Скиталец по морям судьбы - Муркок Майкл Джон - Страница 27
- Предыдущая
- 27/36
- Следующая
– Разве такое не справедливо по отношению ко многим профессиональным воинам?
– Ты не просто профессиональный воин, Элрик. Ты знаешь об этом не хуже меня.
– И тем не менее немногие из опасностей, с которыми я сталкивался, помогали мне обрести забвение, – заметил альбинос. – Я бы сказал, что они еще сильнее напоминали мне, кто я такой, напоминали о том, какой выбор передо мной стоит. – Элрик тяжело и печально вздохнул. – Я иду туда, где существуют опасности, потому что мне кажется – только там я смогу получить ответ. Хоть какое-то объяснение всех этих парадоксов и этой трагедии. Притом я уверен, что ответа так и не получу.
– Так ты поэтому решил отправиться в Р’лин К’рен А’а? Ты надеешься, что твои далекие предки знали ответ, который ты ищешь?
– Р’лин К’рен А’а – миф. Даже если карта окажется подлинной, что мы там найдем, кроме руин? Имррир простоял десять тысяч лет, но его построили целых два века спустя после того, как мои предки высадились на острове. Время давно сровняло Р’лин К’рен А’а с землей.
– А эта статуя? Этот нефритовый образ, о котором говорил Аван?
– Если такая статуя и существовала, ее за прошедшие сотни веков давно уже украли.
– А Существо, Обреченное Жить?
– Миф.
– Но ты все же надеешься, что там все так, как говорит герцог Аван?..Граф Смиорган положил руку на плечо Элрика. – Да?
Вглядываясь в клубящийся пар, который поднимался из моря, Элрик покачал головой.
– Нет, Смиорган. Я опасаюсь, что там все так, как говорит герцог Аван.
Ветер был капризным, и шхуна продвигалась медленно. Жара все возрастала, и команда все сильнее обливалась потом и понемногу начинала роптать. На каждом лице застыло выражение ужаса перед грядущим.
Казалось, только герцог Аван не теряет уверенности. Он призывал всех не падать духом, убеждал их, что скоро все они будут богаты, он отдал приказ опустить весла, потому что ветру больше нельзя было доверять. Команда ворчала, все поснимали с себя рубашки, обнажив кожу, красную, как вареные раки. Герцог Аван пошутил на сей счет, но вилмирцы в этих незнакомых суровых водах больше не смеялись над его шутками.
Вокруг корабля ревело и волновалось море, и курс прокладывался по немногим имеющимся у них навигационным инструментам, потому что видимость из-за пара была нулевая.
Один раз из моря выглянуло что-то зеленое, посмотрело на них и снова исчезло.
Ели и спали они мало, и Элрик редко покидал ют. Граф Смиорган без жалоб переносил жару, герцог Аван вообще не обращал внимания на неудобства и с веселым видом обходил корабль, подбадривая матросов.
Граф Смиорган не мог оторвать взгляд от воды. Он слышал об этом море, но раньше бывать здесь ему не доводилось.
– А ведь это только внешняя кромка моря, Элрик, – сказал он с удивленным выражением на лице. – Представь, что там может быть в его середине.
Элрик усмехнулся.
– Лучше уж я не буду. Я и так боюсь, что не доживу до завтрашнего дня – сварюсь в этих водах.
Проходивший мимо герцог Аван услышал его и похлопал по плечу.
– Не беда, принц Элрик. Пар над морем только на пользу! Нет ничего здоровее! – Герцог Аван не без удовольствия потянулся. – Эта вода удаляет все яды из организма.
Граф Смиорган смерил его сердитым взглядом, и герцог Аван рассмеялся.
– Не переживай, граф Смиорган. По моим подсчетам, Если только они верны, через пару дней мы увидим берег западного континента.
– Эта мысль не очень-то поднимает мне настроение, – сказал граф Смиорган, но все-таки улыбнулся. Юмор герцога заразил его.
Вскоре после этого разговора море стало медленно успокаиваться, пар рассеялся и жара немного спала. Наконец они вошли в тихие воды под сверкающим голубым небом, в котором висело красновато-золотистое солнце.
Трое вилмирцев во время перехода по кипящему морю умерли, а четверо заболели – они сильно кашляли, их трясло, как в лихорадке, а по ночам они кричали и бредили.
