Пророчество - Кучеренко Владимир Александрович - Страница 37

— Есть предположения, кто это мог быть? — настороженно произнесла я.

— Не знаю, но явно кто-то знакомый. — Рол указал взглядом на бегающего без привязи пса. — Дружок чужого бы не пустил.

— Я же камеру домофона к компьютеру подсоединил, — напомнил Базирог. — Можно прокрутить запись.

— Мы там никого не увидим, — остановила его Ёль, только что вышедшая из транса. — Сосны поведали, что со стороны улицы гости не приходили. Зато куст черной смородины ощутил, как мимо него не так давно проходил человек. Два раза — туда и обратно, с промежутком в несколько минут.

В хуторе Веселом земельные участки спереди огорожены заборами, а по внутренней меже, как правило, пущена сетка-рабица. Если соседи дружны, то между дворами обязательно установлена калитка, чтоб к друзьям в гости ходить. Вот возле такой калитки и растет черносмородиновый куст.

— Гришка! — догадался Ролтрилтар. — Пойду спрошу, чего он хотел.

— Ладно хвойные деревья, но смородина ведь спит зимой, как ты с ней разговаривала? — поинтересовался гном у магички.

Но ответила я:

— Малыш, помнишь, в детстве тетя Теоларинэ рассказывала сказку о лесных феях поветрулях? Чем дольше эти существа живут на одном месте и чем гармоничнее при этом их союз с окружающей средой, тем охотнее с ними общаются обитающие рядом животные и растения и тем радостнее выполняют их просьбы.

— Так это правда? — изумился Базирог. — Поветрули существуют? Это светлые эльфы?

— Скажем так, в основу сюжета положена частица реальности. Кстати, к дроу это тоже относится, только у нас специфика чуть иная, — кивнула я. — Ну и в жизни все гораздо сложнее, требует больших усилий и происходит существенно медленней, нежели в сказке.

— Все равно удивительно! А я еще хотел предложить накупить оборудования и раскинуть тут целую сеть видеонаблюдения. Но куда там технике тягаться с таким чудом, — покачал головой гном.

— Думаю, пока моя связь с природой далека от идеала, временное и грамотное взаимодействие с технологиями приемлемо, — дала согласие Ёлифрэль. — В действительности я пробудила не весь куст, а только один побег, и теперь он по весне засохнет.

— Жалко, — с грустью сказал гном.

— Да все равно я собиралась смородину проредить, слишком густо она разрослась, задыхается.

Вернулся Рол:

— Григорий сказал, что у него сын нашелся!

— Опять?! — недоверчиво воскликнула я.

— На этот раз настоящий. Витька предупредил, что с минуты на минуту подъедет. Причем не один.

— С невестой? — с улыбкой уточнила Ёль.

— С женой, дочкой, бывшей супругой Гришки и еще с кем-то. В общем, сосед жутко волнуется. И по дружбе, а также, очевидно, для успокоения нервов приглашает нас разделить с ним радость семейной встречи. Соколовы и Щербаки тоже будут.

— Ну и что, пойдем? — повернулась ко мне светлая.

— Неудобно отказывать. Что люди потом скажут? Надо сходить, — добавил темный.

— Странно как-то это все, — подозрительно прищурилась я.

По улице раздался рев приближающихся автомобилей. Мимо нашего двора пронесся внедорожник цвета мурена, за ним зеленый микроавтобус с белой полоской на боку и надписью «Телевидение». Автомобили затормозили напротив Гришкиного дома.

— Сто восемьдесят шестой и девяносто седьмой регионы, — обратил внимание на регистрационные номера машин гном. — Последние из Москвы, а джип откуда?

«Жду тебя» — так называется популярное ток-шоу, съемочная группа которого пожаловала в российскую глубинку.

Несколько лет назад Григорий обратился в эту программу с просьбой разыскать сына. Незрячий инвалид надиктовал почтальонке слезливое письмо. О том, как все эти годы тосковал по ребенку. О том, что готов простить бывшей жене ее поступок, на всякий случай сам попросил прощения у супруги и признался, что все равно ее любит. Сказал, что засыпает и просыпается с надеждой и верой в то, что их семья снова воссоединится.

