Сафари для победителей - Каменистый Артем - Страница 39
- Предыдущая
- 39/83
- Следующая
Он единственный, кто дал отпор, причем не мешкая.
Голос Тибби на этот раз оказался особенно зловещ:
— Стойте, люди, или вы познаете мой гнев! Я уже выдернул предохранитель из гранаты, и если ее уроню, возникнут негативные последствия! Последствия будут негативны для вас!
— Для вас тоже, — подал голос один из нападающих.
— Тибби согласен — для нас тоже. Тибби готов умереть, а ты готов?!
— Вообще-то хотелось бы пожить еще. Ты бы положил гранату: тебе же хуже будет.
— Человек хочет проверить, кому будет хуже, если раттак уронит гранату?! Тибби может помочь ему в познании этого. Тибби сегодня максимально добрый.
— Стоп! — Голос, властный и уверенный, принадлежал уже другому человеку. — Раз среди них раттак — это точно не Коалиция! Уберите оружие! Уважаемые, простите за грубость: мы приняли вас за разведчиков врага. Вход в туннель под наблюдением — боимся, что они про него узнают. А это ведь кратчайший путь из Скрамсона. Вы ведь оттуда пришли? По слухам, там светляков целая армия при танках и артиллерии.
— Да, оттуда, — ответил Амидис.
— Вы кто? Солдаты?
— Мы разные люди. Я — донис, мой разведотряд разгромили в Скрамсоне; еще я шакин Тибби — это мой раттак. Этот здоровяк… Омр он — от самой столицы бежит. А эти мальчик и старик — просто беженцы. А вы кто?
— Свои мы — пусть твой раттак уберет гранату. Мы же убрали оружие.
— Не знаю… Я ничего почти не вижу: костер давно прогорел.
— Светает уже. Вот — я становлюсь на фоне выхода. Видишь — винтовка за плечом висит, а не в руках.
— А кто вы вообще такие? — не сдавался Амидис.
— Донис, тебе и твоим товарищам крупно повезло: мы — имперская армия. Последняя армия Династии.
Армия оказалась какой-то странной.
Когда беглецов вывели из туннеля, они при свете зари сумели оценить внешность «пленивших» их солдат. Хоть какое-то подобие формы было лишь у половины — остальные щеголяли в скромной гражданской одежде, причем ее покрой выдавал в них охотников или просто людей, привыкших к проживанию в лесу. Скорее, все же охотники — мягкая обувь хорошо подходит для скрадывания дичи.
Лагерь вояк тоже не походил на обычный бивуак имперской армии. Просто несколько сот человек обосновалось в руинах храма, расположившись, кто как сумел. Везучим досталась крыша над головой, остальные ютились под парусиновыми тентами. Палаток и шатров не было, телег и фургонов тоже не видно.
На входе беглецов передали какому-то офицеру, доложив, что эти люди пришли по туннелю из Скрамсона и наверняка могут рассказать про обстановку в уделе. Офицера известие обрадовало, и он заявил, что сейчас сообщит командующему, а тот наверняка захочет лично пообщаться с прибывшими. В ожидании этого момента, чтобы не скучать, любезно предложил пройти в храмовую трапезную, где теперь размещалась армейская кухня: повара как раз хлопотали над завтраком.
Под открытым небом путники пробыли недолго, но опять успели подмокнуть — мелкий дождь и не думал прекращаться. Приглашение в трапезную оказалось весьма кстати: горячая пища сейчас не помешает. А повара были столь любезны, что разрешили разместиться возле раскаленной печи. Благо места хватало: в столь ранний час солдаты еще спали.
Пока омр уничтожал одну порцию добавки за другой, остальные сушили одежду и ненавязчиво выспрашивали у поваров новости. Те особо не болтали, но не по причине того, что бережно хранили великие тайны, а просто знать ничего не знали. Из разговоров удалось выяснить, что армия здесь не совсем настоящая — остатки разбитых частей, усиленные местными добровольцами и беженцами. Коалиции в окрестностях нет — единственная попытка устроить неподалеку гарнизон закончилась полным разгромом нескольких рот. Больше враги в холмы Венны не совались — отсиживались где-то у реки на юге.
Посыльный, нагрянув в трапезную, сообщил, что их ожидает лорд-командующий, а ждать он не любит. С сожалением расставшись с теплой печкой, направились на встречу. Их привели к дому, где раньше располагалась гостиница для паломников. Теперь его окна заложили мешками с песком, а под козырьком у входа, рассевшись вокруг станкового пулемета, дежурило несколько серьезно вооруженных винтовками и мушкетами солдат. Здесь омру пришлось расстаться со своим огнестрельным арсеналом, но остального оружия часовые не забрали — столь странные меры предосторожности были непонятны.
