Волшебница-самозванка - Набокова Юлия - Страница 60

• Предыдущая
• 60/99
• Следующая

Обойдя стадо стороной, я увидела светловолосую макушку, торчащую из травы. Но, услышав звук шагов, смотритель буренок быстро убрал музыкальный инструмент в холщовую суму и попытался скрыть смущение за равнодушной миной. Но даже она не была способна испортить его прекрасные черты.

Пастушок выглядел ангелом, сошедшим с небес. Только где вы видели загорелого ангела? На смуглой коже глаза выглядели совсем синими, а губы, полные и красиво очерченные, так и притягивали к себе взор, рождая самые нескромные мысли. В мягкие, выгоревшие на солнце кудряшки, спускавшиеся до ушей, так и хотелось запустить руку. Такому юноше следует носить модные потертые джинсы, майку с хулиганской надписью и гордое звание секс-символа.

Отправьте его в XXI век, вручите микрофон и просто выведите на сцену – он даже может рот не открывать, все девчонки и так его будут.

– Привет! – поздоровалась я.

– Привет,– улыбнулся ангел, поднимаясь с примятой травы.– У тебя кто – бык или корова?

– А что, большая разница? – не удержалась я.

– Быки дороже,– пояснил он.

– Что за дискриминация? – возмутилась я.– Корова дает молоко и телят, а бык в основном бездействует – и нате, он еще и дороже!

– Быки агрессивнее, за ними глаз да глаз нужен,– со смешком пояснил он.– Так кто у тебя?

– У меня кобыла,– призналась я.– Но ее пасти не надо.

– Тогда что ты здесь делаешь?

– Мне рассказали, что ты чудесно играешь. Хочу тебя послушать.

– Играл,– жестко поправил он.– Больше я этим не занимаюсь.

– Но почему?

– Не могу и все. Разучился.– Ангел опустился на траву, давая мне понять, что разговор окончен.

А вот и нет! Я присела рядом.

– Я волшебница и хочу тебе помочь. Нельзя же просто так разучиться играть и сочинять музыку.

– А вот я разучился,– глухо произнес пастушок и поднял на меня свои бархатные синие глаза.– И чем ты мне можешь помочь?

– Я хочу найти того, кто это сделал с тобой.

– Украл мой талант? – горько усмехнулся он.– Да брось. Так не бывает.

«Так не бывает! – то же самое твердил мне и мой разум.– Ты где-нибудь слышала про такое колдовство?»

– Где ты слышала про такое колдовство? – вторил ему пастух.– Я, конечно, в этом мало разбираюсь. Но знаю, что магией можно внушить любовь, можно исцелить болезнь, можно заговорить урожай… Но разучить играть – это вряд ли. Да и кому это надо? Разве моя музыка кому-то мешала?

– Я не знаю,– призналась я.– Но хочу это выяснить. Когда это случилось с тобой – ты встречал кого-то из чужаков? Или, может, отлучался из села?

– Я ездил навестить сестру. Она в замке у Гуглов работает поварихой.

– И там ты играл?

– Да, сестра попросила сыграть для слуг во дворе. Это услышала молодая госпожа и попросила меня поиграть во время ужина. Так глупо получилось – я им играю о весне и о солнце, о любви и о разлуке, я всю душу в музыку вкладываю – а они едят и довольно причмокивают. Во мне тогда словно оборвалось что-то, доиграл уже скверно. С тех пор как дудочку к губам поднесу – так передо мной жующие физиономии появляются… И играть не могу, как прежде,– вздохнул пастушок.

Я поднялась с травы и собралась распрощаться.

– Уже уходишь? – удивился он.– Но я же еще ничего не рассказал про Севиллу.

Теперь настал мой черед удивляться:

– Про пропавшую волшебницу?

– А ты разве не за этим приходила?

– Так ты что-то знаешь?

—Ну в общем, я кое-что видел… Севилла живет отшельницей в лесу, травки всякие собирает, людей лечит, скотину – на этом ее познания в магии и заканчиваются. Поэтому я и не удивился, что в Двойное полнолуние она решила дома остаться – толку-то от нее в борьбе с нежитью никакого! И надо ж было такому приключиться, что именно в это время корова моя захворала. Пришлось мне, вооружившись вилами, к Севилле сквозь лес пробираться. Страшно, конечно, ведь чего только не рассказывают о Двойном полнолунии! Но обошлось все вроде. Добрался до избушки ведуньи, только поляну осталось пересечь. Вдруг вижу – три лошади во дворе стоят, а из дома крики доносятся. Затаился я на опушке, а вскоре дверь распахнулась, и вышли оттуда три воина с мечами, и Севилла с ними – упирается, кричит. В общем, забрали они ее с собой и уехали,– закончил рассказ пастух.

