Жених из Бела-Виста - Мэтер Энн - Страница 27

• Предыдущая
• 27/37
• Следующая

Подавленная, она встала, подошла к столу и взяла сигарету. Пальцы ее дрожали. Что бы она ни думала, какие извинения его поступкам ни искала, факты изменить было нельзя, и они оставались все такими же удручающими. Он сознательно ввел ее в заблуждение, сознательно поставил своей целью увлечь ее с самой первой их встречи. Конечно, она знала, что привлекательна, но в ней нет ничего от фам фатель — роковой женщины, — чтобы она могла заставить такого искушенного человека, как он, потерять голову. Нет, в основе слов тех сплетниц лежала правда. Как говорят, нет дыма без огня, удрученно думала она.

Сердитыми, нервными движениями она распахнула чемодан и начала вынимать вещи. Сейчас по крайней мере она ничего не может поделать. Как и сказал Винсенте, она останется здесь, и надо постараться примириться с ситуацией. Кто знает, что произойдет в последующие дни? Однако одно совершенно точно: рано или поздно ей надо будет поговорить с Джоном, самой узнать, каковы были его отношения с Изабеллой Сантос, чтобы она больше не оставалась в неведении относительно этого.

Позже, когда все ее платья были развешаны в шкафах, Доминик приняла ванну и переоделась в облегающее прямое платье из бирюзового льна. Это было одно из ее самых простых платьев, но тем не менее выглядело оно хорошо. Расчесав волосы, она сделала пучок на затылке — у нее даже не было сил пытаться устроить прическу посложнее. Несмотря на косметику, лицо ее казалось бледным, и она с тревогой думала, что ждет ее этим вечером.

Однако, спустившись вниз, Доминик не увидела Винсенте, и, когда Сальвадор появился в гостиной сказать, что обед подан, она спросила:

— Где… где мой муж, Сальвадор?

С обычным своим вежливым поклоном Сальвадор ответил:

— Сеньор Сантос сегодня не обедает дома, сеньора.

Доминик просто ушам своим не поверила. И это после того, как он пришел в такой гнев! И, судя по тому, что он не приходил в их комнаты, чтобы переодеться, она решила, что он остался внизу в мрачных раздумьях. Известие о том, что он ушел, было оскорбительно для тех усилий, которые она потратила на свой внешний вид.

— Куда… куда он пошел? — осторожно спросила она.

Сальвадор пожал плечами.

— Не могу сказать, сеньора. Доминик почувствовала, как ее захлестывает бессильное раздражение.

— Бога ради, Сальвадор, — резко сказала она дрожащим голосом, — разве ото не тот случай, когда вы можете выдать секрет? Я его жена! Сальвадор переплел пальцы.

— Но это правда, сеньора. Я не знаю, куда ушел сеньор Сантос.

Доминик направилась к столу с бутылками и налила себе щедрую порцию виски. Она чувствовала, что могла бы пить, не переставая, чего никогда раньше не делала. Но она была готова на что угодно, лишь бы хоть на время унять боль, раздирающую ее сердце.

Сальвадор подошел к ней.

— Я не стал бы пить это, сеньора, — тихо проговорил он. — Оно очень крепкое. Вам, наверное, станет плохо.

Доминик кинула на него презрительный взгляд.

— Вы думаете, я никогда раньше не пила, Сальвадор? — жестко спросила она. — Я не ребенок, знаете ли.

— Конечно, нет, сеньора, — серьезно ответил Сальвадор. — Тем не менее я посоветовал бы…

— Мне не нужны ваши советы, — горько сказала Доминик.

Поднеся рюмку к губам, она одним глотком проглотила почти половину ее содержимого.

Она тут же чуть не задохнулась. Приступ отчаянного кашля сотряс все ее тело, горло и желудок обожгло как огнем. Из глаз полились слезы, и она ощупью стала поспешно искать носовой платок. Сальвадор невозмутимо вручил его ей, а когда кашель прошел, вынул рюмку из ее покорных пальцев и поставил обратно на поднос. Потом он сказал:

— Стол накрыт в маленькой столовой, сеньора. Не изволите ли пройти?

Доминик взглянула на него почти нетерпеливо, а потом, с выражением покорности судьбе, пошла впереди него из гостиной.

