Гучок - Гноевой Валентин - Страница 2

• Предыдущая
• 2/62
• Следующая

– Пошутил. Вылезайте.

Гоша, облегченно вздыхая, вылез из своего укрытия и, заметив дракошу, вытаращился на него:

– Ну, ты спрятался! – весело произнес он, наблюдая за тем, как Кеша болтается на ручке и пытается выбраться из шлема.

В этот момент дверь распахнулась, и дракоша влип в стенку. На пороге, уперев руки в бока, стояла деловая мама.

– О, боже! – она схватилась за сердце. – Ты брал мою косметичку?

– Это мои краски для обрисовывания, – объяснил мальчик. – То есть, для рисования.

– А что у тебя здесь вообще-то происходит? – строго спросила пришедшая в себя мама.

– Кубики упали, – пожимая плечами с невинным лицом, спокойно ответил Гучок.

– Ничего не поломай! И переодень эту рубашку! Она такая же старая, как моя сумочка!

– Мама, но мне нравится эта рубашка! – возразил мальчик.

– Как может нравиться такое старье! У тебя полно новых рубашек. Ах, да, – вдруг спохватившись, вспомнила она, – мне же на два часа на маникюр!

И, уже совсем забыв про мальчика, она продолжила, обращаясь к папе:

– Котик! Меня к ужину не ждите, я после салона заеду в магазин сумочек. Представляешь, Наташка, ну, Светкина подруга, сказала, что её мама слышала от своей сестры. ну, мы её как-то видели на дне рожденья у Виталика. когда та разговаривала по телефону со своей знакомой, что её стилист рассказывал своей парикмахерше, которая работает в «Милане», что в «Париж» сегодня завезут новые сумочки. Поэтому мне под новый лак нужна новая сумочка!

Для папиного мозга самым понятным элементом жесткой логической конструкции из маминых знакомых оказался день рождения Виталика. Хотя, он и не помнил, чем этот день рождения закончился. Поэтому «котик», не отрываясь от компьютера, в ответ коротко «мугукнул». Это означало: «Да, дорогая, я все понял. У нас в доме появиться сто двадцать пятая сумочка. Единственное, что осталось непонятно, зачем за ней нужно ехать во Францию».

Пока мама выводила формулу покупки сумочки, у лягушонка, который внимательно её слушал, стали шевелиться мозги. Он погладил голову, и мозги улеглись на место. Подбежав к двери, он закрыл ее. Дракоша съехал по стенке на пол и сидел, ничего не понимая. Шлем шлепнулся на лягушонка. Гоша, не видя перед собой ничего, в панике бросился бежать и столкнулся с Кешей. Оба разлетелись в разные стороны. Гучок подскочил к ним и снял с лягушонка шлем.

Гоша и Кеша сидели на полу, шатаясь и ничего не соображая. Их глаза смотрели в разные стороны.

– Что-то нам уже неохота идти на охоту, – одновременно проговорили они.

– А, давайте, поползем на охоту, – предложил Гучок.

– Мы лучше полежим… на охоту, – ответил дракоша.

Упершись головами они с лягушонком поднялись и пошли к дивану, продолжая поддерживать друг друга головами.

«Придется взять папу на охоту», провожая друзей глазами, подумал Гучок. «Если, конечно, получится отключить его от компьютера. Или компьютер от него».

Папа сидел возле компьютера в наушниках. Он явно был не здесь, а где-то глубоко там. Мальчик позвал его, но безуспешно. Тогда Гучок потряс его за локоть. Папа вздрогнул и вернулся в квартиру.

– Пап, давай поохотимся на тигра.

– У меня здесь куча работы, сынок, – поморщившись, проговорил папа.

– А что ты делаешь?

– Ну-у-у… Спасаю мир.

– А можно с тобой поспасать мир?

– Наверное, не получится. Мышка-то одна.

– А тебе, что, мыши помогают? – удивился Гучок.

– Нет, я мышкой дерусь.

– А я могу драться лягушонком или дракошей, – предложил мальчик.

– Не получится. С ними можно драться только компьютерной мышкой. Всё, не отвлекай. Иди, поиграйся сам.

Гучок вздохнул и поплелся в детскую. Конечно же, он был согласен, что мир надо спасать. Только было немножко обидно, что папа делает это сам, без него. И охотиться теперь тоже придется самому.

