Навстречу счастью - Мэтьюз Патриция - Страница 32

• Предыдущая
• 32/67
• Следующая

Две недели спустя Джемайна предприняла еще одну попытку.

Судебное разбирательство длилось два дня, и Этту Логан признали виновной в убийстве. Судья, председательствовавший на процессе, отложил вынесение приговора на неделю, но никто не сомневался, что это будет смертный приговор.

Джемайна услышала новости, находясь в редакции. Не отдавая себе отчета, она села за письменный стол, взяла перо и бумагу и написала страстное письмо.

Достопочтенный сэр, я пишу это письмо в надежде, что Вы, руководствуясь безграничной мудростью, найдете в своем сердце сострадание к Этте Логан и проявите к ней снисходительность. Прошу Вас, не приговаривайте ее к смерти!

Хомер Мэрдок воспользовался доверчивостью бедной женщины и обманул ее, обещая жениться. Когда стало ясно, каким негодяем он оказался, Этта убила его, безусловно, находясь в состоянии аффекта, иначе не совершила бы преступления.

Миссис Логан не заслуживает смерти. В данной ситуации женщина беззащитна, она полностью зависит от мужчины. Теперь, добровольно вверив себя правосудию, она смиренно ждет наказания в надежде на снисхождение.

Умоляю Вас, достопочтенный сэр, не посылайте глубоко страдающую женщину на смерть.

Искренне Ваша Джемайна Бенедикт.

Запечатав конверт с письмом, девушка надписала его: Судье Финиасу Ратледжу. Лично. Затем позвала. Тимми, рассыльного, и попросила его доставить письмо судье.

Два дня спустя Джемайну вызвали в кабинет Сары.

Когда ее приняли, она увидела Луиса Гоуди, возбужденно шагающего взад-вперед по комнате. При появлении Джемайны он повернулся к ней с хмурым видом. Сара с серьезным лицом неподвижно сидела за своим письменным столом.

– Что все это значит, юная леди! – Гоуди потряс листком бумаги перед ней. Узнав свое письмо, Джемайна с упавшим сердцем взяла его дрожащими пальцами. – Поскольку здесь стоит ваша подпись, я полагаю, что вы написали это чертово письмо?

– Да, я, – прошептала Джемайна. Затем обиженно подняла голову. – Оно ведь личное! Он не имел права показывать его вам!

– Не имел права? Не имел права! Прежде всего это вы, юная леди, не имели никакого права писать подобные вещи. – Разволновавшись, Гоуди начал снова ходить по комнате. – То, что вы сделали, в высшей степени неприлично, даже неэтично. Финиас Ратледж – мой хороший друг. Он был глубоко оскорблен тем, что мой журнал прибег к такой тактике.

– Это письмо не имеет никакого отношения к «Бук». Я послала его от себя лично.

Гоуди остановился и гневно посмотрел на Джемайну:

– Вы поручили Тимми доставить письмо. Естественно, Финиас решил, что оно из журнала и написано с моего согласия. Он полагает, мы пытаемся повлиять на приговор по делу Логан. То, что вы сделали, юная леди, не лезет ни в какие ворота! Мне потребовалось немало сил убедить судью в моей непричастности к данному письму! Эта женщина – распутница и убийца, а вы осмеливаетесь просить за нее!

Джемайна очень испугалась гнева Гоуди, она не представляла, что шеф способен на такую ярость.

– Извините, мистер Гоуди. Я не думала…

– Не думала! Мне кажется, вы вообще не способны думать!

– Теперь я вижу, что с моей стороны было ошибкой поручать Тимми доставку письма. – Джемайна взяла себя в руки. – Однако содержание письма выражает мои личные мысли, и я поставила на нем свою подпись!

– Вы не имели права, поскольку дело касается моего журнала! – Гоуди сердито посмотрел на нее. – Ваш поступок дает мне основание отказаться от ваших услуг.

Сара впервые за все это время вступила в разговор:

– Подожди, Луис, не спеши. Я полностью согласна с тобой: Джемайна поступила весьма опрометчиво. Она молодая женщина с твердыми убеждениями, пусть даже мы не согласны с ними. Нашему издательству нужны такие люди. Сколько раз ты говорил мне: все, что я делаю вне журнала, – мое личное дело?

– Но ты никогда бы не сделала такого, Сара.

– На званом вечере в вашем доме, мистер Гоуди, – сказала Джемайна, – я слышала, как вы защищали мистера По. Тогда вы упомянули о том, что написали передовую статью, хотя ваш журнал был не вполне согласен с его взглядами. В статье вы заявили, что вас не запугают жалобы читателей.