Некоторое время стоял штиль, но наконец потянуло свежестью, и паруса шхуны наполнились ветром. Вскоре показалась первая на их пути земля – маленький желтый островок, где они нашли фрукты и родниковую воду. Здесь они похоронили троих, не выдержавших перехода через Кипящее море; вилмирцы не захотели тела товарищей отдать океану, говоря, что, мол, не желают, чтобы они там сварились, «как мясо в супе».
Пока шхуна стояла на якоре неподалеку от берега, герцог Аван пригласил Элрика к себе в каюту и во второй раз показал ему древнюю карту. Сквозь иллюминаторы лился золотистый солнечный свет, падавший на старый пергамент, изготовленный из шкуры давно вымершего животного. Элрик и герцог Аван Астран из Старого Гролмара склонились над картой.
– Видишь, – сказал герцог. – Этот остров обозначен. Масштаб, кажется, довольно точен. Еще три дня, и мы доберемся до устья реки.
Элрик кивнул.
– Но было бы благоразумно передохнуть здесь немного, восстановить силы и поднять дух команды. Ведь не случайно люди на протяжении многих веков избегали западных джунглей.
– Конечно, ведь там обитают дикари, некоторые говорят, что они даже не принадлежат к роду человеческому. Но я уверен, мы справимся с этими опасностями. Я побывал во всяких землях, принц Элрик.
– Но ты же сам говорил, что страшишься других опасностей.
– Это правда. Ну что ж, сделаем так, как ты предлагаешь.
На четвертый день подул сильный восточный ветер, и они подняли якорь. Шхуна перепрыгивала через волны при половине поставленных парусов, и команда сочла это добрым знаком.
– Они глупцы, – сказал Смиорган Элрику, с которым стоял на носу, держась за канат. – Придет время, и они будут с ностальгией вспоминать трудности Кипящего моря. Это путешествие, мой друг Элрик, не обогатит никого из нас, даже Если драгоценности Р’лин К’рен А’а все еще находятся там, в джунглях.
Но Элрик не ответил. Его одолевали странные, необычные для него мысли: он вспоминал детство и отца, который был последним настоящим правителем Сияющей империи – грубым, безразличным, жестоким. Отец ждал, что он, Элрик, вернет былую славу Мелнибонэ. Может быть, эти ожидания основывались на странном альбинизме его сына. Элрик же, наоборот, поставил под угрозу и остатки этой славы. Его отец, как и он сам, был чужим в эту новую эпоху Молодых королевств, но отказывался признавать это.
Путешествие на западный континент, в землю предков, по-особому привлекало Элрика. Отсюда больше не появилось ни одного народа. Континент, насколько было известно Элрику, оставался неизменным с тех пор, как его предки оставили Р’лин К’рен А’а. Эти джунгли – те самые, что были известны его предкам, эта земля – та самая земля, на которой возникла их необычная раса, земля, определившая характер народа, предпочитавшего жестокие удовольствия, мрачные искусства и темные наслаждения.
Чувствовали ли его предки эту агонию знания, это бессилие перед лицом понимания того, что существование не имеет смысла, не имеет цели, не имеет надежды? По этой ли причине построили они такую необычную цивилизацию и презирали более простые духовные ценности человечества? Он знал, что многие интеллектуалы из Молодых королевств сочувствовали этому могущественному народу, считая его безумным. Но если они были безумны и заражали своим безумием весь мир в течение сотни веков, то почему стали они такими? Может быть, тайна скрыта в Р’лин К’рен А’а, но не в какой-то осязаемой форме, а в самой атмосфере, создаваемой темными джунглями и древними глубокими реками. Может быть, здесь наконец-то и прекратится его душевный разлад.
Элрик провел пальцами по своим волосам молочного цвета, и в его малиновых глазах появилась какая-то невинная боль. Возможно, он последний в своем роду, но в то же время он не такой, каким был его род. Смиорган ошибался. Элрик знал, что у всего сущего есть противоположность. Он может обрести покой в опасности. И конечно же, в покое может таиться опасность. Будучи несовершенным существом, живущим в несовершенном мире, он постоянно ощущал парадоксальность бытия. И поэтому в парадоксе всегда была своя правда. Поэтому-то и процветали философы и прорицатели. В совершенном мире для них не было бы места. В несовершенном мире загадки никогда не имели решений, а потому выбор решений был огромен.
- Предыдущая
- 27/36
- Следующая
