Черный маг - Михеев Михаил Александрович - Страница 47

• Предыдущая
• 47/80
• Следующая

– Ну что, дамочка, пойдем наружу, а то ишь, расселась.

Графиня отчаянно замотала головой и попыталась вбиться в щель между камнями. Интересно, как она себе это представляла? Туда не каждый муравей пролезет, а она – не муравей. Скажем так, совсем не муравей. Нет. Вообще не муравей! Скорее, слон. Из особо крупных.

– Вылазь давай, мне с тобой валандаться некогда. Дам по голове и за ногу утащу. Представляешь, какой позор – дворянку тащат за ногу по грязным лужам! Все смеяться будут.

Похоже, я угадал, и перспектива быть мишенью для издевок местного высшего общества оказалась для нее если и не страшнее, то, во всяком случае, одного порядка со смертью. Во всяком случае, она заговорила.

– Пожалуйста, не надо…

– Надо-надо. Давай, а то закроем тебя здесь, и сдохнешь от голода. Не самая приятная смерть, поверь.

Видя, что графиня парализована страхом, я плюнул на приличия, схватил ее за руку и потащил за собой. Баба взвизгнула и на полном серьезе попыталась меня укусить, за что немедленно заработала травматическое удаление передних зубов. А нечего кусаться – это, между прочим, больно. После такого урока она уже не пыталась сопротивляться, только глухо выла. Еще громче графиня взвыла, когда я вышвырнул ее из прохода, а потом, без усилий подняв средних размеров бочку, закрыл ею выломанную дверь.

Пленную я запер в одной из камер замковой тюрьмы – имелась здесь и такая. Вернее, сначала-то я поперся с ней к графу, но тот, оказывается, заснул, и будить его мне не хотелось – во сне организм лучше восстанавливается, да и вообще, ему лучше отдохнуть. Это я чувствовал себя здоровым, бодрым и полным сил, благо отдохнул в тумане, а граф только что, считай, с того света вернулся и уже пахал, как лошадь. Кстати, а вот интересно, как он себя в мире тумана чувствовать будет?

Немного подумав, я решил не экспериментировать – ну его, помрет еще, поэтому ограничился запиранием графини под замок, посадкой на стражу вовремя подвернувшегося под руку слуги и мрачное предупреждение, что если что – то сразу. В доказательство я растер в ладонях кстати увиденный камушек и высыпал на голову слуге получившуюся пыль. Вот интересно, он от пыли посерел или от страха? А еще интереснее тот факт, что я, похоже, стал еще сильнее, хотя, кажется, куда уж дальше.

Пока граф отсыпался, я снова залез на стену и почти до вечера наблюдал за лагерем противника. А что еще, спрашивается, мне оставалось делать? Готовиться к бою? Так я и без того готов. По замку ползать? А смысл? Если бы все по первоначальному плану шло – тогда да, обязательно, каждый уголок моего нового владения обшарил бы, а сейчас-то зачем? Граф жив и, вероятнее всего, будет жить… Хотя это еще не факт, все решится ночью. Тянуть мне не хотелось – со временем риск только увеличивается, а игнорировать угрозу, значит, уподобляться беременной пятикласснице. Те, говорят, тоже до последнего убеждены, что «само рассосется».

Длительное наблюдение принесло определенные плоды. Так, я обратил внимание на то, что помимо нормальных жилищ в лагере, чуть на отшибе, есть несколько землянок вроде тех, что наши партизаны в войну строили. Я бы их не заметил, но, когда обшариваешь глазами одно и то же пространство в сотый, а то и в тысячный раз, взгляд или напрочь замыливается, или, напротив, начинает выделять кучу мелких несоответствий, на которые при беглом осмотре не обращаешь внимания.

Вот здесь как раз такая история и получилась. Просто обратил внимание на несколько холмиков очень правильной формы. Ну и плюс рядом часовой всегда торчал, да не один. Конечно, это могли быть склады чего-нибудь крайне нужного и важного, вроде платьев для любовниц командования, но зачем тогда, спрашивается, во время обеда туда котел тащить приличных размеров, да еще и паром исходящий? Значит, что? А значит это всего лишь, что в этих землянках сидит кто-то, кто будет содержимое этого котла лопать. Складываем два и два и с большой долей вероятности получаем графских дружинников. Интересно, для меня это хорошо или плохо?