Обед прошел в молчании. Доминик ела очень мало и с отсутствующим видом пила понемногу вино, которое наливал ей Сальвадор. Окружающая ее обстановка, тепло бархатистого ночного воздуха, аромат душистого табака и роз, цветущих так обильно, ничего для нее не значили. Она была поглощена собственными мыслями и жестоко болезненными догадками о том, где сейчас может быть Винсенте. Она знала, что найдется множество женщин, готовых утешить его, жаждущих его ласк, множество женщин, всегда готовых удовлетворить любое его желание. Ему не нужна она, Доминик. Она — всего лишь мимолетная забава, девушка, не походившая на других, чужестранка, которой можно воспользоваться.

Выйдя из-за стола, она прошла к низкой стене, окружавшей внутренний дворик, и уселась на нее, вздыхая. Прошлой ночью в этот час она была в его объятиях, узнала, что значит иметь Винсенте в качестве любовника. А сегодня она была одинока, познав утрату, и была ли в этом виновата она сама или нет, но это всего лишь ускорило события, приведя к тому положению дел, которое так или иначе ждало ее. Рано или поздно она должна была надоесть ему, и тогда…

Ей хотелось плакать. Ах, как ей хотелось сдаться и заплакать, оплакивая себя и Винсенте, но больше всего — мечту, которой не суждено было осуществиться! Она оказалась одна, практически без друзей в чужой стране, не видя никакого выхода из ужасного положения, в которое попала. Она больше не управляла своей судьбой. Она потеряла эту возможность, когда согласилась стать женой Винсенте Сантоса.

Было уже поздно, когда Доминик в конце концов решила забыться сном. Поднявшись на площадку второго этажа, она столкнулась с Сальвадором, выходившим из комнаты, в которой она спала в первую свою ночь в Минха-Терре, и подумала, что, возможно, эта комната запирается. Она прежде не обратила на это внимания, но теперь это стало вопросом первостепенной важности. После этого проведенного в одиночестве вечера ей невыносима стала мысль о том, что он вернется домой, возможно, даже от другой женщины, и увидит, что она терпеливо ждет его в главной спальне, как покорная рабыня, боящаяся своего господина.

Она вошла в туалетную комнату, примыкавшую к главной спальне, по дороге пожелав Сальвадору доброй ночи.

Закрыв дверь и прислонившись к ней, она подождала, пока не услышала, что он снова спустился вниз. Тогда она быстро кинулась в спальню, схватила свою ночную рубашку, поспешно пересекла площадку и вошла в уже знакомую ей спальню. Кровать была заново застелена, и она откинула покрывало.

Потом она пошла в ванную, чтобы помыться и почистить зубы.

Однако не пробыла она в ванной и пяти минут, как в ее дверь постучали. Она прямо-таки подпрыгнула от неожиданности и, завернувшись в полотенце, пошла открыть дверь — и увидела Сальвадора.

— Да? — довольно резко спросила она.

— Почему вы пользуетесь этой ванной комнатой, сеньора? — спросил он. Доминик расправила плечи.

— Это не такой вопрос, которого можно ожидать от слуги, — сердито сказала она и мгновенно пожалела, увидев, как лицо Сальвадора стало замкнутым. Она вздохнула. — Извините, но вас сегодня вечером нельзя было назвать моим другом, не так ли, Сальвадор? Сальвадор смягчился.

— Сеньора, ради вас самой, спите в главной спальне. Не обольщайтесь мыслью, что можете ему противиться.

Доминик прикусила губу.

— Если я лягу в этой комнате, я запру дверь, — сказала она, стараясь, чтобы слова ее звучали спокойно, но это у нее совершенно не получилось.

— Вы, возможно, думаете, что ключ не даст моему хозяину войти? — печально спросил Сальвадор, качая головой. — О, нет, сеньора. Ключи для слабых. А для сильных — стратегия!

— Стратегия? — нахмурилась Доминик.

— Ложитесь в главной спальне, — еще раз повторил Сальвадор, — пожалуйста. Доминик колебалась.

— Ах, Сальвадор! Как бы я хотела знать, что мне делать! — Голос ее сорвался.

Сальвадор пожал плечами.

— Теперь вы — жена Сантоса, сеньора. Вы можете сделать очень многое. Доминик покачала головой.

— Но не то, что мне хотелось бы. Я даже не знаю, что Винсенте намерен делать. Он так же непредсказуем, как всегда.

• Предыдущая
• 27/37
• Следующая