Все тайны проклятой расы - Чиркова Вера Андреевна - Страница 57

• Предыдущая
• 57/70
• Следующая

Для решения особо важных и секретных дел высшему кругу королевских очей предписано приглашать по три представителя от ковена и службы сыскарей. Отныне ковен магов не будет назначать вошедшим в высший круг обязательных наставников. Им позволяется брать на каждое конкретное задание магов любого уровня. Кроме того, они имеют право сами выбирать себе учеников. Одновременно вошедшим в высший круг открывается свободный доступ в цитадель и доступ ко всем интересующим их сведениям.

Я слушал эти невероятные слова, затаив дыхание, мгновенно позабыв про все, что интересовало меня еще миг назад. Добраться до библиотек и сундуков с донесениями, покопаться в старинных книгах, которых нет больше ни в одной библиотеке нашего мира… Да я готов был хоть сейчас снова ринуться в любое задание, лишь бы заслужить это право.

— …в высший круг, главное королевское око Инадис Мардилл, старшее королевское око Киралия ле Сандел и старшее королевское око Грег Диррейт Монтаеззи. Наставники названных освобождаются от своих обязанностей и могут заниматься интересующей их деятельностью или набирать новых учеников.

Лорд Тайнери перечислял прочие льготы и возможности, щедрым потоком обрушенные на наши головы ковеном и королем, а я не мог отвести глаз от бесстрастной маски, в которую превратилось лицо Клариссы, и лихорадочно придумывал, что бы такое ей сказать, пока магиня по давней привычке не исщипала себе все коленки. Вот она снова чуть заметно прикусила нижнюю губу, и я не выдержал.

— Клара, — невежливо перебивая председателя, окликнул я наставницу, — даже не мечтай, что так легко от меня избавишься. И кстати, не вздумай после суда куда-нибудь исчезнуть, я тебя выбираю на новое задание напарником.

Не говорить же при всех, что это Зия велела обязательно привести Клариссу в гости или хотя бы передать, что ее комнаты уже готовы.

Магиня тихонько шмыгнула носом и спешно вытащила откуда-то огромный вышитый платок, а Леон послал мне быстрый благодарный взгляд и ободряюще стиснул предплечье жены.

— Давайте начнем разбирательство? — спасла меня от негодующего взгляда председателя Элессит. — А королевские очи, вошедшие в высший круг, получат этот указ и смогут прочесть в любое удобное время.

Торрель согласно кивнул, и милорд Тайнери привычно стукнул указкой по колокольчику, подвешенному к стоящей на столе подставке.

— Камира Шуглинд.

— Нет! — Успел я перехватить шагнувшего к двери дежурного мага, — пока не нужно. Сначала я прошу вас выслушать духов, слышавших исповедь Артемии Шуглинд и проверивших ее на искренность.

— Хорошо, — окинув меня проницательным взглядом, согласился король, — поскольку это твое дело, пусть будет так, как ты решил.

Я, конечно, очень надеялся, что при помощи нехитрых трюков мне удастся повернуть суд лицом именно к тем проблемам, которые беспокоили меня в этом деле сильнее всего, но вот такой вседозволенности и представить себе не мог. Даже обидно как-то, я сидел, голову ломал, с духами детали обговорил, а он сразу, без споров, взял и отдал все в мои руки. И теперь придется кое-что менять прямо на ходу, зато сейчас у меня появится время для размышления.

— Духи, — позвал я вслух, пока не всем приходилось видеть древней, хотя о сотрудничестве с ними знал каждый из присутствующих, и на столе передо мной немедленно возникло зеленое существо.

— Что ты хочешь? — удобно устроившись на невидимом креслице, обратился ко мне дух, словно не замечая направленных на него изумленных и восхищенных взглядов.

— Помощи. Пожалуйста, перескажите присутствующим тут людям все то, что поведала мне Артемия Шуглинд, — и пока я произносил эти слова, в моей голове, словно мелькнувшая в ночи молния, ярко вспыхнула новая задумка, о которой я раньше и мечтать бы не посмел, — минут через пять… хорошо?

— Милорд, — обернулся я к Тайнери, — прикажите привести сюда гоблинов, которых пригласил Леон. Надеюсь, они не опоздали? И пусть принесут для них стулья или скамью.

