Китти и Полуночный час (ЛП) - Вон Кэрри - Страница 27

Я усмехалась, ненароком увлёкшись историей.

— Ты разозлил стаю оборотней.

— Ты пришла не за байками, а за советом. Хотя странно искать его в таком месте.

— Я осталась без друзей.

— Ерунда. У тебя полмиллиона обожающих тебя слушателей.

Я зыркнула на него.

— Недавно меня спросили, к кому я обращаюсь, когда нуждаюсь в совете. И я не смогла ответить. Я не знала.

— Ты мне не говорила, что нуждаешься в совете.

Я спросила его, потому что он стар и, по-видимому, опытен. И по иронии судьбы он никогда не даёт мне причину бояться его.

— Я не понимаю, что происходит. Не знаю, почему Карл и Мэг так себя ведут. Не знаю, почему я не могу заставить их понять, почему не могу достучаться. Я хочу… я хочу, чтобы они оставили меня в покое, но в то же время не хочу, чтобы меня бросили. Особенно Карл.

Кажется, на этом всё.

— Ты не ищешь совета. Ты ищешь поддержки.

И я не получала её от людей, от которых больше всего её ждала. Боже, Рик заставил казаться эту мысль такой очевидной. Если бы мне позвонили с подобной проблемой, я бы выпалила ответ на одном дыхании.

Я потёрла лицо. Казалось, мне снова пять лет. «Пап, смотри, какую милую картинку я нарисовала», и что делать ребёнку, когда папа рвёт рисунок на куски? Я не хотела думать о Карле как об отце. Больше как... о тиране в гареме. Как-то так.

Рик сухо усмехнулся.

— Это боль роста. Я уже видел это прежде. Такое происходит в стае оборотней каждый раз, когда покорный член начинает самоутверждаться. Ты становишься самостоятельной, и Карл не знает, что с тобой делать.

— Как мне всё исправить?

Он откинулся назад.

— Если бы жизнь была настолько проста, ты бы осталась без работы.

Он прав. Время менять тему. Я хотела послушать о серебряной лихорадке и Вирджиния-Сити в эпоху освоения Дикого Запада. Не могу представить Рика в ковбойской шляпе.

— Не хочешь стать гостем на шоу и потравить байки о Старом Западе?

Рик ухмыльнулся.

— Артуро убьёт меня.

Проблема с вампирской братией в том, что понятия не имеешь, шутят ли они.

Приблизительно неделю спустя по возвращению домой с работы я обнаружила Кормака, поджидающего меня у подъезда. Всё происходило глубокой ночью. Оперевшись о стену и скрестив руки, Кормак стоял на краю пятна света, отбрасываемого из-под двери. Я пялилась на охотника с добрую минуту, прежде чем смогла выдавить из себя хоть слово.

— Ты знаешь, где я живу.

— Было не тяжело узнать.

— Мне теперь придётся переехать?

Он пожал плечами.

— Это место – просто дыра. Я думал, ты больше зарабатываешь.

Он не должен узнать о выплатах Карлу.

— Возможно, мне здесь нравится. Что ты хочешь?

Шея покалывала. Я должна выбираться из этого ада. Но сегодня ночью Кормак не был вооружён. По крайней мере, пистолетов я не увидела. Без пушек он напоминал не наёмного убийцу, а хорошего байкера.

— Помнишь ту полицейскую? Хардин? Она связалась со мной по поводу тех убийств.

Беспокойство как рукой сняло. Передо мной предстала цельная картина. И всё же меня разозлило, что кто-то действует у меня за спиной.

— Правда? Она сказала мне, что не доверяет тебе, чтобы обсудить это дело.

— Кажется, она считает, что ты слишком лояльна к своему «виду», чтобы помочь.

—Просто потому, что я не назвала имён.

— А они у тебя есть?

— Нет. Блин, вы, что все думаете, что если я оборотень, то знаю всех? Скажем, автомеханик знает всех автомехаников в городе?

— Оборотни менее распространены, чем автомеханики.

Я сменила тему.

— Почему ты ей помогаешь? В прошлый раз, когда я говорила с ней, она хотела упечь тебя за решётку за преследование и покушение на убийство.

