Битва на кончике иглы - Байкалов Альберт - Страница 27

• Предыдущая
• 27/50
• Следующая

– У-уу! – не удержался Желток.

– Что с тобой? – голосом Хирурга спросил Веня.

– Я все помню, – прошептал Желток. – Скоро отдам…

– Не тупи! – оглянулся на него Талый. – Нам сейчас никак нельзя ментам светиться.

– У тебя что, крыша поехала? – Веня схватил его за плечо и тряхнул.

Мечущиеся по салону огни сгруппировались на нем, и он вновь превратился в Хирурга.

Только тут до Желтка дошло, что от него требуется:

– Да, да, сейчас…

Он нащупал слева от себя застежку ремня безопасности и потянул. Потом долго пытался вставить ее в замок. Руки тряслись, градом катившийся по лбу пот разъедал глаза.

– Чего ты возишься? – разозлился Хирург.

Машина встала на светофоре. В это время за спиной, из багажника, раздался стук.

– Ожил, сука! – процедил сквозь зубы Хирург. – Надо было ему ноги связать.

– Сам торопил, – буркнул из-за руля Цыпа, трогая машину с места.

– На дорогу смотри, – озлобился Хирург.

– Давай встанем да успокоим, – предложил Талый. – На улицах никого.

– Как по закону подлости, ППС поедет мимо, – цокнул языком Хирург.

– А если на выезде остановят и он там снова начнет долбить? – привел новый аргумент Талый.

В это время Селигер двинул в крышку багажника сильнее.

– Ну, так как? – Цыпа сбавил скорость.

– Давай ищи место, – согласился Хирург. – Талый, веревка есть?

– Целый моток скотча, – Талый открыл вещевой ящик и взял рулон.

– Еще лучше.

Цыпа включил правый поворот и прижался к бордюру.

– Пошли, – скомандовал Хирург.

Желток отпустил застежку ремня безопасности, которую так и не смог вставить в замок, и тоже вышел.

Не обращая на него внимания, Хирург открыл багажник и посторонился, уступая место Талому. Однако едва тот наклонился над Селигером, как тут же получил в грудь ногой. Удар был не сильный, но неожиданный. Еще бы, нужно постараться, чтобы из положения, в котором находился Селигер, умудриться изобразить нечто подобное. Талый отпрянул так, что потерял равновесие и полетел на спину. Раздался звук упавшего на асфальт тела и стук.

Желток уставился на неподвижно лежащего Талого. Ударившись затылком, он потерял сознание, а может, и вовсе расшибся насмерть.

На какое-то время воцарилась тишина. Хирург, открыв рот, смотрел на лежащего и не подающего признаков жизни подельника. В это время под головой Талого стала увеличиваться в размерах лужа крови. В свете фонарей она казалась черной. Неожиданно Хирург повернул перекошенное лицо к Желтку:

– Чего рот раззявил? Тащи его в машину!

В этот момент из багажника показалась голова Селигера.

– Сука! – прошипел Хирург и стал с исступлением бить его кулаком в голову. Методично, словно робот, он наносил удары в ухо, висок, основание челюсти. Пару раз рука попадала в плечо. Сначала Селигер вскрикивал, ударяясь головой о крышку багажника, потом стал заваливаться назад.

Почувствовав неладное, выбрался из-за руля Цыпа.

В это время Желток подбежал к Талому, наклонился и попытался поднять его. Однако даже оторвать от асфальта не смог.

– Уйди! – Цыпа грубо оттолкнул его в сторону и схватил Талого под мышки.

По шоссе пронеслись один за другим два автомобиля.

Мелко переступая ногами, Цыпа развернул Талого головой к машине. На асфальте остался нарисованный кровью полукруг.

– Он живой? – спросил, тяжело дыша, Хирург.

– Не знаю, – прокряхтел тот, затаскивая Талого за машину.

– У него скотч был, – спохватился Хирург.

– Нету, – выдавил из себя Цыпа и, прислонив Талого спиной к колесу, открыл дверцу.

– Ищи скотч! – процедил сквозь зубы Хирург.

– Дай Талого спрячу! – взмолился Цыпа.

– Я не тебе, – Хирург присел на корточки и заглянул под машину.

Желток поднял лежащий у бордюра рулон и протянул Хирургу. Вырвав его из рук Желтка, Хирург склонился над багажником. Послышался треск отрываемой ленты. В это время машину стало раскачивать. Это Цыпа пытался втолкнуть дружка на заднее сиденье. Но Талый упорно заваливался то вправо, то влево.

