Лето золотой раковины - Кузнецова Наталия Александровна - Страница 2

• Предыдущая
• 2/33
• Следующая

– Отправили зверя? – спросил Артем.

Лешка печально кивнула.

Артем погладил ее по плечу:

– Честное слово, ему там будет хорошо, в сто раз лучше, чем здесь.

И сказал он это таким проникновенным и заботливым голосом, что Лешка поверила ему сразу и безоговорочно, и в ту же секунду все ее существо затопила безудержная радость. Наконец-то она осознала, прониклась, как говорит Ромка, что они и в самом деле едут в Медовку – лучшее место на всей планете. Подумать только: еще какой-то час – и они на свободе, предоставлены самим себе и делают все, что им захочется. Ну, правда, с ними, как всегда, будет жить Нина Сергеевна – родная тетка Артема, но она добрая, а потому не считается.

Дачный поселок под замечательным названием Медовка располагался совсем недалеко от Москвы – в каком-нибудь получасе езды от МКАД. Владислав Николаевич высадил детей и их живность из машины и почти сразу уехал: назавтра ему предстояла важная командировка.

Лешкин Дик, выпрыгнув на дорогу, спокойно затрусил к даче: узнал знакомые места. Сама Лешка и вовсе прекрасно помнила каждую проведенную здесь минуту, а потому, войдя в дом, с превеликим удовольствием огляделась. Почти все осталось без изменений, даже фотография трехмесячного Артема с гордо поднятой головкой по-прежнему стояла на каминной полке. Правда, через секунду снимок исчез. Артем, проходя мимо, вдруг застеснялся своего голопузого прошлого и незаметно задвинул рамку со снимком за цветочную вазу.

Ромка в воспоминания не вдавался. Он пронесся по дому, как метеор, подыскивая самое хорошее место для клетки с Попкой, но, как ни искал, не придумал ничего лучше, чем поселить его на втором этаже в комнате, где всегда жил вместе с Артемом.

А Лешка направилась обустраивать «свою» комнату. Она была маленькой, но очень уютной. Из раскрытого окна волнами натекал летний зной. Лешка присела на диван, и на память пришла зима. Вспомнилось, как Артем приехал в Москву на каникулы, они встретили Новый год, а потом упросили родителей отпустить их сюда, на дачу. И был один прекрасный вечер, когда за окном бушевала вьюга, об это самое окно бились снежные комья, а они с Артемом сидели вдвоем, придвинув к ногам обогреватель, и он рассказывал ей про Англию. И как же было тогда тепло и хорошо. Правда, к ночи всю идиллию, как всегда, испортил Ромка: обнаружилось, что он вдруг куда-то пропал. Но это уже совсем другая история.

А сейчас комнату заливал яркий свет: солнце, похоже, и не собиралось закатываться. С улицы пахло цветами, из кухни – чем-то невероятно вкусным.

Встав с дивана, Лешка вытащила из сумки одежду, переложила ее в шкаф, развесила на плечиках вещи, которые могли помяться, и отправилась во двор, где ее дожидалась Нина Сергеевна, чтобы продемонстрировать свои цветоводческие достижения. В этом году возделанные ее руками клумбы благоухали и радовали глаз не только во дворе, но и на улице перед домом, а новая застекленная веранда походила на цветочную оранжерею.

Но экскурсия длилась недолго. Ромка, выбрав для своего Попки место в углу напротив окна, чтобы и свет на клетку падал, и сквозняков не было, и, забросив в угол сумку, предложил друзьям сходить на речку. Так они и сделали.

Наплававшись в теплой воде, Лешка разлеглась на подстилке, жмурясь от яркого солнца и чувствуя себя на вершине блаженства. Все вокруг было именно так, как она себе представляла долгими зимними вечерами: и островки зеленой травы среди желтого песочка, и синее-синее небо с редкими белыми облачками, а рядом Артем – и это самое главное. А еще и Венечка обещал приехать.

Озарив сестру счастливой улыбкой и обдав холодными брызгами, рядом плюхнулся Ромка, но тут же увидел старых дружков Коляна и Сашку Ведерникова, и его как ветром сдуло. А Артем к ребятам не побежал, лишь помахал им рукой. Он сел рядом с Лешкой, заглянул в ее лицо и смущенно произнес:

– Конечно, здесь не так шикарно, как у Гарика. Ни водных лыж, ни скутера.

