История Нового времени. Эпоха Возрождения - Нефедов Сергей Александрович - Страница 3

• Предыдущая
• 3/72
• Следующая

Новое оружие требовало новой военной организации. После позора, которым запятнало себя рыцарство при Пуатье, король перестал созывать рыцарское ополчение – он предпочитал наемных солдат, бывалых вояк, которые посвятили свою жизнь воинскому ремеслу. Наемники происходили преимущественно из дворян, но они не отказывались воевать в пехоте; они подчинялись дисциплине и действовали в составе батальонов и рот. При осаде замков это новое войско применяло бомбарды – впервые появившиеся в то время тяжелые пушки, крушившие каменные стены ядрами в полцентнера весом.

Артиллерия, наемная армия, флот – для всего этого требовались деньги, много денег: новая армия требовала создания новой финансовой системы, мобилизации всех сил страны. Были введены новые постоянные налоги, ложившиеся на плечи всех французов: подать с каждого очага и налоги с продажи вина и соли ("эд" и "габель"). Налоги с продажи было не так-то легко собрать, и они сдавались на откуп ростовщикам и торговцам: заплатив определенную сумму в казну, откупщики посылали своих слуг требовать деньги у владельцев кабаков и харчевен. Подать с очага собирали королевские чиновники; для этого пришлось проводить переписи и создать целое финансовое ведомство – все это было не просто в те времена, когда грамотный человек был редкостью. Кроме того, некоторые города и провинции не желали платить новых налогов, и приходилось применять силу. Новое государство требовало от своих граждан повиновения и дисциплины, и тех, кто не понимал этого, приучала к повиновению новая армия.

Воля короля была законом – но король Карл V не злоупотреблял своей властью. Современники описывали его как благочестивого и совестливого человека, всегда погруженного в государственные дела. Король был слаб здоровьем и всю жизнь страдал тяжелой болезнью, которую приписывали действию отравы, – однако старался не выказывать своей слабости и не оставлял без своего внимания ни одного важного вопроса. В отличие от своего отца, Карл не надевал лат и не сражался в битвах, ему было ближе общество профессоров Сорбонны, с которыми он беседовал о морали и философии; летописцы называли его Карлом Мудрым. Мудрый король с горечью сознавал, что налоги, которыми он обременил французов, не принесут ему народной любви – но он понимал, что иного пути нет.

Через 12 лет после Пуатье создание нового государства было вчерне закончено: новая армия и новая финансовая система определили облик французской монархии на четыре последующих столетия. Теперь можно было начинать войну за возвращение юго-западных провинций – и она началась в 1368 году. Это была война без больших битв и громких побед: королевская армия постепенно училась воевать и шаг за шагом оттесняла англичан к побережью. Французскими войсками командовал коннетабль Бертран Дюгесклен, мастер маневров и осад; большие бомбарды исправно делали свое дело и крушили стены самых могучих крепостей. За 12 лет войны англичане потеряли почти все свои завоевания, у них осталось лишь несколько городов на побережье, французский флот угрожал берегам Англии. Однако Карлу V не суждено было увидеть окончательную победу: он умер летом 1380 года в возрасте 44 лет. Перед смертью благочестивого короля стали мучить сомнения, не слишком ли много тягот он возложил на народ – и он приказал отменить подать, собиравшуюся с каждого очага. Это была минутная слабость, едва не погубившая созданное королем государство: армия оказалась без денег, а наследник, 12-летний Карл VI, не имел авторитета и не знал, как поступить. Опекуны юного короля, герцоги Анжуйской и Бургундский, посоветовали ему возобновить сбор налогов – в ответ вспыхнули восстания в Париже и Руане; горожане убивали налоговых сборщиков и уничтожали податные описи. Затем восставшие обратились против богачей, купцов и дворян; на юге Франции, где еще оставалось много рабов-сервов, началась новая "жакерия", толпы крестьян штурмовали рыцарские замки и убивали их хозяев. Это была новая вспышка революции, еще одна попытка освободиться от многовекового господства сеньоров – причем на этот раз революция охватила не только Францию, но и Англию.