Отправил письмо, подождал-подождал ответа и благополучно забыл. А тут вдруг сюрприз! Нашли журналисты дорогих сердцу людей! Ну и теперь, как и положено, снимают об этом очередной выпуск передачи.

Поздравить соседей со счастливым событием решили всем имеющимся в наличии кланом Тарасовых: мама Катя — Ёль, папа Леша — Рол и я — их сын Сергей (Базирог остался дома переносить в компьютер данные из ежедневника Дархана).

Помимо нас прибыли пожилая чета Соколовых (их двор, как и наш, граничит с Гришкиным, только с правой стороны) и живущая напротив Щербак Зинаида с внучкой Анной. На сей раз Нюрка пожаловала погостить к бабуле не одна, а с институтской подругой, которую тоже зачем-то притащила и к дяде Григорию.

В слишком большом и пустом для одного человека доме внезапно стало тесно. Помимо самого хозяина, его семейства, вернувшегося с пополнением, и односельчан жилище оккупировала съемочная бригада в составе: ведущая, оператор, осветитель, гример да режиссер с двумя ассистентами. Хорошо еще, что водитель остался на улице.

Ролтрилтар сразу предупредил, что мы ненадолго (до начала процесса в Амалаэстиоре оставалось не больше полутора часов):

— Завтра можем хоть на целый день к тебе, а сегодня дел по горло, извини, Гриш.

— Ловлю на слове, Лех! — улыбнулся сосед и посмотрел на Ёлифрэль. — Кать, ну хоть на праздничный ужин придете?

— Постараемся управиться, — пообещала светлая эльфийка.

Если сосед отнесся к нашему краткосрочному визиту с пониманием, то лысеющий режиссер в брюках на подтяжках отреагировал крайне неадекватно. Он издал высокочастотный вопль и тут же перевоплотился из милого толстячка в орущее чудовище. Телевизионная группа и без его криков трудилась торопливо, но брызжущий слюной и постоянно дергающий прикрепленные к штанам резинки гражданин начальник, видимо, считал, что его подопечные работают не на пределе возможностей.

Атлетического сложения ассистенты за считаные минуты сдвинули всю мебель в зале Григория в угол, а у освободившейся стены накачали компрессором и установили полукругом три надувных дивана. Ведущая быстренько всех нас туда рассадила. Следом подскочила тетка-гример и шустро напудрила большой пушистой кисточкой лбы, щеки и носы участников программы, чтобы не было бликов. Потом режиссеру не понравились на заднем фоне полосатые обои с красными пионами, и он приказал ассистентам растянуть за нашими спинами полотно фисташкового цвета.

Дольше всех возились осветитель с оператором. Один то и дело спотыкался о провода своего торшерного хозяйства. Другой никак не мог выбрать удачное место для расположения громоздкого треногого монстра, именуемого кинокамерой, и долго мучил мастера по свету, заставляя бедолагу постоянно передвигать подставки с лампами. Дядька в подтяжках вопреки ожиданиям молча терпел выходки этих двоих.

Наконец приготовления закончили, прозвучала команда: «Мотор!» — и съемка шоу началась.

— Поскольку Тарасовы торопятся, начни интервью с них, потом смонтируем, как положено по сценарию, — дал указание в микронаушник ведущей режиссер. Девушка профессионально сверкнула белоснежной улыбкой и повернулась к нам…

Составленные заранее вопросы были посвящены воспоминаниям и отношениям между семьей Григория и нашей. В большинстве случаев отвечали Ёль с Ролом, а когда обращались напрямую ко мне, то родители Вотара телепатически передавали необходимую информацию, и я повторяла услышанные мысли.

Далее, уже совместно с Соколовыми и Щербаками, нас попросили удивиться «неожиданному» появлению главных героев передачи, изобразить крепкие объятия и, кто как может, всплакнуть. С первого дубля не получилось, сделали четыре. Затем радостно поорали: «Горько!» и похлопали в ладоши, когда дядя Гриша второй раз в жизни сделал предложение любимой женщине, а та снова согласилась выйти за него. Под конец записали несколько крупных и общих планов всех местных жителей, и нас отпустили. Уложились в час с четвертью.

— Перерыв двадцать минут, затем работаем с Щербаковыми! — объявил режиссер.