Гоуди посмотрел на нее сердито.

– Есть огромная разница между мистером По и вами, юная леди. Он не является сотрудником моего издания и, что еще немаловажно, – известнейший писатель.

– Но даже если так…

– Хватит. – Он прервал ее резким жестом. – Я остаюсь при своем мнении. Учитывая вашу молодость и усердие, а также то, что Сара защищает вас, я не стану ничего больше предпринимать. – Гоуди направился к двери. Открыв ее, он остановился и обернулся. – Но предупреждаю вас: не пытайтесь в дальнейшем испытывать мое терпение. Еще одна подобная выходка – и я уволю вас, мисс Бенедикт.

Когда дверь за ним закрылась, Джемайна повернулась к Саре.

– Сожалею, что доставила тебе неприятности, Сара, – проговорила она дрожащим голосом.

– Ничего, дорогая, хотя должна признаться: никогда не видела Луиса в таком состоянии, – сказала она с легкой улыбкой. После паузы Сара продолжила: – Это письмо – большая глупость с твоей стороны, девочка. На что ты рассчитывала?

Джемайна беспомощно махнула рукой:

– Сама не знаю. Но чувствовала – я должна сделать что-то!

– К сожалению, Джемайна, мир полон несправедливости, – мягко произнесла Сара. – Но не могу согласиться с тобой относительно Этты Логан. Впрочем, это не важно. Мы ничего не можем сделать, дорогая. Остается только уповать на Божий суд, как на высшую справедливость, и идти своей дорогой…

Вечером Джемайна все рассказала Оуэну. Молодой человек тяжело вздохнул:

– Я согласен с Сарой, Джемайна. Это большая глупость с твоей стороны. Черт побери, ты же едва знакома с Эттой!

Джемайна понимала, что он прав, – она не испытывала к Этте никаких особых чувств.

– Не имеет значения, – возразила девушка. – Она не заслуживает смерти за свой поступок. Если Этту казнят, я всегда буду чувствовать, что сделала недостаточно для ее спасения. И ты тоже, Оуэн.

– Не надо перекладывать ответственность на меня! – молвил он резко. – Из-за своей повышенной чувствительности не надо… – Он замолчал, отвернулся и запустил пальцы в свои волосы. Затем добавил что-то, но Джемайна не расслышала.

– Что ты сказал, Оуэн?

Он снова повернулся к ней лицом.

– Я сказал… что не хочу в это вмешиваться. – Он глубоко вздохнул. – Завтра я уезжаю в Калифорнию.

– В Калифорнию? – Ошеломленная, Джемайна опустилась на ближайший стул. – Завтра?

– Каррузерс наконец убедился, что новости с золотых приисков представляют значительный интерес, и согласился, чтобы я освещал происходящие там события. – Оуэн начал взволнованно ходить взад-вперед. – Ты, должно быть, помнишь, я говорил, что хочу уехать.

– Да, и не так давно. Как долго ты будешь отсутствовать?

– Возможно, год. – Оуэн пожал плечами. – Не знаю точно, сколько потребуется времени. – Он остановился под ее взглядом и присел на стул, взяв ее безжизненные руки. – Не надо так огорчаться, Джемайна. Я предупреждал, такова моя жизнь, и с моей стороны было бы нечестно вступать в брак. Я постоянно буду куда-нибудь уезжать.

– Нечестно по отношению к кому? – прошептала она.

– Конечно же, к тебе. – Он приподнял бровь. Как только первое потрясение прошло, Джемайну охватил гнев.

– Ты ведь узнал об этом не сегодня, Оуэн? Когда стало известно о твоей поездке?

– На прошлой неделе. – Оуэн отвел взгляд.

– Почему же ничего не сказал мне? Почему молчал до последней минуты?

– Ты была слишком занята делом Этты… Нет, не хочу лгать. – Он посмотрел на нее. – Я не знал, как сказать тебе. Боялся, что расстроишься…

– Негодяй! – Джемайна вскочила на ноги, ею овладела слепая ярость. – Тебе наплевать на меня. Тебе наплевать на все, кроме собственной персоны, Оуэн Тэзди!

Он вздрогнул.

– Неправда, и ты знаешь это. Просто у тебя своя работа, а у меня – своя. Не такой уж это долгий срок, милая. – Он протянул руки и заключил ее в свои объятия. – Ты будешь занята работой в журнале, и время пролетит незаметно…

• Предыдущая
• 32/67
• Следующая