Просто средневековый триллер какой-то. Зачем воинам похищать безвестную ведунью? Выкупа с нее не возьмешь, за ошибки в лечении спрос невелик – чем смогла, помогла, а дальше не взыщите. А если услуги ее спешно потребовались – так зачем похищать? За золотую монету она и сама бы согласилась.

– Никого из них не узнал? – уточнила я.

– Так темно же было.

Как я и думала, все концы в воду. Лиц никто не видел, пункт назначения неизвестен, мотивы преступления – тем более.

– А плащи с лошадьми у них, случаем, не черные были?– вспомнила я глюки пьяного свидетеля.

– Да кто их там разберет! Может, синие, может, зеленые. Ночью все плащи черные, а кони – серые,– пошутил пастух.– Хотя эти, пожалуй, были темнее.

У ворот дома меня уже поджидал староста. При виде него я невольно съежилась. Неужто разоблачил обман? Но на лице мужика сияла столь подобострастная улыбка, что я расправила плечи и с неудовольствием спросила:

– Ну?

– Жена сказала, вы странными случаями интересуетесь?– оглянувшись по сторонам, вполголоса произнес Лютий.

– А у вас есть, что рассказать?

Староста замялся:

– Да есть тут одно местечко… Очень странное! Мы его завсегда стороной обходим и соседи наши с окрестных сел,– понизив голос до шепота, сообщил хозяин.– Люди там пропадают средь белого дня, а по ночам странные звуки доносятся. И никаких следов! Говорят, с того поля можно за тридевять земель попасть, в чужестранные королевства, а то и время вспять повернуть или вперед заглянуть.

Сердце радостно екнуло. Неужели нашелся проход в пространстве, и появился шанс вернуться домой?

– И что, уже кто-то возвращался из путешествий? – не выдавая радости, равнодушно поинтересовалась я.

– Врать не буду,– признался староста.– Сам не видел и не проверял. Да и вам не советую. Лучше это место стороной обходить. Вот так, вдоль леска и вправо.– Он махнул рукой на темные кроны деревьев.

– Значит оно, стало быть, прямо за лесом находится?– не выражая никакого интереса, уточнила я и, дождавшись утвердительного ответа, отправилась в дом.

На ночлег гостеприимные хозяева, Лютий и Мартина, хотели разместить нас на сеновале. Но мое избалованное благами цивилизации и измученное ездой на лошади тело пришло в ужас от перспективы провести ночь среди колючей соломы, кишащей мышами.

В итоге я выторговала себе право занять хозяйскую опочивальню. Это было несложно, достаточно было упомянуть о том, что ночлег входит в число услуг, подлежащих компенсации. Уверена, что свою крохотную спаленку и покосившуюся кровать с прохудившимися простынями и популяцией клопов в матрасе староста приравняет к современному люксу отеля «Метрополь».

Но сейчас это было уже не важно – я с наслаждением растянулась на чистой постели, пожелала спокойной ночи улегшемуся на полу Иву (воспитание ему, понимаешь, не позволяет спать в одной кровати с дамой!) и погрузилась в сладкий, безмятежный, сказочный сон.

Хотела бы я, чтобы это было так!

Вместо этого я, как старая дева, ворочалась с боку на бок, а мое некстати проснувшееся либидо так и норовило свалить меня с кровати в объятия спящего (нет, как он может спать, когда я так мучаюсь?!) красавца. Но если бы только это!

Злодейка-совесть настойчиво отгоняла от меня сон, напоминая о Софи, о Дании, о пастушке и о дурацком долге во всем разобраться. А вопросов возникало немало.

Сначала Софи срывается с катушек и из невинного цветочка превращается в мартовскую кошку. Потом у мужичка дочурка умом повредилась. Теперь у пастушка, известного на все село музыканта, слух пропал. При этом знатные дамы и господа внезапно избавляются от врожденных пороков и недостатков. А тут еще волшебники пропадают, и черные всадники крутятся.

• Предыдущая
• 60/99
• Следующая