Рукав Ориона - Мэй Джулиан - Страница 24

• Предыдущая
• 24/87
• Следующая

Я нажал кнопку «вниз» и отправил «Пломасо» на стоянку. Мы с Карлом пожали друг другу руки.

— Добро пожаловать назад, Адик. Я знал, что мы с тобой еще встретимся.

— Я не собираюсь возвращаться в корпорацию, если ты это имеешь в виду. И знаешь, я немало удивился, когда узнал, что ты все еще организуешь особые проекты. Думал, ты расформируешь отдел.

— Письмо лежит у меня в компьютере, но…

— Пошли его. Датируй тремя днями ранее. Я серьезно. У меня есть работенка для тебя и еще нескольких авантюристов из ОП, и она требует постоянного присутствия. Вы полетите на Землю в катере, который я только что отправил вниз. Прости за клише, но сейчас решается жизнь «Оплота».

— А как насчет твоей жизни?

— Карл, я же говорил тебе, меня нет, я умер. По крайней мере на время.

— И твое воскрешение зависит от того, что мы выжмем из содержимого этого ящика?

— Может быть. Но еще больше это зависит от того, сумеете ли вы доставить объект в Торонто — в целости и сохранности. Мимо долетел благополучно?

— Больше получаса назад. Новое судно стоит в закрытой зоне, под охраной. Сейчас его заправляют и модифицируют — все, как он сказал. Лотта Дейтрих помогает разобраться с компьютерными данными. Может, мне взять ее, чтобы продолжить исследования уже по дороге на Землю?

— Отличная мысль. — Лотта была лучшим системным взломщиком в ОП и моим верным последователем. — Давай отвезем нашего друга в библиотеку и начнем маленький экзамен.

Когда Симон заставил меня принять пост ВП по особым проектам, при условии, что это независимое объединение по расследованиям будет подчиняться только ему, я устроил секретный командный пункт в подвалах базы данных Ветивария. Наша маленькая банда агентов контршпионажа и просто авантюристов-любителей под руководством Карла не зависела от главного офиса «Оплота» и от нежелательного надзора ВП Шнайдера и его департамента секретных служб (в него входили внутренний и внешний отделы). Мы называли свою берлогу библиотекой. У меня были причины, чтобы допрашивать Ли именно там, а не в помещении секретных служб.

Но Карл отвел черные глаза в сторону и поднял плечо в извиняющемся жесте.

— Хм. В плане произошли некоторые изменения. Не очень-то удобно тащить громоздкое оборудование для психозондирования через весь город, тем более за такой короткий срок. Да ты и сам знаешь, что библиотека не приспособлена для заключения таких опасных объектов. Лучше работать в главном.

— Но я же говорил тебе…

— Не волнуйся, Мэт Грегуар будет держаться подальше, чтобы поберечь твое раненое мужское эго.

— Дело не в этом, — пробормотал я.

— Черт подери, именно в этом.

— Проклятие, Карл! Я не пытаюсь избегать Мэт. Но мы не можем быть уверены наверняка, что в штаб-квартире нет шпионов «Галафармы». Очень важно, чтобы сведения о захвате и допросе не поползли дальше. То же самое относится и к моей жизни.

— Не беспокойся, я все устроил.

Я держал капюшон открытым в течение всего разговора, но только теперь Карл обратил внимание на мое изувеченное лицо.

— Знаешь, ты чертовски отвратительно выглядишь.

— Меня уже достали напоминаниями об этом! Да и вообще, я спал всего два часа, а больше мне не светит, пока мы не распотрошим этого индюка.

— Может, расскажешь, что с тобой произошло?

— Давай по дороге в город. Помоги мне загрузить пленника, и полетели.

Город Ветиварий, ставший домом для полумиллиона человеческих жителей Серифа, расположен на берегу живописного залива, на краю северного континента планеты. Лето здесь обычно теплое, дни стоят солнечные и долгие. Зимой ветры приносят с ледников холод и снег, делая климат похожим на условия Гренландии. Дни укорачиваются, температура падает, и змундигаймы — коренные обитатели Серифа, находящиеся по развитию где-то между палеолитом и техногалактиком, — оставляют свои примитивные лагеря в геотермальных горах и переезжают в прибрежные деревни. Там, в оборудованных современными удобствами домах, они проводят почти всю зиму.

