Последний коршун - Полетаев Самуил Ефимович - Страница 4

• Предыдущая
• 4/17
• Следующая

— Ты придержи Серко, ладно?

— А что делать будешь?

— Я ему слово скажу…

— Секретное?

— Ага.

— Ну, валяй!

Дед отвернулся и прикрыл ухо рукой, а Василёк спрыгнул с возка, подобрался к Серко, приподнялся на носки и прошептал ему на ухо:

— Не сердись, серенький, ладно?

Конь кивнул в ответ. Значит, понял. Василёк радостно влез на сиденье и помахал вертолёту рукой — мол, всё в порядке! Серко тихо заржал, мотанул хвостом и перешёл на лёгкую рысь.

Димка уже несколько раз ездил с братом на почту, а тут, как только они вывели Муську из сарая, вдруг за калиткой показались ребята.

— Федька, идёшь с нами?

— Погодите, я сейчас…

Он торопливо надел на Муську хомут, затянул деревянные клешни внизу, вставил дугу в гужи и закрепил её на оглоблях.

— Уходим, а то скоро начнётся.

— Иду, иду!

Федька озабоченно посмотрел на братишку.

— Сам сумеешь довезти?

Димка сам ещё не ездил, но как править кобылой — знал.

— Довезу, — сказал он солидно и поплевал на ладони, — Не бойся.

— Ну смотри, поаккуратней только!

Федька выскочил на улицу и побежал за дружками, а Димка сунул Муське краюшку с солью и, пока она жевала, роняя слюну, отошёл в сторонку, чтобы полюбоваться: с хомутом на шее и дугой над головой Муська была похожа на бабу в нарядном платке.

— Порядок! — сказал Димка и повёл её под уздцы со двора.

Жаль, в школе уже не было занятий — не перед кем покрасоваться. Ничего, подумал Димка, зато в посёлке увидят, как он правит конём. Он взобрался на передок повозки, широко развесил ноги, чмокнул, дёрнул вожжами и поехал к автостанции, где толпился народ. Там он мог себя показать. У самых касс он переложил вожжи в левую руку, надвинул кепку пониже и вытянул Муську кнутом.

— Но, старая!

Муська понеслась вскачь. Пассажиры, рассмотрев малыша, рассмеялись.

— Ишь ты, Чапай!

— Смотри, не сломи ей хребет!

— Посторонись, а то задавит!

Хоть и старая, а скорости Муська сохранила в себе ещё много и хорошо постаралась для Димки: долго гоняла по людным улицам, привлекая к нему всеобщее внимание. Кто рукой махал, кто останавливался и улыбался, а ЗИЛы и самосвалы притормаживали, чтобы уступить дорогу. Из-за ограды детского сада, куда Димка ходил год назад, вдруг на него посмотрела знакомая нянечка — что за мальчик, откуда? — но он промчался как ветер, не оглядываясь. А у базара надвинул кепку на самые глаза и отвернулся: возле палатки стояла мать, о чём-то говорила с продавщицей — и хорошо, что не заметила его. Зато уж дальше он не таился — все желающие могли глядеть на него во все глаза и удивляться: такой малыш, а правит конём не хуже больших!

Почтовое отделение платило школе за доставку почты тридцать рублей. Димка знал об этом и, гоняя по улицам, чего только не намечтал купить на эти деньги: и колокольчики для дуги, и цветастую попону для Муськи, и лампочки для колёс, чтобы крутилась огненная карусель! Всё это он видел недавно на осеннем базаре, куда съехались жители из соседних районов. Он так размечтался, что позабыл про почту. А когда подкатил к отделению, на крыльце его уже поджидала обеспокоенная тётя Надя.

— Один, что ли? А где же Федька?

— С ребятами куда-то ушёл.

— А сам до станции довезёшь?

— Что я, не ездил, что ли?

— Ну ладно, давай скорее, а то как бы к поезду не опоздать.

Тётя Надя погрузила на повозку почту, Димка погнал кобылу во всю прыть. Скорее! Скорее! Муська и сама понимала, что медлить нельзя, жала на полную скорость, под резиновый шелест колёс так и сыпался дробный цокот копыт: цок-цок-цок!

Всё бы хорошо — Муська летела как птица, ветер сладко холодил лицо и раздувал рубаху, в конце улицы уже блестела станционная башня с часами, но тут, как на грех, на пути попался кинотеатр. У входа толпились мальчишки и среди них — Федька.