В детской на диване с закрытыми глазами мирно посапывали два носа – лягушачий и дракошачий. «С кем же поиграть?», задумался Гучок и пошёл на кухню, чтобы немного подкрепиться. И тут он вспомнил про своих старых знакомых, которые тоже жили в квартире. Чаще всего они околачивались в детской, хотя иногда заглядывали и в другие части квартиры. Звали их Полный Бардак, Шиворот Навыворот и Задом Наперёд.

Эта странная троица появилась в квартире как-то сама по себе. Их никто не приносил и не дарил. Это были не игрушки, а маленькие человечки. Их никогда никто не звал, но они могли оказаться рядом в любой момент. Гучок заметил, что после игр с ними родители его часто ругали. И при этом даже слушать не хотели, что полный бардак в детской устроил Полный Бардак. Что шиворот навыворот или задом наперёд одежду одел не Гучок. Это всё проделки Шиворота Навыворота и Задом Наперёда. И, когда Гучок получал очередную порцию родительских поучений, эти человечки куда-то исчезали. И мальчик, в который раз, должен был один выслушивать длинные тексты мамы, которые всегда начинались одинаково «Ну, сколько раз я тебе говорила…». Поэтому ему всегда было непонятно, почему родители видят все, что натворили эти человечки, но самих человечков не видят.

Одно было хорошо – с ними было нескучно.

Бардак был полненьким, всегда веселым и непоседливым, но иногда любил поважничать. Он ничего не придумывал, но зато делал так, чтобы ничего не лежало и не стояло на своём месте. Если Гучок во что-то играл, Бардак был рядом и своими ручками за что-то хватал и цеплялся. Поэтому вокруг него все падало, и всегда был порядочный беспорядок.

Шиворот Навыворот и Задом Наперёд делали все весело, быстро и неправильно. Отличить их друг от друга можно было… догадайтесь сами. Правильно, по вывернутой наизнанку или наоборот надетой одежде. Поэтому чаще всего эта парочка помогала Гучку одеваться. Они были какими-то не близкими, но и не дальними родственниками. Только, вот, какими, никто так и не знает. Потому что ещё никому не удавалось дослушать до конца, а, уж, тем более понять их рассказ про сложную и запутанную родословную.

То, что их зовут Бардак, Шиворот Навыворот и Задом Наперёд, Гучок понял со слов своих родителей. А при знакомстве с Гучком они представились так:

– Я – Полный Бардак!

– Я – Торовиш Торовыван!

– А меня зовут Наперёд Задом!

– А меня зовут Гучок, – ответил на приветствие мальчик.

– Какое короткое имечко, – прокомментировал Бардак. – А-а, понял. Ты, просто, еще, маленький.

– Вы, ведь, тоже ещё маленькие. Вы, даже, ниже меня, – немного обидевшись, сказал Гучок.

Вся троица дружно покатилась на пол со смеху.

– Молодой человек, – закончив смеятся, сразу заважничал Полный Бардак. – Если хотите знать, своё свидетельство о рождении я потерял в детской пещере у детеныша бардакозавра двадцать первого августабря юркиного периода.

– Ты же говорил, что это был февралябрь, – напомнил ему Шиворот.

– Моё свидетельство – когда хочу, тогда и теряю, – не моргнув глазом, заявил Бардак, поднимаясь с пола. – А, вот, они, – и он ткнул пальцем в Шиворота Навыворота и Задом Наперёда – точно дети малые.

– А я их старше? – с надеждой спросил Гучок.

Веселая троица дружно вернулась на пол, хохоча и задирая кверху свои кривые ножки.

– Мы появились вместе с одежкой, – еле переведя дух сказал с ноткой хвастовства Шиворот Навыворот.

– Так вас, что, на одежной фабрике сделали? – снова удивился Гучок.

По детской снова прошелся ураган смеха.

– Ну, да. Его на шиворотнавыворотной, а его на задомнаперёдной, – снова ткнув пальцем в своих друзей, проговорил Бардак и вытер слезы рубашкой Гучка. – У тебя же есть колготки, которые всегда одеты шиворот навыворот, или майка, которая нужно носить задом наперёд? Вот они и будут тебе помогать их одевать.

Гучок насупился. Он понял, что над ним подшучивают. Но решил не ссориться и не обижаться.

– У вас слишком длинные имена. Я их не запомню. Я их уже забыл. Тебя, кажется, зовут Половина Бардака? А вас – Шорторван и Передзад. Правильно?

Человечки немного растерялись.

• Предыдущая
• 2/62
• Следующая