Люди-работники «Оплота» и обслуживающий персонал вынуждены следовать рабочим правилам и просто стискивают зубы покрепче и ждут весны. Большинство моих бывших коллег говорили, что уже привыкли к темным зимам Серифа. Берущие на это время отпуск обычно проводят его на планетах с более мягким климатом, например на Стоп-Анкере.

Пролетая над расползшимся мегаполисом, уже начавшим погружаться в сумрак, я тихонько мечтал снова оказаться на старом добром СА. Или где угодно еще, лишь бы подальше от вот-вот готовой развалиться корпорации моей семьи.

Огромный зиккурат штаб-квартиры «Оплота» возвышался тремя сотнями этажей на фоне темнеющего неба, словно гигантский свадебный торт, подсвеченный со всех сторон. Над зданием мерцало единственное во всем Ветиварии защитное поле; эта украшенная золотом и лазурью белая пирамида символизировала власть над планетой и всеми ее жителями. По крайней мере, мне так всегда казалось.

Мы совершили посадку на вершине зиккурата, где располагалась стоянка хопперов. Нас уже встречала Мэт Грегуар в сопровождении трех вооруженных парамедиков. Она не сказала мне ни слова — впрочем, лицо мое скрывала сканерозащитная маска. Гарта Винга Ли незамедлительно доставили в комнату допросов внутреннего отдела секретных служб, где уже поджидал врач, чтобы оживить и подготовить клиента к процедуре. Мэт провела нас с Карлом в маленькую наблюдательную камеру. Я снял маску.

— Спасибо за помощь, Мэт.

— Я еще никого не направила на запись показаний вашего пленника, — резко ответила она. Я не удостоился ни улыбки ни даже приветствия. — Этим займется Карл, да?

— Мне понадобится его помощь при самом допросе. Если ты не возражаешь, я бы попросил тебя вести протокол и быть свидетелем. Чем меньше людей будут знать о происходящем тем лучше.

— Очень хорошо. Надеюсь, ты знаешь, как обращаться с аппаратурой.

Будучи сотрудником СМТ, я не специализировался на допросах, но изучал основы, как и все агенты. Я ответил как можно спокойнее:

— Справимся. Если ты помнишь, у меня есть личный опыт общения с электронным следователем — там, на Кашне.

— Да.

Она отвела взгляд.

В тот раз, когда я очнулся после обморока, изнемогая от боли и плача от стыда, моя голова покоилась на коленях у Мэт…

— А тебя не допрашивали во время процесса на Земле? — спросил Карл.

— Я не являлся членом корпорации, поэтому не мог подвергаться допросу. Психоскоп может повредить мозг, и мои адвокаты не хотели рисковать. Они считали, что сумеют доказать мою невиновность обычными методами, поскольку показания против меня не отличались объективностью. Но они ошибались.

Из динамиков донесся голос:

Вице-президент Грегуар, заключенный готов.

Психолог и ее помощники смотрели на нас.

— Спасибо, доктор Крэнси, — сказала Мэт. — Позже нам потребуется восстанавливающая программа, поскольку пленника ждет полет на другую планету. Мы вызовем вас, когда вы нам понадобитесь.

Медики покинули комнату.

Мэт повернулась к нам с Карлом.

— Делайте, что нужно.

Почти сразу же Ли признался, что в его организм введены два устройства самоуничтожения, а также обычный имплантант суицида. Мы с Мэт и Карлом спрятались на время, пока бесшумная доктор Крэнси в противовзрывном костюме удаляла из тела Ли опасные предметы. Она ввела местную анестезию и, сделав маленькие надрезы, вынула крошечные приборчики.

Теперь, когда заключенный не представлял опасности ни для себя, ни для нас, мы с Карлом допрашивали его в течение пяти часов. «Оплот» имел право длительного допроса на основании краткого, но значительного закона СПЧ: Ли обвинялся в попытке убийства высокопоставленного сотрудника корпорации — как ни смешно, меня, поскольку моя отставка еще не была до конца зарегистрирована на момент нападения Кофи.

Теоретически интенсивное психозондирование способно изъять абсолютно все сведения из памяти субъекта. На практике количество информации ограничивается не только фактором времени, но и количеством нейронных разрушений, которые допрашивающие готовы произвести над пленником, поскольку они добиваются показаний под давлением.

• Предыдущая
• 24/87
• Следующая