Комендант мертвой крепости - Аренев Владимир - Страница 32

• Предыдущая
• 32/80
• Следующая

Не мешкая, Форатонг зацепил крюком за ближайшую ячейку и соскользнул вниз. Он мог, опускаясь, запутаться ногой или локтем в канатах, но этого не случилось, снова пресловутая удачливость Хвоста сыграла свою роль.

Свою роковую роль.

Сгусток ким-стэгата не догнал Форатонга, в этом Хвосту тоже повезло. Вместо того, чтобы преследовать штопальщика, чернила накинулись на сеть, пожирая один за другим переплетённые канаты. В том числе — тот, за который держался крюк Форатонга.

Хвост только успел упереться сапогами в поперечный канат и потянуться пальцами к другому, находившемуся на уровне его груди. Больше не успел ничего. Крюк вместе с куском верёвки исчез в клубящемся облаке, её остаток полетел вниз, с силой ударил Форатонга по плечу. Тот потерял равновесие, отчаянно взмахнул руками и рухнул в темноту.

Возле Северных ворот в жидком мерцании светильников двигались какие-то фигуры. Хродас не сразу понял, что это — андэлни Досгридра, которые с помощью мётел и лопат расчищают проход к створкам. Наконец они добрались до калитки и отперли её, впустив Рултарика и остальных.

Когда Хродас увидел, во что превратился Рултарик, сердце отозвалось привычной болью. Казалось, во внутренний двор Шандала вошёл покойник, ожившая мумия. Впрочем, другие выглядели не лучше, даже сопляк и алаксар. При этом последний как-то ухитрился притащить с собой полную корзину книг.

— В склеп! — велел Хродас. — Отогреваться!

Внизу было пусто: только несколько парней, которые сменились, вяло жевали сыр. Они встали из-за стола и помогли пришедшим переодеться, налили вина, хлопали по плечам. Хродас стоял у дверей и переводил дыхание, надеясь, что никто не заметит, как он растирает ладонью то место на груди, где колет больней всего.

— Могу я ещё чем-нибудь помочь? — спросил бесшумно подошедший Досгридр.

— Нет, десятник, пока — нет. Благодарю.

— Наместник? — проговорил Досгридр, не двигаясь с места. — Вам требуется моя помощь?

— Нет. — Тот выдавил из себя благодарную улыбочку. — Может разве, архивариусу?

Алаксар не стал ни переодеваться, ни есть. Сев у дальнего края стола, он раскрыл свою корзину и вынимал книги с такой осторожностью, будто это были не никчёмные пачки листов — грудные младенцы.

— «Архивариусу»! — вскинулся вдруг Рултарик. Оттолкнув Акки Зубодёра, который смазывал ему ссадины, рыжебородый в три быстрых шага оказался рядом с алаксаром и ударил его по лицу. Попытался ударить. Тот ловко уклонился, закрывая плечом очередной разваливающийся пыльный том.

— Чуть не угробил всех нас, алаксарово семя! — процедил сквозь зубы Рултарик. — «Не брошу!», «Не брошу!» Вцепился в свою корзину!.. вражье отродье!

— Я никого не принуждал, — тихо ответил алаксар. — Говорил вам: уходите.

— «Уходите»! Ты, вошь песчаная, за кого меня держишь?! Я за тебя, за него, за всех вас, кто со мной в город шёл, отвечаю. В твою гнилую башку это хоть умещается? Я за ваши жизни отвечаю!

— А я, — сказал алаксар, — вот за них отвечаю. — И показал на книги. — За каждую из них.

Ветер дул ещё четыре дня, то крепчая, то чуть слабея. Потом перестал — как будто небесная глотка надорвалась наконец извергать песок и воздух.

Они выждали сколько требовалось и похоронили Форатонга. Отправили гонцов во Врата со списками того, чем необходимо в ближайшие дни пополнить запасы. Убедившись, что ветер не вернётся, стали опускать сети.

Только тогда заметили, что в них запуталось несколько иссушённых тел шулданаев и личинок сурамгаев.

Все знали, предвестьем чего это было. И когда Хродас назначил ежедневное патрулирование южной полосы песков, протянувшейся между Шандалом и Рёберным лесом, не удивились.

Хродасу это было на руку.