Лешка покачала золотистой головкой:

– На Десне хорошо, но здесь еще лучше, честное слово.

И они снова побежали к воде, а потом лениво следили, как истекающее жаром солнце медленно прячется за кружевные верхушки деревьев, украшающих высокий холм. А когда весь берег заволокло тенью, Лешка, внезапно опомнившись, вскочила.

– Нас же Маргарита Павловна с Жан-Жаком ждут! Я ей утром позвонила и сказала, что мы сегодня приедем.

Забежав домой, друзья переоделись, поужинали и, прихватив с собой Дика, отправились в гости. Но сначала решили повидаться с еще одним своим взрослым приятелем. Чуть дальше дома с мансардой, где жили Маргарита Павловна и ее муж Жан-Жак, стоял небольшой киоск, в котором работал продавцом отставной майор милиции Петр Иванович Сапожков. Артем до сих пор знал о Петре Ивановиче и его внуке Алексее, ныне служившем в полиции, только понаслышке, а сейчас воочию увидел перед собой грузного пожилого человека с седыми волосами и грубым, но очень добрым лицом.

– Привет, друзья, рад вас видеть, – сиплым голосом поприветствовал их Петр Иванович.

– А это наш Темка, мы у него будем все лето жить, – объявил Ромка, пожимая протянутую руку.

Петр Иванович подал Артему вторую руку.

– Очень приятно. Из Англии, значит, вернулся? – Его внимательные глаза, казалось, видели мальчика насквозь. – Надеюсь, на сей раз вы не впутаетесь ни в какую криминальную историю. Обещаете? – теперь он смотрел на всех.

– Ну… – начал Ромка.

– Конечно, обещаем. Мы сюда отдыхать приехали, хватит с нас всяких приключений, – опередила брата Лешка и спросила: – А Алексей случайно не в отпуске?

– Он разве когда-нибудь отдыхает? – вздохнул бывший милиционер.

Они еще немножко поговорили, но Петр Иванович был вынужден вернуться к покупателям, а друзья, пообещав заходить к нему как можно чаще, направились к дому с мансардой.

Артем не был в Медовке с зимы и теперь с удивлением смотрел на новостройки вокруг. Особенно его поразило отсутствие старой развалюхи напротив дома Маргариты Павловны. На месте маленького домишки вырос новый большой особняк, увенчанный высокой квадратной башенкой.

– Надо же, сколько здесь перемен! – воскликнул он.

– Мы это еще весной заметили, – сказал Ромка, отворяя знакомую калитку.

Первым во двор влетел Дик. Внезапно остановившись, пес повел ушами и подбежал к своей бывшей будке. Обнюхал ее со всех сторон, попятился от входа и выразительно посмотрел на Лешку. Несомненно, хотел выяснить, не вздумала ли она снова поселить его в эту конуру.

– Не волнуйся, Дик, мы сюда просто в гости пришли. – Лешка всегда разговаривала с ним, как с человеком, и четвероногий друг ее прекрасно понимал.

А Ромка подвел Артема к своему собственному творению – огородному пугалу. Стараниями Жан-Жака верный страж дома с мансардой всегда одевался по сезону. На сей раз поверх старого темного пальто, которое считалось не одеждой, а туловищем, чучело украшала ярко-желтая футболка, а на голову – мяч с дыркой-ртом и нарисованными фломастером глазами – была нахлобучена широкополая соломенная шляпа.

Услышав голоса, Маргарита Павловна на низкое крылечко вышла. Дик подбежал к ней, завилял хвостом, подпрыгнул, лизнул в щеку и виновато оглянулся на Лешку: дескать, тебя я люблю больше всех, но сейчас не могу не поприветствовать свою бывшую хозяйку. Она ко мне всегда хорошо относилась.

Маргарита Павловна просияла улыбкой и погладила собаку.

– Дик, голубчик! Ромочка, Оленька, Артем! Приехали? Проходите в дом, пожалуйста.

Вслед за Маргаритой Павловной показался загорелый, все такой же моложавый и подтянутый, ничуть с прошлого года не изменившийся Жан-Жак. Поистине ни над ним, ни над Маргаритой Павловной время было не властно, хотя каждому из них было немало лет.

Сплетя пальцы обеих рук, Жан-Жак потряс ими над головой в знак приветствия.

– Мы с Риточкой о вас часто вспоминали. Школьные каникулы давно начались, а вас все нет и нет.

• Предыдущая
• 2/33
• Следующая