– Желток, сука, чего смотришь? – взорвался Цыпа. – Залазь в салон и тяни его!

Желток бросился выполнять приказ. Однако из-за слабости в ногах и головокружения он медленнее, чем хотел, дошел до машины, забрался внутрь и на четвереньках подполз по сиденью к противоположной дверце.

– Быстрее можешь? – торопил Цыпа.

Желток опустил вниз руку и схватил Талого за отворот.

– Тяни! – прокряхтел Цыпа и, обхватив Талого за пояс, попытался поднять его. Однако пальцы Желтка, не державшие на протяжении года ничего тяжелее шприца, разжались. Цыпа в одиночку не сумел удержать Талого, и тот снова рухнул на асфальт.

– Ну, ты чего?! – брызгая в лицо слюной, зло заговорил Цыпа. – Без дозы останешься!

Желток поставил левую ногу на пол, снова наклонился. Нащупав воротник куртки Талого, потянул вверх. Хлопнула крышка багажника, и рядом с Цыпой возник Хирург. Он быстро присел, схватил Талого за ноги, и вдвоем с Цыпой они впихнули его в салон, при этом вытолкнув из него Желтка.

– Как он меня задрал! – выпрямляясь, прохрипел Цыпа.

Боясь вконец разозлить своих благодетелей, Желток попытался снова забраться в машину. Но на сиденье лежал Талый. Хируг подогнул ему ноги и закрыл дверцу.

– А мне что делать? – Желток выпрямился.

– Клади его голову себе на колени, – распорядился Хирург, усаживаясь на место Талого.

– Черт, надо что-то подложить! – спохватился Цыпа. – Сейчас все кровью уделает!

– Все, едем! – взорвался Хирург. – Все равно машину бросать придется…

Опричник некоторое время разглядывал преградивших путь журналистов, словно размышляя, как с ними поступить. Они стояли небольшой кучкой, направив немного в стороны объективы видеокамер и сжимая в руках микрофоны. В глазах затаенный страх и любопытство. Один, с растрепанной шевелюрой и худой шеей, снимал на небольшую камеру со ступеней крыльца группу поддержки из числа пенсионеров и общественников. С самого начала избирательной кампании эти люди приходили сюда рано утром, разворачивали плакаты и начинали митинг. Не были для них помехой дождь или палящее солнце. Они реально считали Опричника спасителем России. Никто из них не сомневался в его честности, открытости, принципиальной жизненной позиции и таланте руководителя. Для Опричника не было секретом, что некоторые отожествляют его с неким божеством. Еще бы, сколько среди этой серой массы тех, чьих родственников он вытащил из наркотического ада? За то время, как город услышал имя Райнеса Игоря Михайловича, в разы упала преступность, практически исчезли подпольные казино, салоны интимных услуг… Только дай он команду своим избирателям, намекни взглядом, движением, и они растерзают эту кучку информационных провокаторов в клочья. Останутся на ступеньках фонда лишь разбитые детали видеокамер, шнуры от микрофонов и раздавленные стекла очков…

– Игорь Михайлович, – журналистка «Северного ветра» оглянулась на оператора и протянула к Опричнику микрофон. Сделала она это нерешительно, словно боясь, что его отхватят вместе с рукой. – Пару слов… Пожалуйста.

Опричник размышлял. Он не боялся неудобных вопросов. Они все предсказуемы и давно известны. Однако неделю назад один из центральных телеканалов запустил ролик, в котором запечатлен разговор криминальных авторитетов, прибывших в Лесогорск, по поводу его выдвижения. Там обсуждалось, как делить бюджет города после назначения Опричника на должность. С другой стороны, журналюг сегодня много, чтобы отказать. Тогда шума будет не избежать. Ведь он уже неделю бегает от этой братии.

– Пройдемте, – наконец решился Опричник, указав рукой на двери.

Не ожидая такого жеста, некоторое время представители СМИ находились в оцепенении. Как же, сам Райнес, человек, беспардонно расшвыривающий в стороны репортеров самых именитых столичных каналов, соблаговолил пригласить их в свои апартаменты! А быть может, здесь кроется какой-то подвох? Что, если в вестибюле парочка голодных медведей? С него станет!

• Предыдущая
• 27/50
• Следующая