Туннель в небе. Звездная пехота - Хайнлайн Роберт Энсон - Страница 48

• Предыдущая
• 48/108
• Следующая

— Совершенно верно, коллега. Я уже готовлю вывеску: «ГОЛДШТЕЙН И ТРОКСТОН. С нами не сядешь!»

— Отлично! Только сделай «ТРОКСТОН и ГОЛДШТЕЙН».

— Но я старше! Я изучал право на два года дольше.

— Ерунда! Род, на твоих глазах какой-то тип из Теллерского университета обижает старого приятеля из школы имени Патрика Генри. Ты это стерпишь?

— Возможно. Однако мне вот что непонятно: как ты собираешься вести дела? По-моему, у нас нет закона о разводе. Давай спросим у Кэрол.

— Какие мелочи! Ты занимайся бракосочетаниями, а разводы — это уже по моей части.

— Что «спросим у Кэрол»? — вступила в разговор Каролина.

— У нас есть закон о разводе?

— Ха! У нас нет даже закона о браке.

— Это лишнее, — пояснил Голдштейн. — Он — естественная часть нашей культуры. А кроме того, у нас кончилась бумага.

— Совершенно верно, господин советник, — согласился Джимми.

— А ты почему спрашиваешь? — не отставала Каролина. — Никто пока разводиться не собирается — я бы узнала раньше, чем они сами.

— Да мы, собственно, не о разводах говорили, — объяснил Род. — Просто Джекки сказала, что не хочет возвращаться на Землю, и Джимми развил эту мысль дальше — только ничего серьезного от него, как всегда, не дождешься.

— Кому же захочется теперь на Землю? — удивленно спросила Каролина.

— Вот и я говорю, — поддакнул Джимми. — Планета у нас что надо! Ни тебе подоходного налога, ни толп, ни автомобилей, ни рекламы, ни телефонов. В самом деле, Род, ведь все мы планировали попасть во Внеземелье, иначе никто из нас не стал бы сдавать экзамен на выживание. Так какая разница? Просто мы добились своего гораздо раньше. — Он сжал руку жены. — И черт с ней, с большой сигарой. Я и без того теперь богат, сказочно богат!

Привлеченные разговором, подошли Агнесса и Курт. Услышав последнюю фразу, Агнесса кивнула и сказала:

— Наконец-то Джимми заговорил серьезно. Что до меня, то первый месяц я каждую ночь засыпала в слезах, боялась, что нас никогда не найдут. Теперь я знаю, что не найдут, но мне уже все равно. Даже будь у нас такая возможность, я бы на Землю не вернулась. Единственное, чего мне здесь не хватает, это губной помады…

Ее муж оглушительно расхохотался.

— Вот тебе и вся правда жизни, Род! Поставь на том берегу косметический прилавок, и все наши женщины пойдут по воде яко посуху!

— Ну вот, опять ты смеешься, Курт! Кстати, ты обещал сделать помаду.

— Дай время — все у нас будет.

Подошел Боб Бакстер и сел рядом с Родом.

— Сегодня утром тебя не было на собрании, Род.

— Увяз в делах. На следующей неделе появлюсь.

— Хорошо. — Вера Бакстера не требовала посвящения в духовный сан, и он просто начал проводить службы, став таким образом, помимо главного медика, еще и капелланом. Проповедовал он безо всякого догматизма, и потому очень многих — христиан, иудаистов, монистов, мусульман — службы эти устраивали. На собраниях у Боба всегда было людно.

— Боб, а ты бы вернулся?

— Куда, Кэрол?

— Назад, на Землю.

— Да.

Джимми изобразил на лице карикатурный ужас:

— Чтоб я сдох! Но зачем?

— Не волнуйся, я ненадолго. Просто мне надо закончить медицинский колледж. — Он улыбнулся. — Возможно, я сейчас лучший хирург в округе, но, сам понимаешь, это не бог весть что.

— Понятно… — сказал Джимми. — Но нас ты вполне устраиваешь. Да, Джекки?

— Да.

— Я очень жалею, — продолжил Боб, — что не сумел спасти тех, кого должен был спасти. Но это беспредметный разговор. Мы здесь, и здесь мы остаемся.

Подходили новые люди, и всем приходилось отвечать на тот же вопрос. Точка зрения Джимми оказалась очень популярной, хотя и к аргументам Боба тоже нельзя было не отнестись с уважением. Вскоре Род попрощался и отправился к себе, но, даже когда он улегся спать, до него еще долго доносились голоса спорщиков, и мысли сами вернулись к предмету разговора.

