Хрустальное озеро (СИ) - Зелиева Рина - Страница 17

• Предыдущая
• 17/27
• Следующая

  Марисса... Ринар знал, что она поселилась в своем родном городе в небольшом доме у озера. Он регулярно наводил о ней справки, стараясь не упускать из вида. Руслан, единственный, с кем она общалась из своего старого окружения, да еще, пожалуй, Рита и Лия, говорили, что у нее все отлично. Она живет тихо и спокойно вместе со Светланой, своей подругой. Про нее все забыли. Это было хорошо. Рен больше мог не беспокоиться о ее безопасности, все свое внимание сосредоточив на том, кто не переставал копать под него, пакостя на каждом углу, растаивая его сделки, мешая в делах, устраивая маленькие и большие неприятности. Он был неуловим и назойлив, как муха. И, как Рен подозревал, готовился нанести сокрушающий удар, который нужно было еще предугадать.

  - Держи, - Ринар вложил в руку Мариссы телефон.

  Девушка, сразу перестав всхлипывать, схватила трубку и отскочила в сторону, набирая номер Никольского.

  - Алан, - выдохнула она. - Даник... С ним все хорошо?

  - Марисса, все хорошо. Не беспокойся, я усилил охрану. Ты в порядке? Рен... Он...

  - Да, он ничего... - Мари опять всхлипнула, - ничего мне не сделал. Я хочу домой...Я хочу к сыну...

  - Я скоро приеду за тобой. Я знаю, где вы, - заверил ее Лан. - Потерпи совсем немного. Я поговорю с Реном. Все уладиться.

   Глава 13.

  Рахим проводил Рината и Мариссу в одну из пустующих хижин. Гостеприимные жители поселения сразу натащили какой-то домашней утвари, посуды, еды. Зарина показывала Мари дом, объясняла, где и что лежит. Ее дочери очень обрадовались своей бывшей подруге. Они бегали за ними следом, весело щебеча. Все вели себя так, словно Рен и Марисса собирались остаться тут на вечное повеление.

  Когда народ разошелся, Мари уселась на табурет, стоявший посреди комнаты, и воинственно скрестила на груди руки. Она сердито прожигала Ринара взглядом, всем своим видом показывая свое нежелание обустраивать быт.

  - Так и будешь сидеть? - Рен не выдержал первый.

  - Нет. Сбегу при первой же возможности. Единственный способ удержать меня здесь - посадить на цепь. Я не собираюсь с тобой здесь жить. Не хочу и не буду.

  Ринар надрывно вздохнул, провел рукой по волосам, заметно отросшим за последнее время. Он склонил голову и, какое-то время, задумчиво смотрел в пол. Потом отошел к окну и повернулся к девушке спиной. Наступила напряженная тишина.

  - Не можешь мне Вику простить? - наконец, спросил он.

  - А ты бы простил? Если бы я так с тобой поступила? - едва не взвизгнула Марисса.

  - Нет. И ты не должна.

  Марисса уставилась на него, широко распахнув глаза, приобретшие взволнованный лазурный оттенок: "Вот чего он вообще хочет этим сказать?" Она совершенно себе не представляла, что на это можно ответить.

  - Помнишь, когда я был на киче, я предложил тебе развестись? - пояснил Рен. - Ты не захотела. Я мог бы, конечно, настоять. Но прекрасно осознавал, что за этим последует. Точнее, даже не представлял, что ты еще можешь натворить. Это предугадать сложно. В одном уверен - ты бы не смирилась. Тебе ведь до всего нужно докопаться, перевернуть и сделать по-своему. Так?

  Мари судорожно сглотнула и продолжала хлопать ресницами. Ринар прихватил табуретку у стены и сел напротив девушки.

  - Пришлось сделать так, чтобы ты сама этого захотела. Да, я знал, что ты мне этого не простишь. Ты все воспринимаешь очень остро. В тебе всего слишком много: любви, ненависти, доброты, злости. И все через край.

  Ринар начинал злиться, вспоминая события прошлого. Как будто снова возвращаясь в то время, прихватывая оттуда пережитые страхи, чувства, эмоции.

  - К тому времени ты уже успела разворошить осиное гнездо. Тогда я понял - ты в моем мире просто не выживешь. Я должен был отпустить тебя. Я знал, что тебе очень больно: я видел это по твоим глазам в том момент, когда ты застала меня с Викторией. Но боль можно пережить, перетерпеть любую, даже самую сильную. Я знаю это по себе. А вот смерть - это нечто необратимое.

