9 подвигов Сена Аесли. Подвиги 5-9 - Мытько Игорь Евгеньевич - Страница 25

• Предыдущая
• 25/66
• Следующая

— И Мергиона тоже, — Клинч показал на сбитый камнем указатель «Стоунхендж, пять миль». — Эй, Бальбо, подъем!

Литератор сонно заморгал:

— Уже приехали? Так быстро?

Последний раз такую суету Сен видел на кухне Первертса, когда в нее прорвались хочуги. Только тогда в суете участвовали пять человек, а сейчас — полсотни философов. Два десятка мыслителей ринулись к точке предполагаемой посадки летящего собрата, собираясь его поймать, остальные — от этой точки, в надежде не получить несколько центнеров разумного камня себе на голову.

Всего за три секунды травматизм в племени каменных философов превысил тысячелетнюю норму.

Тут надо отметить, что слово «ринулись» в отношении каменных философов представляет некоторое преувеличение. То есть в каком-то смысле они ринулись, но походило это скорей на замедленный повтор интересного эпизода регбийного матча.

Аесли дернулся было в сторону, но понял, что если побежит, то непременно будет задавлен. Поэтому он сохранил неподвижность, вытянулся в струнку и лишь слегка повернул голову. На месте запуска летающего постового появилась нора, в которой, как выяснилось, могут легко застрять два первокурсника, если бросятся в нее одновременно. Рядом Белка и Амели соревновались в искусстве высоких радостных прыжков.

Бум! Летающий философ грянулся оземь. Команда ловцов не успела, что позволило свести повреждения летуна к минимуму: удар о землю определенно менее катастрофичен, чем столкновение с камнями, которые пытаются тебя поймать.

Тем временем Порри и Мергиона разобрались, что первой в нору, конечно же, должна бросаться Мергиона, и троица, прихватив спасенную овцу, исчезла под землей.

Каменные философы, занятые вопросом, насколько жив их коллега, и если жив, то что есть жизнь, проникновения в их катакомбы не заметили.

Зато заметил Песочный Куличик.

— Свершилось! — провозгласил он. — Путь к счастью открыт! Скоро, скоро концентрированные духовные блага хлынут на нас нескончаемым потоком!

Философы содрогнулись. Луна поспешно спряталась за облаком. В наступившей тьме со всех сторон забубнили голоса:

— Так не должно быть... Это неправильное следствие непредвиденной причины... Где логика... Я не вижу логики... Я вообще ничего не вижу... Обдумать... Срочно все обдумать...

Сен перевел дыхание. Пока все складывалось удачно. Темнота — друг охотников за хочугами. Фонарь унес Гаттер, а торшер... Аесли оглянулся. Еле заметный кружок света от торшера по-прежнему мерцал в полумиле от Стоунхенджа.

«Отлично, будет ориентиром при отступлении. Главное, чтобы хаос и темнота продлились до возвращения наших».

Но Сен недооценил философов.

— Статус-кво! — раздался каменный голос судьи. — Восстановим статус-кво!

Слово «статус-кво» подействовало на племя чудесным образом. Философы перестали причитать и дружно проревели:

— Статус-кво!

Облака разлетелись от луны с такой быстротой, будто их кто-то разогнал рукой.

— К порядку! — призвал судья. — А миллениумного — к охраняемому объекту. Восстановим статус-кво!

Философы потащили ошалевшего от полета Миллениумного обратно к норе. Бормотание возобновилось, но теперь в нем слышались оптимистичные нотки:

— Статус должен быть статичным... Восстановление равновесия... Равновесие восстановления... Как будто ничего и не было... Как будто было — и ничего...

«А ведь они сейчас заткнут этим болваном выход! — подумал Аесли. — Сможет ли Мергиона повторить фокус с овечкой? Нет! Ведь для этого Мерги должна сначала оказаться снаружи!»

— Вы уверены, что предусмотрели все последствия? — крикнул он каменным муравьям, которые почти доволокли постового до отверстия.

Муравьи притормозили.

— Вы же слышали: там Порри Гаттер.

Он хотел добавить «со взрывчаткой», но по реакции философов понял, что это лишнее. Видимо, Первертский успел рассказать племени о способностях юного изобретателя.