— Тпррру! — закричал Димка, тормозя, чтобы покрасоваться перед ребятами, — Ишь разлетелась, старая!

В это время прозвенел звонок, ребята хлынули в двери, а Димка постоял немного, повздыхал и снова погнал Муську вперёд. Жаль, Федька не заметил, как он лихо правит конём!

Непонятно, как уж так получилось, но подкатил он к платформе, когда поезд уже отходил. Только и увидел он, как из почтового вагона женщина погрозила пальцем.

Возвращался Димка, старательно объезжая людные места. На Доме культуры бегала иллюминация, лампочки мчались друг за дружкой, приглашая на концерт приезжих артистов, но Димка не стал читать летящие слова, свернул в безлюдный переулок, остановился на перекрёстке и засопел. Муська повела ушами, прислушиваясь. Она поняла, что у него творится на душе, и сама покатила к почтовому отделению, куда дорогу знала наизусть. Она подъехала к крыльцу, обнюхала ступеньки и громко фыркнула, давая знать о прибытии.

Из окна выглянула тётя Надя, увидела ящики и почтовый мешок на повозке и выскочила во двор.

— Не поспел?

— Не поспел, — сказал Димка и заплакал.

— Ох ты, беда какая! — Тётя Надя сняла его с повозки, а он уткнулся ей в грудь и разревелся в голос. — Ну чего плакать-то? Слезами горю не поможешь. Мы в Мальцево сейчас позвоним, скажем, чтоб сегодня почту не ждали. Ну будет, маленький, не убивайся так, завтра отправим.

Тётя Надя побежала звонить, а Димка всё стоял, опустив голову и продолжая реветь. И вдруг почувствовал на своём плече тёплую Муськину морду. Она дышала ему прямо в ухо, словно бы хотела утешить: ничего, малыш, всё обойдётся! Он перестал плакать, вытер нос рукавом и полез в карман, где хранился для Муськи кусочек сахара.

Славка шагал домой, держа правую руку за пазухой.

Что это у тебя? — спросил Васёк, загораживая дорогу.

Да ничего, — сказал Славка, с важным видом обходя приятеля.

— А ну покажи! Я тебе за это тоже что-то покажу.

Но Славка только ускорил шаг. Васёк постоял в раздумье и увязался за ним. Очень уж хотелось узнать, что у приятеля за пазухой.

Вид двух молча и быстро шагающих мальчиков привлёк внимание других ребят. Вскоре за ними шла уже целая команда. Все с шумом ввалились в Славкину избу.

— Ну ладно уж, показывай, — заискивающе сказал Васёк. — Может, ничего и нету…

Ребята нетерпеливо смотрели на Славку. И тогда он не выдержал и сдался — вытащил руку из-за пазухи и разжал пальцы. В ладони оказался… жук.

— Подумаешь, козявка! — возмутился Васёк. — Что мы их не видали, что ли?

— Да ты лучше, лучше посмотри! — обиделся Славка. — Где ты встречал такого?

И вправду — жук был не совсем обыкновенный. Шоколадного цвета, с блестящими глазками, с крепким панцирем и острым, как полумесяц, рогом, он был величиной чуть ли не со спичечный коробок.

— Ой, рог-то, рог какой! — удивился кто-то.

— А борода, глядите!

— Вот это жучище! Может, из самой Африки прилетел! А то из Австралии!

Жук был и в самом деле удивительный: тяжёлое овальное тело держалось на худых и жёстких ножках, похожих на хлебные колоски, под массивными челюстями острой щёточкой топорщились волоски — настоящая борода, а усы, если глядеть сбоку, напоминали курительные трубки. Но поразительней всего был рог, великолепный, точёный, отполированный рог!

Жук до странности был похож на толстокожего африканского носорога. Ну просто настоящий носорог, только крохотный, словно из лилипутской страны!

— Надо учительнице показать, — сказал Славка с гордостью, — Может, это научная находка.

От зависти ребята вдруг потеряли покой. Все богатства, которыми они гордились и предлагали Славке взамен, — полустёртые старинные монеты, трёхзубые рыболовные крючки, цветные открытки с артистами и спортивные значки, — всё это потеряло всякую ценность, как только они хорошенько рассмотрели жука-носорога. Славка чувствовал себя чуть ли не Пржевальским, открывшим в Азии знаменитую дикую лошадь. Осторожно разжимая пальцы, он подносил жука к глазам ребят и осипшим от волнения голосом говорил:

• Предыдущая
• 4/17
• Следующая