Черный маг - Михеев Михаил Александрович - Страница 49

• Предыдущая
• 49/80
• Следующая

Резус

М-да… Насмешил моего господина убийца, насмешил. Это же надо, таскать в кармане подделку какого-то местного божка и быть уверенным, что у него Зерно Хаоса. Ну не глупо ли? И был бы еще бог серьезный, а то так, мелочь пузатая. Хоть он и наш земляк, но это не тот земляк, которым стоит гордиться. Так что, выходит, глуповат убийца. Хотя, наверное, нет – просто у парня знаний пока что мало. Хорошо это или плохо? Не знаю пока, тут надо быть осторожным. И вообще, стоит процесс его развития контролировать, а то во многих знаниях много горя, причем для всех.

Но неагрессивный он какой-то, даже странно. Послал самого Арагорна, приняв за галлюцинацию – ну, это я еще понимаю, но и послал как-то спокойно, без эмоций, и то, что его с Зерном напарили, принял как данность. Кстати, а ведь потом я его потерял – следить за ним не стало никакой возможности…

Ладно, не суть. Может быть, низкая эмоциональность – это не так и плохо, во всяком случае, психика себя устойчиво вести будет, с ума не сойдет. Только надо подождать, когда же мой подопечный до знаний старого мага доберется. Братишка небось думает, что я не знаю, как он своего избранного раскачивать собирается. Ха! Все я знаю. Главное, внести маленький корректив в процесс, чтобы у моего убийцы способность к самообучению не исчезла, и ждет тебя, «братец», пренеприятный сюрприз.

Одежда высохла – не такая уж она и мокрая в этот раз была. Правда, интересовали меня сейчас только куртка и поддоспешник – сапоги все равно драные, а рубаха, в которую я был одет сейчас, ничуть не хуже той, в которой я появился в этом мире. Как минимум чище. Не от модного кутюрье, конечно, особым покроем не отличается и красивыми лейблами в три слоя не украшена, зато из натурального льна, что телу намного полезнее синтетики.

Правда, в поддоспешник я влез с трудом – то ли еще больше мышечной массы набрал, то ли от сырости и сушки он сел малость, а может, и то и другое вместе. Терпение и труд, как известно, все перетрут, но, когда я в него все же влез, он явственно затрещал под мышками. Ну и ладно, двигаться мешает несильно, немного приноровлюсь, да сам он чуток растянется – и порядок. На один раз хватит, а там где-нибудь новый закажу.

Подвигавшись и помахав руками, я кое-как вылез из ставшей тесной одежды – не хватало еще постоянно это все таскать. До темноты было еще несколько часов, а до момента, как я выйду из замка и начну восстанавливать в этих местах конституционный порядок, и того больше. Аккуратно (ну, нравится мне, когда все ровно сложено и, желательно, выглажено) сложив свои вещи, я пошел обратно, в хозяйскую комнату. Под ногами негромко поскрипывали ступени, напоминая о преклонном возрасте замка, однако меня это, как ни удивительно, не раздражало. Дома раздражало, а здесь подобные звуки воспринимались как должное. Вообще, восприятие мира, как я успел заметить, очень зависит от антуража. Вот положено замку быть мрачным и со скрипучими ступенями – значит, это нормально. А если дома половицы под ногами скрипят, чего им делать, в принципе, не положено, то это раздражает и вызывает желание прибить тех плотников из ЖЭКа, которым положено делать ремонт, но которые хрен что сделают и вообще уже забыли обо всем, кроме градусов в водке. Убил бы! Кстати, мысль интересная. Все, решено, домой вернусь – повешу плотников в художественном беспорядке, а начальника их на кол посажу!

Улыбнувшись своим неожиданно кровожадным мыслям, я поправил ставшие уже привычными меч и пистолеты и толкнул дверь в хозяйскую комнату, до которой так вот незаметно для себя и добрался. К своему легкому удивлению, я обнаружил там совершенно неожиданную картину. Вот так вот, чего угодно ожидал – луж крови, кишок на стенах, наскоро установленной походной дыбы, а обнаружил графа, сидящего, облокотившись на подушки, и пребывающего в глубокой задумчивости. Услышав легкий стук почти бесшумно открывшейся двери, Гектор поднял голову, посмотрел как будто сквозь меня, кивнул приветственно и снова впал в нирвану. Пришлось подойти и несколько раз щелкнуть пальцами перед его носом, выводя его из коматозного состояния. Не то чтобы меня так уж волновали его душевные переживания, мне, если честно, вообще наплевать было, но задумчивый граф – не самый лучший собеседник. Мне же надо было кое-что с ним перетереть, и ждать, пока он соизволит прийти в себя, решительно не хотелось.

