Речные заводи (том 1) - Най-ань Ши - Страница 132

• Предыдущая
• 132/151
• Следующая

Размышляя таким образом, он торопливо шел по узенькой тропинке на восток. Спустя два часа на душе у Сун Цзяна стало очень тревожно. Совсем стемнело, и теперь он не видел даже дороги у себя под ногами. Неожиданно он наткнулся на веревку, в чаще зазвенел медный колокольчик, и тут же из засады выскочило человек пятнадцать разбойников. С криками налетели они на Сун Цзяна, отобрали у него меч и узел с вещами, свалили на землю и связали. А затем зажгли факел и повели Сун Цзяна на гору. Он следовал за ними, тяжко вздыхая. Скоро его привели в разбойничий стан. Оглядевшись при свете факелов, он увидел высокий частокол. Сун Цзяна ввели в помещение, где стояло три кресла, покрытые тигровыми шкурами. За этим домом находилось еще какое-то огромное строение.

Сун Цзяна так связали, что он напоминал клецку, завернутую в лист лотоса; пленника привязали к деревянному столбу, и он слышал, как работники разговаривали между собой:

– Атаман только что заснул… Сейчас докладывать ему не стоит… Подождем, пока он протрезвится, придет сюда и сам вырежет сердце и печень этого быка… А мы сварим из них суп на похмелье да еще полакомимся свежим мяском.

Привязанный к столбу Сун Цзян, прислушиваясь к этому разговору, думал про себя: «И все это я терплю лишь за то, что убил какую-то шлюху. Кто бы мог подумать, что меня ждет такая злая судьба!»

Разбойники зажгли свечи, и стало светло, как днем. Все тело Сун Цзяна онемело, он почти ничего уже не чувствовал и не мог даже двигаться, а лишь посмотрел вокруг и поник головой, тяжело вздыхая.

Время подходило к третьей страже, когда за своей спиной он услышал шаги и голоса разбойников:

– Атаман проснулся.

Они сняли с фитилей ламп нагар, чтобы было светлее. Сун Цзян украдкой взглянул на приближающегося атамана. На голове его была повязка с рогом, напоминающим шишку на голове у гуся, а поверх – красная шелковая косынка. Одет он был в стеганый шелковый халат цвета красного финика. Атаман прошел и сел в центре на кресло, покрытое тигровой шкурой.

Этот удалец по фамилии Янь, по имени Шунь и по прозвищу «Золотистый тигр» был родом из провинции Шаньдун, области Лайчжоу. Когда-то он торговал лошадьми и овцами, но потерял все свое богатство, ушел в леса и занялся разбоем. Так вот этот самый Янь Шунь, проспавшись после выпивки, сел на главное место и спросил:

– Ну, ребятки, где вам удалось достать этого быка?

– Мы сидели в засаде за горой, – отвечали те, – и услышали, что в лесу зазвенел колокольчик. Этот бык шел один с узлом на спине и, зацепившись за веревку, упал. Мы схватили его и притащили к тебе, атаман, чтобы сварить из него суп на похмелье.

– Вот и прекрасно, – произнес главарь. – Позовите-ка поскорее двух других атаманов, и мы вместе полакомимся.

Спустя некоторое время вошли еще двое удальцов и сели в кресла, стоявшие по бокам. Тот, что сел слева, был низкорослый, с короткими руками и ногами, но большие глаза его так и сверкали. Это был Ван Ин, родом из Лянхуайя. Среди вольного люда он был известен под кличкой «Коротколапый тигр». В прошлом Ван Ин был возчиком. Однажды его нанял купец, но у Ван Ина разгорелись глаза на богатый груз, и он, воспользовавшись случаем, ограбил купца. Потом это дело открылось, и Ван Ина посадили в тюрьму. Но ему удалось бежать на гору Цинфын, где он вместе с Янь Шунем занялся разбоем.

Молодец в темно-красной кожанке, справа от Янь Шуня, по фамилии Чжэн, по имени Тянь-шоу, происходил из Сучжоу, провинции Чжэцзян. Он был красив, высок, худощав и широк в плечах; борода и усы у него росли клином. За красоту и белизну лица Чжэнь Тянь-шоу прозвали «Белолицый господин». Раньше он был серебряных дел мастером, но еще с детства пристрастился к упражнению оружием и в конце концов ушел к удальцам в зеленые леса. Проходя мимо горы Цинфын, он повстречался с Коротколапым тигром Ваном и вступил с ним в бои. Они схватывались примерно раз шестьдесят, но так и не смогли одолеть друг друга. За ловкость и силу главарь стана Янь Шунь оставил храбреца на горе и сделал третьим атаманом.