Социальные процессы движутся в одном направлении, несмотря на разделяющие страны проливы, реки и горы. Порядки средних веков были одинаковы во всех странах Западной Европы – везде были замки, рыцари и порабощенные крестьяне-сервы. В конце Средневековья, когда на Западе наступило Сжатие, голод понизил цену рабочих рук, и дворяне стали отказываться от рабской барщины, предпочитая нанимать батраков. После Великой Чумы они попытались снова заставить крестьян обрабатывать их поля – и это привело к революции. Во Франции эти события были ускорены битвой при Пуатье, но, как только английское рыцарство, в свою очередь, стало терпеть поражения, пришел черед революции и для Англии.

В середине XIV века власть в Англии принадлежала баронам, которые заседали в верхней палате парламента, палате лордов; палата общин, куда входили мелкие рыцари и купцы, лишь изредка осмеливалась перечить лордам. Парламент собирался раз в год и предъявлял королю свои требования, а затем утверждал налоги на этот год. По настоянию парламента в 1349 году был принят закон, обязавший батраков работать за ту нищенскую плату, которую они получали до Великой Чумы; любой дворянин мог схватить беглого крестьянина и заставить его работать на себя. Однако крестьяне оказывали сопротивление, и парламенту приходилось повторять свои требования снова и снова. В 1381 году к этим притеснениям добавился сбор чрезвычайного налога на военные нужды – в ответ началось большое восстание. Крестьяне Восточной Англии поднялись и огромными толпами двинулись на Лондон, они убивали по дороге всех дворян и чиновников и водружали их головы на колья. Повстанцев возглавляли бывший солдат Уот Тайлер и священник Джон Болл; 12 июня на берегу Темзы близ Лондона собралось неисчислимое людское море; Джон Болл произнес речь, начав ее народной пословицей:

Когда Адам пахал землю, а Ева пряла,

Кто был дворянином?

Вначале все люди были равны, говорил Болл, такими их создала природа. Нечестивые люди стали несправедливо угнетать своих ближних, и, таким образом, явилось рабство, противное воле Божьей: ведь если Богу угодно было создать рабов, то он бы еще в начале мира определил, кому быть рабом, а кому господином. "Я говорю вам, – кричал в толпу Джон Болл, – пришел назначенный Богом час сбросить многовековое иго и получить давно желанную свободу!"

После неудачных переговоров с королем повстанцы двинулись к Лондону; горожане открыли им ворота, и восставшие окружили королевскую крепость – Тауэр. По всему городу убивали не успевших бежать сановников; народ требовал, чтобы король вышел к нему на поле в пригороде Лондона Майл-Энде. Тауэр не мог выдержать штурма, и 16-летний король Ричард покорно вышел к народу; перед лицом 100-тысячной вооруженной толпы он принял все требования восставших: он обещал навсегда уничтожить рабство, ограничить арендную плату и даровать всеобщую амнистию. В тот же день были изготовлены сотни грамот об освобождении общин и деревень, и крестьяне стали покидать Лондон, торопясь сообщить радостную весть своим близким. Но часть повстанцев осталась, и на следующий день они снова встретились с королем; на этот раз Уот Тайлер потребовал, чтобы земля сеньоров была поделена между крестьянами. Приблизившись к королю, вождь повстанцев схватил за уздцы его лошадь – и в этот момент лондонский мэр Вильям Уолуорт ударил его кинжалом в шею. Толпа взорвалась криком негодования, сотни повстанцев натянули тетивы луков – но молодой король не растерялся. "Я – ваш король, я – ваш предводитель! – закричал он. – Следуйте за мной и вы получите все, что желаете!" С этими словами Ричард поскакал в открытое поле, увлекая за собой толпу; ему удалось вовлечь крестьян в переговоры и выиграть время, пока на подмогу не пришел отряд рыцарей. Получив обещания и грамоты, повстанцы отпустили короля и вернулись в свои деревни, а король, обманув крестьян, призвал в Лондон все дворянство страны. Через три дня в столице собралось 40 тысяч рыцарей; Ричард объявил свои обещания недействительными и отправил в деревни карательные отряды. "Тогда, – говорит летописец, – были воздвигнуты виселицы там, где их прежде не было, и их было недостаточно для тел осужденных… Ужаснулся народ при виде такого множества тел, висевших при свете дня, и опечалился он, видя, что многие как изгнанники покидают родную землю…"

• Предыдущая
• 3/72
• Следующая