Том 3 - Ян Василий Григорьевич - Страница 53

• Предыдущая
• 53/136
• Следующая

Курчавый арапчонок Саид, висевший на перекладине передней мачты, с визгом соскользнул вниз и опрометью пронесся по палубе.

— Ислам-ага! Перед нами прикатившийся на колесах город и золотой дом!

— Ты, видно, расшиб о камень свою пустую голову! Ты во сне увидел город! Где он? Где он?

— Мальчишка прав! — вмешался молодой матрос, стоящий у руля. — Перед нами новый татарский город, подвижный страшный город, катящийся на колесах по степи.

— Я его не вижу! — Корабельщик протер глаза широким рукавом синей рубахи. — Все вы бредите, как пьяные, попав в этот болотный туман.

— Посмотри туда, ага! — твердил арапчонок и подпрыгивал на месте. — Видишь, там, где холмы, стоит светящийся дом.

— Вижу. Это горят костры.

— Это совсем не костры! Это дом, сделанный из чистого золота. Он переливается в лучах солнца, как огонь.

— Да что ты врешь, лягушонок! Как может здесь, среди дикой степи, вырасти дом из золота?

— Это западня разбойников пустыни, — возражал матрос. — Они подстерегают паломников, едущих в святую Мекку. Здесь они их ограбят, а тела выбросят в реку.

Полуголые, прикованные к скамьям рабы, забыв о веслах, цеплялись за борт, жадно всматриваясь в даль, где золотистая постройка продолжала светиться огнями.

— Дом из чистого золота! — хриплыми, грубыми голосами кричали гребцы и рвались с цепей. — Если отломать кусок, то каждый из нас купит себе свободу. Пойдем ломать этот золотой дом, подаренный нам Аллахом!

— Это город! Я сказал правду! Это город! — продолжал радоваться и прыгать арапчонок. — Ислам-ага! Ты обещал серебряный дирхем тому, кто первый увидит стены татарского города! Я его увидел, давай мне скорей дирхем!

— По местам, за весла! — заревел корабельщик.

Надсмотрщик хлестал длинной плетью по голым спинам гребцов. Рыча и вопя от боли, они быстро уселись по скамьям и вцепились в весла.

— Может быть, это мазар[75], — сердился корабельщик. — Это всего только одна постройка, возведенная каким-нибудь степным ханом над могилой своего предка… Это мазар, могила! Но это еще не город! Где же мечети? Где медресе? Где, наконец, бани и лавки купцов? Где дома жителей? Какой же это город? Не видать тебе, поросенок, серебряного дирхема!

— Да, это татарский город на колесах! — уверенно сказал рулевой. — Здесь новая столица страшного, непобедимого племени, пришедшего с востока на ужас всем народам. Они живут в шатрах на колесах, и их город то кочует здесь, то уходит в степь, где ищет лучших пастбищ для скота. А в этом золотом доме живет их главный каган, у которого голова величиной с большой котел. Одним взглядом раскосых глаз он останавливает и опрокидывает каждого, кто осмелится подойти к нему близко…

— Налегайте сильнее на весла! Вперед! — сердился корабельщик. — Надсмотрщик, бей их, ленивых скотов!

Гребцы, с блестящими потными плечами, старались изо всех сил. Двухмачтовый красавец корабль с крутыми бортами медленно продвигался вперед, против сильного течения многоводной реки. Матросы по обе стороны корабля длинными тонкими шестами измеряли глубину.

— Мель! Корабль царапает дно!..

— Бросай якоря! — крикнул корабельщик.

Два якоря плеснули по воде, канаты натянулись, и вода закипела у бортов. Течение реки проносило холодные валы и на них вертевшиеся соломинки и зеленые ветки.

Берег, заросший высоким камышом, был недалеко.

На равнине показались всадники в долгополых шубах и остроконечных меховых колпаках. Они повернули к реке, въехали в воду и остановились на отмели, потрясая короткими копьями, выкрикивая непонятные слова. Глубокие промоины мешали им приблизиться к кораблю. Темные безбородые лица, и молодые и старые, обожжены ветром и зноем. Коротконогие кони с толстыми шеями и длинными гривами храпели и фыркали, обнюхивая быстро проносившуюся воду.

