Прекрасная мука любви - Мэтьюз Патриция - Страница 57

• Предыдущая
• 57/74
• Следующая

Ребекка кивнула и полезла в один из своих чемоданов. Вытащив маленькую голубую книжечку, опубликованную Лексингтонской ассоциацией конного спорта, Ребекка подала ее Глэдни. Тот быстро начал ее листать.

– Что вы ищете?

– Вот, нашел! – восторженно объявил Глэдни и принялся читать вслух: – «Документы, необходимые для регистрации каждой лошади, должны находиться у секретаря ассоциации конного спорта в течение всего времени проведения состязаний и быть поданы ему не позднее дня начала состязаний».

– Что-то я не понимаю, – сказала Ребекка. – Чем это нам поможет?

– Чего тут непонятного? Получается, что секретарь непременно должен знать, с какой фермы поступили лошади. А нам остается только выудить у него эту информацию.

– И как вы собираетесь ее выуживать?

Глэдни ухмыльнулся.

– Я не сомневаюсь, что этот парень будет счастлив, если о Лексингтонской ассоциации конного спорта напишут в нью-йоркской газете.

Секретарь Лексингтонской ассоциации конного спорта по имени Сет Джонсон оказался высоким тощим мужчиной с мертвенно-бледным лицом и аккуратно подстриженной белоснежной бородкой. Почти все пространство в его кабинете занимали огромный стол орехового дерева и темно-зеленый сейф тоже внушительных размеров. На дверце сейфа готическим шрифтом было выведено слово «стандарт». На стене за столом висел календарь, в котором были отмечены дни проведения скачек, а рядом – перечень состязаний на каждый день.

– Так какую газету вы представляете, сэр? – спросил Джонсон у Глэдни.

– Нью-йоркскую «Леджер», – весело отозвался тот. – Вне всякого сомнения, это самая замечательная газета в нашей стране да и вообще во всем мире. Думаю, вы со мной согласитесь. Ее основателем является достопочтенный мистер Уиггинс, который, как вам наверняка известно, был в свое время членом конгресса.

– Понятно, – с сомнением протянул Джонсон.

– Я уже взял интервью у деда этой юной леди, Генри Хокинса, – продолжал Глэдни, объясняя таким образом причину присутствия Ребекки. – Его вы, я уверен, также знаете. Всего несколько лет назад он был знаменитым жокеем, представлявшим нашу страну в Англии. А сейчас его лошадь по кличке Пэдди Бой выиграла состязания двуколок. А вот у мистера Оскара Сталла я не успел взять интервью, он уже уехал из города. И поскольку его лошадь выиграла классические состязания чистокровных рысаков, без интервью с ним моя статья будет неполной. Так вот, не посоветуете ли вы мне, где можно найти мистера Сталла?

– К сожалению, я ничем не смогу вам помочь, – ответил Джонсон. – Моя единственная по этому поводу информация – это то, что мистер Сталл собирается участвовать в скачках в Луисвилле. Насколько мне известно, он намеревается выставить свою лошадь по кличке Смелый Дьявол на состязаниях трехлеток. Инициатором этих состязаний выступил полковник Кларк и назвал их Кентуккийским дерби. – Джонсон подергал свою бородку, выражая таким образом презрение к подобной затее. – По моему мнению, Кларком овладела мания величия. Это его так называемое дерби никогда не станет популярным в нашей стране. У нас настроения людей меняются слишком быстро. Сегодня им нравится одно, завтра другое, сегодня дерби, завтра еще что-то... Нет, система конного спорта должна быть гибкой, а правила проведения состязаний должны меняться в угоду капризам публики.

Несколько оторопев от такого количества слов, Глэдни заморгал, однако быстро нашелся.

– Совершенно с вами согласен, сэр. Я непременно сошлюсь на ваше мнение в своей статье. Но все-таки мне бы очень хотелось взять интервью у мистера Сталла. – Глэдни задумчиво почесал подбородок. – Возможно, нам удастся выяснить, куда он отправился, если мы посмотрим регистрационные документы? В них наверняка должен быть адрес его фермы.

Откинувшись на спинку стула, Джонсон скрестил руки на груди и непреклонно заявил:

– Я не смогу позволить вам взглянуть на эти документы. Правилами это запрещено, поскольку в них, знаете ли, содержится строго секретная информация.