Заодно прикинул, сколько мне будет врагов противостоять – оказалось, даже меньше, чем я думал. Человек сто, может, немного меньше, правда, мне и этого за глаза хватит. Однако шансы теперь появлялись, главным было сработать внезапно. В конце концов, этой ночью численный перевес тоже был не на моей стороне – и ничего, справился.

Да, кстати, а я ведь здесь второй день всего, получается, а пережил столько, сколько иной за всю жизнь не увидит… Начав вспоминать свои похождения, я тут же вспомнил и еще кое о чем. Пленный-то мой так в башне и остался. Дорезать его, что ли…

Ну, добивать сопляка я все же не стал, хотя очень хотелось. Вместо этого свистнул слуг и приказал перенести его в камеру по соседству с хозяйкой замка. Ну и накормить да перевязать по-хорошему – ненависти к пленному я не испытывал. Обычный исполнитель, каких в любой армии из двенадцати дюжина, просто на моем пути оказался. Убивать таких, если что, надо без раздумий, а вот ненавидеть – нет. Ну, не стоят они того.

А потом меня позвали на трапезу, я не понял – то ли поздний обед, то ли ранний ужин. Скорее всего, его привязали к моменту, когда проснется хозяин, – логичное решение, хотя, быть может, здесь привыкли есть именно в это время. Что интересно, если бы не позвали – я бы и не вспомнил о еде. Очевидно, мой организм уже более-менее перестроился и не требовал такого количества топлива, как раньше. Правда, когда позвали, голод моментально вступил в свои права, заставив желудок громко заурчать, и я поспешил победить его с помощью вкусной и здоровой пищи, благо до комнаты, в которой лежал граф и куда принесли обед, было не так уж далеко.

Хорошо хоть, сейчас я не промок – наблюдал-то из башни, которую испуганно поглядывающий на меня слуга уже убрал и от трупов, и от мусора, причем работал он так сноровисто, что я позавидовал даже. Нет, все, как только разбогатею – заведу себе слуг или, по крайней мере, постоянную подругу. И никакого больше мытья полов!

Граф выглядел посвежевшим и даже сидел без посторонней помощи – то ли запустил какой-то неведомый мне механизм регенерации, то ли просто от оптимизма и каких-никаких, а перспектив. Спрашивать я не стал, просто налег на еду с таким жаром, что вызвал иронично-одобрительное поднятие бровей графа и испуганно-удивленные взгляды таскавших еду слуг. Ну да как раз на слуг мне было наплевать – в конце концов, даже просто останутся ли они в состоянии пока что живых или перейдут в разряд однозначно мертвых, было еще не решено.

Кстати, я обратил внимание на то, что граф пользовался вилкой. Культура, однако. Проследив за моим взглядом, он подтвердил, что да – жил одно время в Империи… по роду службы, исключительно по роду службы. Вот и привык к таким вещам, как столовые приборы, гигиена и прочие мелочи. Ну вот, хоть один более-менее цивилизованный человек в этих водах образовался, и то хлеб.

А вот еда подкачала – на мой взгляд, все-таки пресновато здесь готовили, хотя, конечно, сытно. Слопав огромную тарелку чего-то, что напоминало суп-пюре с мясом, закинув сверху тарелку каши, подозрительно напоминавшей манную, опять же, с мясом, я отрихтовал все это пудингом и чуть не выпил воду, которую подали, оказывается, для мытья рук. А что? Вода как вода. Ароматизированная. Я ее за компот и принял. Хорошо хоть граф успел меня остановить, хотя, с другой стороны, таблетки от поноса у меня с собой были, так что не помер бы.

Закончив с приемом пищи, граф небрежным жестом отпустил слуг, и мы остались вдвоем. Точнее, втроем – бутылку на столе еще никто не отменял, и мы приговорили ее в два счета, причем в полном молчании. Правда, тут же, как по волшебству, появилась еще одна, но ее мы пили смакуя. Хорошее вино, никакого сравнения с тем, что я пробовал на постоялом дворе, и уж тем более с бурдой, которую продают у нас в магазинах. Конечно, ценитель из меня никакой, но, чтобы почувствовать разницу, экспертом быть не нужно. Разница, опять же, как между настоящим кофе и ячменным – бывало раньше и такое.

• Предыдущая
• 47/80
• Следующая