Ловец духов - Теоли Валерий - Страница 46

• Предыдущая
• 46/67
• Следующая

Драконья кровь омолаживает, исцеляет абсолютно все болезни. Согласно преданиям, она бесконечно продлевает жизнь смертного при условии регулярного приема.

Откуда у троллей ее целых десять флаконов? Она вещество дефицитное, достать его трудно. В империи и восточных государствах флакон стоит по цене среднего дворянского поместья вместе с крестьянами и наследным титулом барона. За десяток предприимчивый человек выторгует большой город. Дорого, потому что добывают кровь у драконов, а гигантские ящеры те еще летающие эсминцы животного мира в Лантаре. К магии иммунные, броня пробивается самое меньшее выстрелом баллисты, ужасно живучие из-за высокой регенерации, плюются огнем, кислотой и прочими химическо-магическими прелестями.

Кому-то Гвард очень насолил, впору задуматься о прожитой жизни и составлении завещания. Распустят слух о награде по Пограничью, и ему доведется изменять внешность, имя, ауру и переезжать в глухомань, куда не ступала нога смертного.

– Хотел бы я знать имя богатея, назначившего за меня награду, – пробурчал зверомастер.

Тон и выражение лица мага не предвещали заказавшему убийство шаману ничего хорошего. Я про себя посочувствовал глупому колдуну. Волшебник его вычислит, и кончина синекожему предстоит долгая и мучительная.

– Есть предположения, кто мог тебя заказать, Гвард?

Зверолов сжал кулаки.

– У меня много врагов, Сандэр, среди троллей и людей. Драконьей кровью владеет не каждый. Поищу того, у кого она есть, и найду заказчика. Главное, чтобы до того времени мой дух не отлетел в Серые Пределы. Уладим дела в крепости – доставлю тебя на озеро и займусь поисками. В любом случае вас с сестрой мои трудности не касаются.

Угу, нам своих проблем предостаточно.

– Давай проверим твои навыки следопыта, – переменил тему маг. – Ты же получил их с умениями Ран-Джакала, не так ли? К полудню устроим привал, и ты покажешь, насколько лучше стал разбираться в следах.

Продемонстрировать Гварду навыки следопыта на полуденном привале мне было не суждено. Разрушила наши планы просека, оставленная в чаще громадным зверем. В ее конце мы наткнулись на трупы животных.

– Рекомендую не приближаться к ней, – вытянул руку, останавливая меня, зверомастер.

– Брось, Гвард, с ее ранами не живут, – возразил я, но на всякий случай подходить не стал.

– Ты плохо знаешь белых волков, тем паче волчиц. Хитрые, жестокие бестии и потрясающе живучие. Теперь ясно, почему исчезло зверье из окрестностей озера.

Да в курсе, в курсе. Память у Ран-Джакала отличная, и я на свою не жалуюсь. Распростертая перед нами в лесной чаще хищница признаков жизни не подавала, как и положено животному с олифантовым бивнем в левом боку. Слоняра под волчицей тоже живчиком не выглядел. Кровищи-то натекло с обоих, жуть просто. От кровопотери они обязаны погибнуть. Нормальные же звери, не одержимые терминаторы.

Чтобы убедиться в безопасности мертвых зверушек, маг послал к ним Махайра, яростно хлеставшего себя по бедрам хвостом и тем выражавшего острое нежелание подходить к трупам. Саблезубы ненавидят белых волков и враждуют с ними, никогда не пожирая. По какой причине брезгуют добрыми двумя центнерами диетического, легкоусваиваемого мяса, неизвестно. Встретив в лесу, обязательно пытаются убить. Волки бродят стаями, одиночки редкое исключение. Попробуй справиться с десятком санитаров леса размером с теленка каждый. Имей хоть метровые клыки, медвежью силу и кошачью ловкость, победить стаю трудновато. В местности, где есть белые волки, саблезубов не увидишь, и там, где мегакошки водятся, не встретишь волков. Коты тоже умеют перед общей угрозой объединяться в группы по двое-трое. Лесных олифантов родственнички Рыжика, наоборот, любят. На завтрак, обед и ужин. Позволить себе деликатес могут лишь самые крутые саблезубы, видовая элита. Слабаки слона не завалят, да и шансы напороться на трехметровые бивни велики. Волки загоняют олифанта до изнеможения – они повыносливее хоботного гиганта – и потом напрыгивают на него, валящегося с ног от усталости.