Он давно решил, что связь с Землей потеряна навсегда, и даже не вспоминал о родной планете — сколько уже? — больше года, наверно. Поначалу Род заставлял себя верить в это — просто чтобы не мучиться сомнениями. Позже вера подкрепилась логическими умозаключениями: задержка в неделю может означать, скажем, нарушение энергоснабжения, несколько недель можно объяснить техническими трудностями, но месяцы — это уже глобальная катастрофа. С каждым днем вероятность спасения становилась все меньше и меньше.

И теперь он мог спросить себя: в самом ли деле это то, к чему он стремился?

Джекки права, их дом действительно здесь. Род признавался себе, что ему нравится быть «большой лягушкой в маленьком пруду», нравится работа. Едва ли он стал бы ученым, тем более теоретиком; карьера бизнесмена тоже никогда его не влекла. А вот то, чем он занимался сейчас, его вполне устраивало, и, похоже, он справлялся со своей работой не так уж плохо.

«Мы здесь, и здесь мы остаемся!»

Когда Род заснул, на душе у него было тепло и спокойно.

Клиффу опять требовалась помощь с его экспериментальными посадками, но Род давно привык относиться к его запросам не слишком серьезно. Клиффу всегда что-нибудь требовалось, и, будь его воля, он бы всех загнал на ферму и заставил гнуть спину от зари до зари. Однако сходить и узнать, в чем дело, не мешало: Род прекрасно понимал значение этих работ для будущего колонии. Сельское хозяйство — основа любой колонии, а уж про них и говорить нечего. Плохо только, что сам он ничего в сельском хозяйстве не смыслил.

Клифф остановился на пороге мэрии и спросил:

— Готов?

— Готов, — ответил Род, подхватив на ходу свое копье. Лезвием ему служил уже не нож, а старательно заточенная деталь от бесполезной «Молнии» Брауна. Они пробовали использовать и ковкое железо, но оно тупилось мгновенно. — Давай возьмем с собой несколько парней и подколем заодно парочку стоборов.

— О'кей.

Род огляделся. Джимми работал у своего гончарного круга. Толкая ногой педаль, он осторожно обжимал глину большим пальцем.

— Джим! Бросай это дело! Хватай свою пику и пойдем развлечемся!

Джимми вытер со лба пот.

— Уговорил.

Они взяли Кенни и Мика, и Клифф повел их вдоль берега к ферме.

— Хочу показать вам животных.

— Ладно, — согласился Род. — Кстати, Клифф, я хотел с тобой поговорить. Если ты собираешься держать их на территории лагеря, следи, где они гадят. Кэрол по этому поводу уже жаловалась.

— Род, у меня на все рук не хватит. А поместить их за стеной, так это все равно что сразу прирезать.

— Понятное дело. Ладно, мы тебе организуем помощь, только… Подожди-ка!

Они как раз проходили мимо последней хижины, где у порога, растянувшись на земле, спал Брюс Макгован. Подавляя в себе злость, Род заговорил не сразу. Он понимал, что следующая минута может изменить его будущее и даже повлиять на будущее колонии, но эти трезвые рассуждения словно бились в водовороте недобрых чувств, обида и сознание своей правоты не давали покоя. Хотелось разделаться с этим паразитом прямо сейчас. Род сделал глубокий вдох и, сдерживая дрожь в голосе, спокойно произнес:

— Брюс.

Макгован открыл глаза.

— А?

— У Арта на выплавке сегодня что, нет работы?

— Понятия не имею.

— Вот как, значит.

— Я там отпахал целую неделю и решил, что это не по мне. Найди кого-нибудь другого.

На поясе у Брюса, как у каждого из них, висел нож — в любой ситуации колониста скорее можно было застать голым, чем без ножа. Нож стал у них действительно универсальным орудием труда: резать кожу, готовить пищу, есть, строгать дерево, строить, плести корзины — все это и еще сотни других дел помогало выполнить стальное лезвие. Можно сказать, саму их безбедную жизнь создали ножи. Охотились теперь поселенцы с луками и стрелами, но ни то ни другое опять-таки без ножа не изготовишь.

Тем не менее еще не было случая, чтобы один колонист поднял оружие против другого — с того самого злопамятного дня, когда брат Брюса отказался подчиниться Роду. И ведь конфликт тогда возник по такому же поводу, подумалось ему. Круг замкнулся. Правда, на этот раз, если Брюс потянется за ножом, Роду помогут без промедления.

• Предыдущая
• 48/108
• Следующая