  Он пододвинулся к Мариссе и взял ее маленькую хрупкую ручку в свои большие теплые ладони. В его взгляде, казалось, сквозила та самая боль, о которой он повествовал. "Тебе тоже плохо, тебе тоже больно", - почувствовала Мари. - "Зачем ты мучаешь себя и меня? И врешь ты все. Боль можно, конечно, терпеть. И да, со временем она притупляется. Но никуда не девается. Стоит только разбередить рану, как она возвращается с новой силой".

  - Я честно пытался забыть тебя. Я чувствовал, что рядом со мной ты просто погибнешь. Я должен был дать тебе возможность жить нормальной спокойной жизнью. Первое время я следил за тобой. Ты жила преспокойно в своем Мухосранске вместе со Светланой. Ты, кстати говоря, увела у меня отличную прислугу.

  Мари виновато пожала плечами. Рен печально усмехнулся.

  - Ладно, не парься. Я был рад узнать, что ты не одна. Света - девушка тихая и здравомыслящая. Я надеялся, что она сможет немного охладить буйный нрав и усердное рвение находить приключения на свою милую попку. Привьет хоть немного благоразумия.

  Я был уверен, ты переболеешь и начнешь все сначала. У тебя все будет хорошо. Руслан признался мне, что ты поддерживаешь с ним тесный контакт. Он обещал, что будет присматривать за тобой и сообщит мне, если у тебя что-то пойдет не так.

  Во взгляде Рена жаркой волной полыхнула ярость, и Мари не могла определить, на кого он злиться: на себя или на нее, или же на Руса, который, стоило признаться, предал их с Ринаром дружбу, прейдя на ее сторону.

  - Тогда я переоценил свои силы, - мужчина сильно сжал ладошку девушки, не замечая этого. - Ты снилась мне по ночам. Мне постоянно чудилось, что в толпе я слышу твой смех, твой голос. Я пару раз назвал Викторию твоим именем, и она затаила на меня тихую злобу. Тогда я пытался найти утешение с другими женщинами, доказывая себе, что на тебе свет клином не сошелся. На следующий день я забывал их имена, их лица.

  - Я дошел до точки кипения. Я хотел поехать и забрать тебя. Запихнуть в машину, не обращая внимания на твои вопли, привезти к себе и запереть. Меня останавливало лишь то, что я не имел права снова ломать твою уже наладившуюся жизнь. Ты слишком много страдала, рисковала собой, и я не мог требовать от тебя этого снова.

  Ринар тяжело вздохнул, поднес руку Мариссы к губам и нежно прикоснулся губами к ладошке.

  - Но ты же не можешь так, да? Не можешь без проблем. Тебе обязательно нужно во что-то влезть. Сначала муж твоей сестры. Вечно печешься о других, не думая о себе. Как ты меня тогда сбесила. Ты забыла все то, чему я тебя учил: сострадание, жалость ослабляют, или же просто подставляют под удар. Нужно заботиться только о себе. Вспомни все, что с тобой произошло: оставляешь врага в живых, как он поднимается и наносит новый удар. Это как на ринге: не добьешь - рискуешь получить нокдаун. Нет, ты слишком чиста для этого - ты не можешь добивать. Ты же не давишь слабых, жалких, поверженных.

  - Но тебе и этого показалось мало. Нет, тебе надо было еще выйти замуж за Алана, чтобы маячить у меня на глазах. Почему за Лана? Других мужчин, конечно же, не было. Все вымерли, как мамонты. Все, кроме него. Ты опять всплыла на поверхность. Обнаружила себя. Как раз в то время, когда я ослабил внимание, защиту, забил на своих противников, поглощенный мыслями о тебе.

  Тут Мари не выдержала.

  - Можно подумать, если бы я решила выйти замуж за другого мужчину, ты бы спустил это на тормозах. Рулан бы тут же информировал тебя. Ты бы примчался и все испортил, - упрекнула она его.

  - Я не знаю. Не знаю... - Рен оперся руками на колени и помассировал виски, словно его терзала сильная мигрень. - А тебе обязательно надо было срочно замуж? - подняв голову, прорычал Ринар. - Почему ты не можешь просто тихо сидеть и не чего не предпринимать? Я обеспечил тебя всем. Ты ни в чем не нуждаешься. Почему нельзя было просто спокойно жить в свое удовольствие? Съездить куда-нибудь отдохнуть, например. Заняться чем-нибудь мирным. Чтобы я мог решить свои проблемы, не отвлекаясь на твои?

• Предыдущая
• 17/27
• Следующая