Гвард осторожно потрогал волчицу длинным прутом, выломанным из клена. Реакции ноль, чего и следовало ожидать от погибшей. Труп окоченел, чего бояться? Маг запустил камнем, пересчитавшим выпирающие ребра белой бестии. Зачем над мертвой издеваться, а? Картина ясная, не шевельнется зверушка, разве что в нее духа вселить.

– Почто над телом глумишься? – не выдержал я. – Мертвее не бывает.

– Бывает, Сандэр, бывает. Белые волки мастерски умеют притворяться, подстерегая жертву. Не раз случалось, охотник начинал снимать с дохлого волка шкуру, а зверь чудесным образом оживал и вцеплялся ему в глотку.

– Эта уж точно мертвая, на бок ее погляди. Думаешь, она притворится с олифантовым бивнем, пробившим ее насквозь? Шутишь. К тому же смысла ей подстерегать нас никакого. Под ней туша слоновья, еды на месяц. Мы, худые и стройные, ей даром не сдались.

– То-то и оно, – не отступал зверомастер. – Защищает добычу. Подойдем – разорвет. Белые волки – страшные звери. Ничего не боятся, бросаются в заведомо безумную атаку на сильнейшего – загрызенный олифант тому пример. Она его в одиночку одолела, иначе здесь была бы вся стая, и близко не подпустившая нас к добыче. Самое неприятное, белые волки иммунны к чарам звериной магии и магии разума.

То есть маг ее не ощущает, потому относится с опаской. Следовательно, приручить волков с помощью колдовства нельзя. Вождь Водяных Крыс информацией о невосприимчивости их к магическому внушению не располагал, я тем более. Век живи – век учись.

– У нее неподалеку щенки, поэтому она одна. – Гвард дотронулся палкой до пробитого бока.

О взаимоотношениях белых мне известно в общих чертах. Ран-Джакал с волками почти не сталкивался, они для тролльих лесов диковинка. Обитают севернее, у вечной мерзлоты, и синекожие с ними знакомы понаслышке от имперских торговцев и бывших наемников, побывавших в тех неприветливых краях.

– На время родов и выкармливания волчат молоком самки покидают стаю, – продолжил просвещать волшебник. – Волчица изголодалась, раз отважилась кинуться на олифанта.

– Далековато она забрела от дома.

– И от стаи, – добавил маг. Убедившись в собственной безопасности, он подошел к горке трупов вплотную и увлеченно исследовал тела. – В наших лесах белые волки не водятся. Как ее сюда занесло, ума не приложу. Видишь раны на брюхе и морде олифанта? Откуда они, догадываешься?

– От шакальих зубов, – распознал я работу падальщиков. Раньше повреждений не видел, ракурс не тот. – Погрызли слоника, а к волчице не притронулись. С чего бы?

Звериных повадок лучше зверомастера и охотник экстра-класса не знает. Гвард путешествовал полжизни, судьба его забрасывала и на ледяные поля варварского севера, и в душные джунгли гоблинского юга. Всюду он пополнял запас знаний по своему профилю. К нему стоит прислушиваться, когда он о животных говорит.

– Мясо белого волка рискнет отведать вконец обезумевший от голода зверь. Оно непригодно в пищу, ядовито, дурно пахнет и необычайно жестко, точно дерево. Неприятно жевать зловонную горькую древесину, не правда ли?

– Наверное… – У вождя пробел в образовании. О ядовитом мясе он не слышал и считал любую плоть съедобной, надо лишь уметь правильно разделывать добычу и готовить ее.

– Шкура испорчена. – Маг постучал палочкой о бивень, проткнувший волчицу. – Мех белых волков пользуется популярностью у дворян и дорого стоит. Сандэр, найди-ка волчьи следы. В логове должны быть щенки.

Я обошел трупы, вглядываясь в почву вокруг. Примятая трава под ступнями слонопотама четко давала понять, откуда он притопал. Следов хищницы не разобрать. Низко расположенные веточки поломаны тушей хоботного, и вообще полнейший беспорядок. Слон дрался с противницей, ломая и втаптывая молодую поросль деревьев, кусты. Кое-где травяной ковер содран, обнажив почву. Судя по ранам олифанта, волчица напала на него сзади и разорвала ноги, повредив сухожилия.

• Предыдущая
• 46/67
• Следующая