— Отпустите меня! — закричал миллениумный. — Хватит, сколько можно! Где смена? Начальник караула ко мне, остальных на месте прибью, если не отстанете!

— Мальчик прав. — Судья определенно являлся самым стремительно философствующим в племени. — Если хочуг выпустят, то первым их получит тот, кто будет сидеть на норе. Но что поделаешь, надо кого-то принести в жертву.

— Не надо меня приносить! — выпрямился Песочный Куличик. — Я сам сяду. Мне хочуги не страшны.

— А взрывчатка? А Порри Гаттер?

— Мне не привыкать, — сказал Первертский.

— Зря мы ее с собой тащим, — в десятый раз говорил Порри, пыхтя под грузом рюкзака с магутором.

— Ты имеешь в виду Амели? — в десятый раз шутила Мергиона, почесывая на ходу электрическую овечку Белку за слуховым датчиком.

— Бе-е-е! — в десятый раз срабатывала противоугонная система на овечке.

В этом месте Амели следовало в десятый раз сказать: «Если я не нужна, я могу вернуться», но тут монотонное путешествие завершилось. Тоннель уперся в большую мраморную плиту, густо исписанную неизвестными знаками. От плиты во все стороны расходились новые, более узкие тоннели.

Пулен наколдовала светлячка-переростка, Гаттер увеличил яркость фонарика, Пейджер энергично замахала волшебной палочкой. Робкий огонек померцал и схлопнулся.

— Ничего, — сказала Мерги, — когда дойдет до решающей схватки, я уже смогу нормально колдовать!

— Будем надеяться на лучшее, — вздохнул Порри, отгоняя светлячка, который упорно летел на свет фонарика. — Не понимаю, что здесь написано. Амели, Сена нет, ты у нас самая умная, можешь прочитать?

— Могу, — Пулен не верила своему счастью, — я могу! Вот видите, я тоже пригодилась. Спасибо! Большое спа... Ой!

Белка, чья искра привела в чувство Амели, виновато зажужжала. Мергиона сделала вид, что это не она дернула овечку за хвостовой манипулятор.

— Тут написано, — продолжила Амели торопливо, — «Направо пойдешь — коня потеряешь, налево пойдешь — сам понимаешь, назад пойдешь — обратно вернешься, зачем приходил, непонятно. Налево вверх — взрывные работы, направо вниз — грунтовые воды, строго вниз — центр Земли, налево-налево-вниз — Австралия...»

— По-моему, — сказал Гаттер, — они нас дурят. Конь здесь не пройдет.

— Может, они имеют в виду деревянного коня на колесиках, — сказала Амели. — Или шахматного. А дурить они не могут, это же труны[52]. Нам их во втором семестре давали. Я думала, зачет будет, вот их и выучила, а оказалось, что зачета нет, я думала зря, а оказалось...

— Не отвлекайся, — сказала Мерги, — где хочуги? Амели дочитала камень до конца и замотала головой:

— Нету! Ни слова про хочуг нет! Значит, и хочуг тут нет, потому что это труны, а труны врать не могут, нам во втором семестре...

— Врать не могут, — сказал Порри, — но и говорить всю правду не обязаны, правда? Надо разметить все направления, тогда тот ход, о котором труны умалчивают, и приведет нас к хочугам.

— Как долго! — возмутилась Пейджер. — И вообще, это неправильный камень! Я сто книг прочитала по истории, там на путевом камне всегда четко писали: «Прямо пойдешь — сам погибнешь...»

— Стоп! — Порри поднял указательный палец. — Прямо! Амели, написано там что-нибудь про «прямо»?

— Нет. Так ведь и хода прямо тоже нету...

— Я же говорила, это не камень, это дверь! — закричала Мергиона. — Джи-джи-джах!

И малолетняя ниндзя с недетской силой врезалась ногами в мрамор. Раздался гулкий звук.

— Точно! — согласился Порри. — Вход к хочугам там! Только... Мергиона! Хватит! Достаточно! Все! Обожди! Эта дверь открывается наружу! Дай я ее подцеплю...

Плита заскрипела и неожиданно легко распахнулась, открыв узкий темный лаз. Светлячок-переросток затрепетал и шмыгнул в левый верхний проход.

— Куда, глупенький? — крикнула ему вслед Амели. — Там же взрывные работы!

• Предыдущая
• 25/66
• Следующая