могли бы вы выделить больше людей на „пляж Y“? Если да, то траулеры имеются». На это ответа не последовало, и послание было повторено час или два спустя перед тем, как Хантер-Вестон наконец ответил: «Адмирал Вемисс и главный транспортный офицер утверждают, что вмешательство в нынешний ход событий и попытка высадить людей на „пляж Y“ задержат высадку с кораблей».

Таким образом, к полудню сложилась экстраординарная ситуация. Основная атака британцев в центре была отражена и была под угрозой полного срыва, в то время как два вспомогательных отряда, способных, несомненно, уничтожить весь турецкий 20-тысячный гарнизон, стояли в бездействии на обоих флангах. Гамильтон начал осмысливать положение, но отказывался вмешиваться. Хантер-Вестон мог бы исправить ситуацию, но не сумел, потому что не понимал происходящего. Все три его бригадных командира на мысе Хеллес погибли, а двое из полковников, их замещавших, были мгновенно убиты. Поэтому на берегу уже не оставалось ни старших офицеров, ни полевых штабов, которые могли бы сплотить людей и держать командующего корпусом в курсе событий. Пришлось младшим офицерам и солдатам самим решать, что могут они сделать из имевшихся запасов мужества и дисциплины, остававшихся у них в этом хаосе боя.

• Предыдущая
• 33/87
• Следующая