Когда все трое уселись, Ван сказал, обратившись к разбойникам:

– Ну, ребятки, пошевеливайтесь! Выньте-ка у этого быка печень и сердце и сделайте нам три чашки крепкого с острой приправой супа на похмелье.

Один из разбойников тут же принес большую медную лохань с водой и поставил перед Сун Цзяном, а другой, засучив рукава, вооружился специальным острым ножом. Тот, что принес лохань, зачерпнул руками воды и плеснул Сун Цзяну на грудь. Делалось это для того, чтобы горячая кровь отлила от сердца. Тогда и сердце и печень становятся нежными и приятными на вкус.

А когда разбойник плеснул водой в лицо Сун Цзяна, тот тяжело вздохнул и произнес:

– Жаль, что Сун Цзяну суждено так умереть.

Услышав это имя, Янь Шунь закричал разбойнику:

– Стой. Что он там говорит о Сун Цзяне?

– Он сказал: «Жаль, что Сун Цзяну суждено так умереть», – ответил разбойник.

– Эй, приятель! Ты знаешь Сун Цзяна? – поднявшись с места, спросил Янь Шунь.

– Я и есть Сун Цзян.

Тогда Янь Шунь подошел к нему поближе:

– А ты какой Сун Цзян? Откуда родом?

– Я из Юньчэна, области Цзичжоу. Служил там писарем в уездном управлении.

– Неужели ты тот самый Сун Цзян, по прозвищу «Благодатный дождь», который убил Янь По-си и присоединился к вольнице? – закричал Янь Шунь.

– Откуда вы знаете об этом? – спросил Сун Цзян. – Да, я тот самый Сун Цзян.

Янь Шунь был поражен. Выхватив из рук разбойника нож, он быстро перерезал веревки, освободил Сун Цзяна и, сняв с себя стеганый шелковый халат, накинул на него и усадил на свое место. Затем он велел Короткопалому тигру и Чжэн Тянь-шоу тут же подойти, и они все втроем склонились перед Сун Цзяном в низком поклоне. Тот поспешил ответить на их поклоны и спросил:

– Почему же это вы, почтенные мужи, вместо того чтобы убить меня, оказываете мне такие почести?

Тогда все три главаря опять опустились на колени, и Янь Шунь сказал:

– Я, недостойный, должен был бы взять нож и выколоть собственные глаза… Не распознать благородного человека, не расспросить как следует и чуть было не погубить его! Ведь если бы само небо не надоумило вас произнести свое имя, я так бы ничего и не знал. Более десяти лет скитался я среди вольного люда, занимался разбоем и часто слышал ваше почтенное имя: мне рассказывали о вашем милосердии и бескорыстии, о помощи бедным людям, попавшим в беду или несчастье. Я могу лишь сетовать на мою несчастную судьбу за то, что до сих пор не имел случая оказать должные почести столь уважаемому человеку. Сегодня же самому небу угодно было, чтобы желание моего сердца исполнилось и мы встретились.

– За какие же добродетели вы оказываете такой незаслуженный почет мне, скромному человеку? – спросил Сун Цзян.

– Почтенный брат мой, – сказал Янь Шунь. – Помощь и покровительство героям и честным людям прославили вас по всей стране, ваше имя произносят с чувством глубокого уважения. Горный стан в Ляншаньбо стал так силен, что слава о нем идет по всей нашей земле. И люди говорят, что эту славу стан приобрел благодаря вам. Но скажите, откуда вы идете и как сюда попали?

И Сун Цзян подробно рассказал о том, как спас Чао Гая, убил Янь По-си, а потом бежал, жил у сановника Чай Цзиня и у старого Куна, а теперь направлялся в крепость Цинфын – к начальнику крепости Хуа Юну. Слушавшие его атаманы были рады встрече с Сун Цзяном и тут же распорядились принести для него одежду. Они приказали зарезать овец и лошадей и пировали до рассвета, а затем велели младшим разбойникам устроить Сун Цзяну постель. На следующий день утром Сунь Цзян рассказал им все, что с ним приключилось по дороге, а также о замечательном подвиге У Суна. Узнав об этом, атаманы даже ногой притопнули от досады:

– Ну и не везет же нам! Как было бы хорошо, если бы он пришел сюда! Жаль, что он отправился в Эрлуншань.

Мы не будем рассказывать здесь со всеми подробностями о том, как Сун Цзян прожил около семи дней в стане на горе Цинфын, и о том, как за ним там ухаживали, угощая лучшим вином и разными яствами.

• Предыдущая
• 132/151
• Следующая