Дыша друг другу в затылок, зашли в огромную комнату — раньше здесь, наверное, было спальное помещение. Хозяин кабинета, толстячок в простенькой мещанской одежде, очень похожий на взъерошенного воробья-переростка, рассевшегося за грубо сколоченным столом, любезно указал на лавки:
— Присаживайтесь.
Мальчик, уставившись на него, с удивлением произнес:
— Гейен Малкус! Первый министр Темного Двора!
Толстячок озадаченно прищурился, поднес к правому глазу зеленоватый монокль, покачал головой:
— Судя по всему, ты не знал, кто командует этим сбродом, пока не увидел меня. Значит, ты меня знаешь, а я вот тебя не припомню…
— Я видел вас при дворе.
— Понимаю: всех детей и подростков разве можно запомнить…
Переждав, когда у ребенка минует очередной приступ кашля, Малкус покачал головой:
— Мальчик, да ты болен. Не удивлен — эта погода и взрослого легко доконает. Не переживай — тебя здесь быстро вылечат. А вас я припоминаю, — это Малкус обратился уже к старику. — Но тоже не помню, кто вы… Память сдает от всего этого… Вы, наверное, тоже при дворе мне на глаза попадались?
— Видимо, так, — признал старик.
Омр довольно подбоченился, пнул Амидиса, тихо пробормотал:
— Да наши друзья придворные — золотом попахивает все сильней и сильней.
— Мне доложили, что вы прошли через жреческий туннель. Скажите: что там, на другой стороне? Как обстановка в Скрамсоне?
Министр не обращался ни к кому конкретно, но менее всего ожидал, что ему ответит ребенок:
— Господин Малкус, в Скрамсоне много солдат Коалиции, а наших сил нет. Крестьяне рассказали, что у врагов там два гарнизона, а мы видели крупный отряд драгун и тяжелый танк с тремя пушками.
— Королевский дракон?! Ты ничего не путаешь?!
— Два бортовых орудия малого калибра, одно сверху — на вращающейся башне.
— Да… не путаешь…
— Господин министр, эти силы явно приготовлены против вас. В Скрамсоне им делать нечего.
Амидис удивленно повел бровью, но ничего на это странное заявление не сказал, омр хмыкнул, раттак незаметно стянул со стола позолоченную чернильницу, а старик даже не шелохнулся — эмоций в нем было меньше, чем в дубовом полене.
— Мальчик, я и сам понимаю, что драгуны при танках пожаловали в Скрамсон вовсе не для того, чтобы вас в туннель загонять.
— Вообще-то именно за этим, — улыбнулся мальчик. — Но скажи я вам это — не поверили бы.
— Забавное дитя… Скажи-ка — чей ты сын?
— Ну… Давайте будем считать, что я — сын императора.
Малкус, не выдержав, расхохотался, но на пике веселья вдруг подавился, уставившись на мальчика взглядом таракана, узревшего снижающуюся тапку. Вскочил, едва не подпрыгнув до потолка, собрался, было выскочить из-за стола, но замер, прочитав в глазах ребенка что-то свое. Резким, жестким голосом, лишенным намека на недавнюю фамильярность, приказал:
— Все за дверь.
Мальчик остался, причем никто этому не удивился.
Омр, едва захлопнулась дверь, тут же приник к ней ухом с целью подслушивания. На резонное замечание стеснительного Амидиса отмахнулся:
— Заткнись, и без тебя ничего не слышно! А мальчик-то наш не прост — сразу заметно было! Видали, как на него министр вытаращился? Как вшивый на парикмахера! Старик, уж не сюда ли вы шли? Если так, то ты меня обманул: тут нет никакого золота. Я золото за милю чую — нет его здесь, точно! И не говори, что ты мне его не обещал: твои глаза обещали!
— Что там хоть говорят? — не выдержал Амидис.
— А ничего — шепчутся тихо. Не слышу. Малкус что-то про оружие говорит и армию, уговаривает нашего мальчонку согласиться не пойму на что. Пацан ему в ответ говорит про какое-то очень важное дело. Про кровь и колодцы что-то бормочет — не иначе сговариваются кого-то прирезать. И еще говорит, что никто не должен о чем-то знать — не пойму о чем. А Малкус ему возражает — все про какую-то государственную важность говорит. Но возражает тихонечко: не наглеет. Малец-то наш не прост!
- Предыдущая
- 39/83
- Следующая