(Несколько сшитых вместе листов, вырванных из манускрипта; на первом алыми чернилами пометка: «Очев., та же книга»)

— Кто такие Праотцы?

— Высшие сущности, странствующие между мирами. Они почти всемогущи и почти всеведущи.

— Откуда пришли Праотцы?

— Об этом андэлни узнают в свой срок.

— Созданы ли были Праотцы или же Они существовали всегда?

— Ни то, ни другое в полной мере нельзя сказать о Праотцах. Их происхождение — тайна для андэлни.

— Как находят Праотцы миры?

— Так же, как бражник находит ночью цветок. Ведь пребывая в пространстве и во времени, всякий предмет (будь то мельчайшая пылинка или же расцветающее солнце) изменяет их.

— Чего ищут Праотцы в мирах?

— Вряд ли капля росы на цветке способна понять мотивы бражника. Так и с андэлни: ни в одном из языков нет слов, которые бы могли обозначить мотивы Праотцов. Поэтому и говорят о Праотцах, что пути Их непостижимы. Добавим: непостижимы, однако не бессмысленны.

— Почему Праотцы задались целью изменить один из миров?

— Ибо в Их силах привнести в него гармонию. Праотцы — сила творящая и упорядочивающая.

— Как же вышло так, что наш мир едва не был уничтожен и навсегда изменил свой облик?

— Прежде его населяли злокозненные твари разных пород — так паразиты населяют шкуру хворого зверя. Они осмелились напасть на Праотцов, когда Те пришли в мир. Твари были несравнимо слабее Праотцов, однако многочисленны и упрямы. В сражении с тварями Праотцы применили всю свою мощь и вынуждены были нанести миру множество ран, от которых тот раскололся надвое. Эта древняя катастрофа зовётся Трещиной, и Праотцы вспоминают о ней с неизменной горечью.

— Что же случилось после Трещины со второй частью Палимпсеста?

— Она навсегда ушла в тень. Говорить о ней — всё равно что вспоминать об утренней росе в жаркий полдень.

— Праотцы учат нас, что все миры подобны сердцам. Как же может жить половина сердца? Как может существовать Палимпсест без второй своей части?

— После Трещины Праотцы изменили мир. Они воссоздали его заново…

(обрыв листа)

Три деревянных короба стояли на плацу, похожие на широкие, наглухо заколоченные гробы. Алаксар, который вот уже три недели подряд не покидал крепости, на этот раз самолично ездил во Врата, чтобы принять работу у мастера Скагмунса и проследить за доставкой коробов. Вернулся, а на следующий день приехали дети.

И Синнэ, изумрудноглазая Синнэ.

«Почему вы не бываете в городе?»

Хромой нахмурился:

«Я закончил с храмовыми архивами, как уже и говорил вам. Теперь мне необходимо подготовиться к экспедиции в Шэквир вис-Умрахол».

«А дети? Кто станет учить детей?! Вы взяли на себя обязанность — так извольте её выполнять. Если у вас нет времени, чтобы ездить во Врата, — хорошо, я буду привозить детей сюда. Вот, уже привезла».

«Пусть поднимутся в нижний зал Полой Кости, до обеда я проведу с ними несколько занятий. Но потом…»

«Потом вас никто не потревожит».

Всё это прозвучало здесь же, на плацу, так что любой, кто имел уши и глаза, мог видеть и слышать, и делать выводы. А уж Сивриму, помнившему тот странный разговор в храме, достало ума, чтобы сложить два и два. Теперь он понимал… многое понимал! И не находил себе места от жгучей, злой ревности.

Спустившись в складские залы, переговорил с Форэйтом. Жадюга в который раз подтвердил то, что Сиврим и так хорошо знал: после второго, нежданного сезона Врата не осмелились тянуть с «крепостной данью». В итоге Шандал обеспечен и наверняка переживёт следующий сезон, когда бы тот ни начался.

Форэйт знал, что Сиврим и сам всё это знает, кроме того, у камерария были дела. Оставив его, Сиврим отправился на плац, где столкнулся с Эттилом Хакилсом. Они поговорили об успехах новых состязаний, Хакилс увлёкся идеей и предполагал в ближайшее время усложнить обычные бои «команда на команду».

• Предыдущая
• 32/80
• Следующая