Из толпы всадников выделился старик в желтом полосатом халате. Голову покрывал парчовый колпак с широкой лисьей опушкой. Старик въехал в воду и кричал то по-персидски, то по-арабски, то по-кыпчакски[76]:

— Кто вы? Откуда прибыли? Чей это парусник? Что пригнало вас сюда? Что везете? Отвечайте! Я терджуман — переводчик — великого Завоевателя Вселенной.

Рулевой, повидавший разные страны, отвечал по-кыпчакски:

— Это корабль почтенного купца Ислам-аги из «Железных ворот»[77]. Он везет чрезвычайного, важного посла его святейшества халифа багдадского. А вы кто такие?.. Далеко ли отсюда подножие трона великого Покорителя Вселенной? Владелец корабля хочет поцеловать перед ним пыль ковра и поднести ценные дары.

Старый переводчик, погрузившись в воду до стремян, сердито кричал:

— Спускайте лодку! Переезжайте на берег! Покажите фирман с разрешением въезда на землю монгольского царства.

Другие всадники подхватили:

— Покажите, что вы привезли для воинов джихангира?[78]

Корабельщик Ислам-ага дрожащими губами вполголоса давал матросам спешные приказания:

— Прячьте в трюм все, что можно! Закрывайте люки!

Из густых береговых камышей выползла узкая смоленая лодка. В ней сидели вооруженные татарские воины. Они уцепились за борта корабля копьями с крючками и, закинув веревочные лестницы, взобрались на палубу. Татары быстро разбежались по всему кораблю и стали переворачивать мешки, вспарывали их кривыми ножами, волокли в одну кучу шубы и прочую одежду и тюки с финиками и сушеным виноградом.

Разбуженные шумом, из трюма поднялись на палубу несколько путников. Жмурясь от ярких лучей солнца, они со страхом наблюдали за перебегающими по кораблю неведомыми странными воинами.

Молодой арабский посол стоял близ мачты, положив ладонь на рукоять кинжала, засунутого за матерчатый широкий пояс. Он имел гордый и бесстрашный вид. Позади него стоял рыжебородый писарь, держа в руках ковровый мешок и большую священную книгу.

Два татарских воина, подойдя бесшумно сзади, попытались стащить с арабского посла кафтан. Он, легко отбросив воинов и выхватив кинжал, стал отбиваться.

На корабль взобрался по веревочной лестнице благообразный старый терджуман. Величественным жестом он приветствовал корабельщика и уверенным голосом человека, знающего, что все им сказанное непогрешимо, громко воскликнул:

— Кто хочет обидеть знатного путника, посла к великому джихангиру? Храбрые, благородные воины, оставьте в покое иноземца! Кто он? Пусть скажет свое имя.

— В этой свалке наносится оскорбление послу багдадского халифа! — закричал, вытаращив глаза, корабельщик. — Эти разбойники его грабят.

— Это не разбойники! — внушительно заявил терджуман. — Это непобедимые багатуры великого татарского владыки Бату-хана.

Возле терджумана появился молодой воин в стальной кольчуге и шлеме с серебряной стрелой, спущенной на лицо. Он властно крикнул:

— Внимание и повиновение!

— Внимание и повиновение! — хором воскликнули монгольские воины, сразу прекратили беготню, и каждый неподвижно выпрямился на том месте, где находился. Все повернулись лицом к молодому воину.

— Слушайте мой приказ, соколы храбрые и непобедимые! Подождите! — Молодой воин обратился к корабельщику, который, опустив голову и подняв плечи, подтягивал сползавшие шаровары и поводил злыми глазами.

— Кто этот безрассудный человек, осмелившийся драться с воинами великого хана?

У корабельщика раскрылся рот, и он, заикаясь, отвечал:

— Это посол багдадского халифа.

Молодой араб, ругаясь, оправлял разодранный кафтан, свирепо косился на стоящих близ него монголов. Их начальник продолжал:

— Вы знаете, багатуры, что послы правителей других стран святы и неприкосновенны. Их нельзя трогать и сдирать с них одежду. Поблагодарите чрезвычайного посла халифа багдадского и хозяина этого корабля за полученные вами подарки.

• Предыдущая
• 53/136
• Следующая