Король только скептически прищурился, но ничего не сказал, да и как он мог спорить, если минуту назад сам позволил мне вести суд так, как я хочу. А я хотел избавиться в этот раз от утомительно долгой процедуры перекрестных допросов и неоднократных проверок свидетелей на правдивость. Поскольку в судной комнате законом была запрещена всякая магия, то и Леон с Клариссой, входя сюда, надевали амулеты, глушащие их способности.

Несколько лакеев быстро расставили возле стены три простых кресла и исчезли, а мы остались ждать.

— Что ты задумал? — Теперь Кларисса, как напарник, имела право задавать мне все вопросы, которые придут ей в голову, и это нисколько меня не огорчало. Наверное, потому, что, отвечая на чужие вопросы, стараешься сделать это как можно внятнее и быстрее замечаешь свои просчеты и ошибки, а возможно, я просто так привык.

— Ничего особенного, — спокойно улыбнулся я ей, — мне кажется, все присутствующие устали не меньше моего и не стоит заставлять их слушать рассказ Артемии два раза подряд, там и так все понятно.

— Ладно, — внимательно присмотревшись ко мне, кивнула Клара белой головой, и я снова беспечно улыбнулся, чтобы скрыть невольную жалость.

Кларе очень трудно присутствовать на таких судах, привыкнув все время ощущать эмоции окружающих и даже закрываться от них, здесь она чувствовала себя внезапно ослепшей и оглохшей. Для того чтобы понять чувства и скрытые мотивы говорящих, ей приходится все время держать себя в напряжении, чтобы успевать бдительно следить за выражением лиц, движениями рук, дыханием подсудимых. Хорошо еще, что магиня преуспела и в этой науке, иначе ей пришлось бы отказаться от участия в судах. Хотя иногда встречались такие мастера, которых было трудно прочитать даже с ее опытом. Клара как-то рассказала мне, что почти поверила на одном из заседаний молоденькой вдове, у которой подозрительно быстро умирали мужья. И тогда магиня пошла на хитрость, сделав вид, что ей стало плохо. Разумеется, разбирательство закрыли на перерыв и отпустили обвиняемую. Клара ринулась за ней в коридор и почувствовала такую мощную вспышку злорадства, что сомнений в виновности вдовы не осталось. Ну а большего ей и не требовалось, чтобы принять правильное решение.

Двери снова открылись, и в судную комнату спокойно вошли трое гоблинов. Двое мужчин и одна женщина. Она шла первой, но не только поэтому я с острым интересом рассматривал полное спокойного достоинства лицо. Просто до сих пор мне еще не доводилось видеть гоблинок. Камира не в счет, она полукровка. Хотя сходство между ними просто поразительное, если отбросить огромную разницу в возрасте и цвет кожи. Нет, гоблинка вовсе не выглядела древней старухой, хотя сообщение духов о том, что гоблины живут почти в три раза дольше людей, повергло меня утром в шок. Как-то обидно стало за свой род, чем мы хуже этих жестоких созданий?

Тем временем гоблинка остановилась возле среднего кресла и шедший следом за ней старший гоблин, так нелюбезно встретивший нас вчера, бережно усадил соплеменницу в кресло. Я слегка подосадовал, что не стал вчера выслушивать Сардата и Камиру, знал бы сейчас про наших гостей все, но тут же отмел эти мысли как бесполезные. Самое глупое дело жалеть о неслучившемся.

— Представь меня им… — В прозвучавшем только для меня голоске духа, витавшего сейчас над столом в виде едва заметного зеленоватого облачка, впервые прозвучала не просьба, а почти приказ.

И это меня безмерно удивило. Ведь цветок утверждал, что духи не имеют права первыми обращаться к людям? Интересно, что же такого он нашел в этих гоблинах, что решился нарушить приказ своих создателей? Или имеются какие-то исключения из общего правила? Нужно будет не забыть на досуге как следует расспросить зеленых родственников. Но как бы то ни было, отказывать древням я не собирался, прекрасно понимая, что у них была очень веская причина так заявить. И потому, попросив у короля взглядом извинения, встал со своего места и подошел ближе к гоблинам:

— Представьтесь, пожалуйста, суду.

• Предыдущая
• 57/70
• Следующая