– Понятно, – протянул Глэдни и, откашлявшись, изобразил на лице озадаченное выражение. – Это ставит меня в затруднительное положение, мистер Джонсон. Мой издатель, мистер Уиггинс, уже отправил другого репортера в Луисвилл для освещения Кентуккийского дерби. Если мистер Сталл окажется в Луисвилле, прежде, чем я успею взять у него интервью, моя статья пропала. По правилам я не могу перебегать дорогу репортеру, который находится в Луисвилле. – Глэдни тяжело вздохнул. – Тогда вся проделанная мною работа – псу под хвост. Ни одно из написанных мною слов не будет напечатано, и ни один человек не узнает о ваших Лексингтонских скачках!

– Вот как? – Джонсон так и подался вперед. Лицо у него заметно помрачнело. – Это еще почему?

– Потому что я взялся писать о Лексингтонских скачках по собственной инициативе, – объяснил Глэдни. – Мой издатель убежден, что будущее конного спорта – за Кентуккийским дерби. И если я не предоставлю свой материал, он отдаст всю полосу под освещение Кентуккийского дерби.

– Но ведь это же абсурд! – воскликнул глубоко уязвленный Джонсон. – Я же вам уже сказал, что эти состязания никогда не станут популярными. Вы можете в своей статье сослаться на меня. Так и напишите, что об этом сказал Сет Джонсон. С-е-т Д-ж-о-н-с-о-н. – И он старательно произнес по буквам свою фамилию.

– Я совершенно с вами согласен, мистер Джонсон. Но дело, видите ли, в том, чтобы убедить в этом моего издателя. Если бы я смог взять у Оскара Сталла интервью, думаю, моя статья наверняка пошла бы в номер.

– Понятно, – возбужденно закивал Джонсон. Вскочив, он подошел к окну.

Глэдни подмигнул Ребекке, и она с трудом сдержалась, чтобы не рассмеяться.

Внезапно Джонсон решительно задернул шторы и, подскочив к двери кабинета, запер ее.

– Конечно, я не имею права показывать такие секретные документы кому бы то ни было, – торжественно произнес он, – но, учитывая важность задачи, надеюсь, меня не осудят.

– Я в этом не сомневаюсь, сэр, – заверил его Глэдни.

– Вот родословная Смелого Дьявола. Заводчиком его является Г.Б. Таунз, жеребец родился от Лейзи Лимингтон.

– Лейзи? – настороженно переспросила Ребекка.

– Совершенно верно, мисс.

– Глэд, ну конечно! – возбужденно воскликнула Ребекка. – Его кобыла – дочь Лейзи и Верджила. Я помню, как Сталл говорил об этом, потому что лошадь Уильяма Астора, Вейгрант, происходит от тех же родителей.

– А, Вейгрант! – подхватил Джонсон. – Лучшего двухлетки мне никогда не доводилось видеть. Думаю, что вам непременно нужно взять интервью и у мистера Астора. Это сын Джона Джекоба Астора и, знаете ли, один из богатейших людей мира. То, что он согласился принимать участие в наших состязаниях, делает нам честь.

– Безусловно, – кивнул Глэдни. – А он сейчас в Лексингтоне?

– К сожалению, нет. Мистер Астор находится в Нью-Йорке. Его тренер также отправился в Нью-Йорк. Но может быть, стоит взять интервью у мистера Таунза?

– У Г.Б. Таунза?

– Ну да, у заводчика Вейгранта и Смелого Дьявола. Его ферма расположена в Боулинг-Грин. Впрочем, вам это может показаться далековато.

– Боулинг-Грин, говорите? – с интересом переспросил Глэдни. Наконец-то они напали на след.

– Да. Именно там находится «Таунз фарм» – ферма по разведению чистокровных рысаков. По моему мнению, это одна из лучших ферм такого рода в стране, и ее стоит посмотреть.

– А вы знаете, где она расположена в Боулинг-Грин?

– Разумеется. Я там бывал не один раз. Она находится в шести с половиной милях к западу от Боулинг-Грин по Расселвиллской дороге. Я уверен, что проблем с жильем у вас не будет. У мистера Таунза есть коттеджи, где он обычно размещает приезжающих к нему владельцев лошадей и тренеров. Вот, – сказал Джонсон, вырвав из блокнота листок и набросав на нем несколько слов. – Это адрес и рекомендация от меня. Вы не пожалеете, если съездите на эту ферму. Думаю, вы сможете написать для своих читателей великолепную статью.

• Предыдущая
• 57/74
• Следующая