Свое время я вообще ценю. Не то чтобы над каждой секундой трясусь, но тратить свои минуты предпочитаю только сам и исключительно так, как считаю нужным. Одно дело – работа, там приходится мириться с тем, что не все зависит от меня. Но, с другой стороны, за то время мне платят, а вот все остальное время – мое и только мое, и решать, на что его тратить, – тоже мое дело. А кто считает иначе – может идти далеко и надолго, его мнение меня не очень-то и интересует.

Наверное, это у меня комплекс такой. Во всяком случае, такое отношение ко времени появилось у меня на пятом курсе института, когда я сидел в библиотеке и делал расчетку. Тогда зашел профессор и говорит, мол, пошли – надо перетащить… я уж не помню что, просто попросил три минуты подождать, пока дорешаю. В ответ услышал шикарную фразу: «Мое время стоит дороже твоего, так что бегом!» Ну, профессор тот всего пару месяцев как перешел к нам с какого-то крупного отраслевого НИИ, по слухам, со скандалом, и повыделываться любил, а студент – существо подневольное, так что оторвал я свою задницу от стула и пошел работать, но слова его запомнил. При случае, кстати, вспомню еще – я никогда и ничего не забываю и не прощаю, но это, конечно, не сейчас. Какой-нибудь профессиональный психолог, наверное, расписал бы ход моих мыслей кучей терминов, привязав к ним мнение авторитетных людей, может, даже самого дедушки Фрейда, но мнение психологов меня не очень-то и волновало. Я и без них знаю, что комплексов у меня куча – так что теперь, застрелиться, что ли? А вот не дождетесь – я лучше самих психологов застрелю.

Граф между тем моргнул и посмотрел на меня уже осмысленно. Удовлетворенно кивнув, я вежливо поинтересовался, чем закончился разговор. К некоторому моему удивлению, граф не принялся с жаром расписывать, как наматывал кишки своей благоверной на очень кстати подвернувшийся сучок, одновременно свободной рукой проворачивая у нее в заднице хорошенько раскаленную в камине кочергу. Такой поступок был как минимум логичен и хорошо согласовывался с моими представлениями о средневековых нравах. Однако маг лишь вяло махнул рукой и сказал, что отправил свою супругу в ее покои и, как только разберется с проблемами, оформит развод (о-па, а здесь, оказывается, этот термин в ходу – у нас развод, помнится, только Пахан Римский оформлял) и отправит ее к родственникам. Мол, родни у нее много, и связываться с ними неохота.

Ага, связываться тебе неохота… Подкаблучник ты, граф, самый обычный подкаблучник, и на свою жену, пусть и сволочь полнейшую, у тебя рука не поднялась. Ну и пес с тобой, это – только твои проблемы, лезть в чужую семейную свару мне не хотелось совершенно. Озвучивать свои мысли я, естественно, не стал, просто сделал для себя определенные выводы. Вот тебе и крутой разведчик… Хотя, конечно, ни о чем это не говорит. Помню, читал о случае, как в Англии офицера спецназа с кучей боевых наград до полусмерти отходила сковородкой любимая жена. Так что ладно, пускай разбираются сами, хотя я, конечно, графиню бы предпочел тишком прирезать да закопать где-нибудь поглубже, чтоб не отрыл никто.

Махнув рукой (мысленно, разумеется), я плюхнулся в кресло, нацедил себе вина и спросил:

– Ну что, граф, идеи какие-нибудь имеются?

– По поводу?

– По поводу дальнейших действий. В ближайшей перспективе все ясно – ночью я учиню в лагере наших противников небольшой тарарам с кучей трупов и морем крови. А вот что дальше?

– А ничего, – безразлично махнул рукой маг. – Ситуации вроде моей происходят не то чтобы постоянно, но и редкостью не являются. Кто победит – тот и прав, король вмешиваться не будет.

• Предыдущая
• 49/80
• Следующая