— Она предложила отстать от меня, если я помогу поймать этого парня.

Хардин знает, как находить к людям подход.

— Выгодная сделка.

— Я тоже так подумал. — Он сделал в мою сторону пару шагов. — Послушай. Ты располагаешь информацией, которую мне не заполучить — запах. Ты всё сказала полицейским?

Обидел в лучших чувствах.

— Я не распознала запах. Это не один из наших. По крайней мере, я так не думаю.

— Ясно. Я не полицейский и не скрываю информацию. Мы станем на шаг ближе к поимке этого парня, если объединим наши знания.

— Что ты знаешь?

— Как убивать оборотней.

— Думаешь, мне от этого лучше?

— Нет.

Я выдохнула, признавая своё поражение.

— Что ты от меня хочешь?

— Если встретишь этого парня, позвони мне. Ты ездишь по местам, куда мне доступа нет, встречаешь людей, с которыми я встретиться не могу. У тебя есть связи.

— Ты не согласился с Хардин? Не счёл, что я защищу преступника просто, потому что он оборотень?

— Я решил, что ты поступишь по совести. Мой номер у тебя уже есть.

Он повернулся уйти.

— И кто кому теперь должен?

Он обернулся через плечо.

— Не волнуйся, я веду счёт.

Мэтт прислонился к дверному косяку между звуковой кабиной и студией.

— Китти? Там звонок на третьей. Может, конечно, и чудик какой, но, кажется, она действительно в беде. Хочешь принять?

Я могла отказаться. В конце концов, это моя передача. Было бы намного проще и лучше для всех, если бы я переключила вызов на горячую линию. Жаль только для измученных проблемами вампиров и оборотней такой линии не существует.

Я кивнула, вполуха слушая витиеватый комментарий моего слушателя о смешении рас и чистоте видов. Стандартная консервированная реакционная риторика.

— Угу, спасибо, — прервала я. — Вы не думали о карьере спичрайтера для Клана? Следующий звонок.

— О, спасибо! Спасибо!

Женщина рыдала навзрыд, что слов было не разобрать.

— Стоп, помедленней. Сделайте глубокий вдох. Медленно выдохните. Вот так. Эстель? Вы Эстель?

Она взяла себя в руки и спокойно произнесла:

— Д-да.

— Хорошо. Эстель, ты можешь рассказать мне, что случилось?

— За мной гонятся. Я ранена. Меня ищут. Мне нужна помощь, - она говорила всё быстрее и быстрее. Стук моего сердца тоже убыстрялся с каждым словом. Голос раздавался с помехами, словно она слишком близко держала трубку.

— Постойте. Опишите свою ситуацию. Кто за вами гонится?

Она громко сглотнула.

— Вы слышали об Илайдже Смите? Церкви Чистой Веры?

Я встала и начала ходить по комнате. Какой там слышала: я почти готова пойти к нему и отдать себя только ради информации. Так сильно хотелось его разоблачить. Прямо сейчас «церковный городок» стоит примерно в шестидесяти милях от студии.

— Да, я слышала о них.

— Я ушла. То есть я хочу уйти. Пытаюсь.

— О-о-о. То есть… о.

Я всю жизнь зарабатываю голосом, но сейчас лишилась дара речи. Никто никогда не покидал Церковь Чистой Веры. Ни один из последователей Смита никогда не желал говорить о нём.

В моей голове вертелось столько вопросов: «кто она? Искала ли она исцеления? Настоящее ли оно? Как выглядит Смит?» Этого интервью я ждала с нетерпением.

— Хорошо, Эстель. Позволь удостовериться, что я всё правильно поняла. Ты… вампир? Ликантроп?

— Вампир.

— Ясно. И ты обратилась к церкви Чистой Веры, ища лекарство от вампиризма. Ты встретила Илайджу Смита. Тебя… тебя исцелили? Тебя действительно исцелили?

Что будет, если она скажет да?

— Я… я так думаю. То есть, я думаю, исцелили. Но не сейчас.

— Я сбита с толку.

— Да, — произнесла она, тихонько посмеиваясь. — Я тоже.

Эстель звучала уставшей. Сколько времени она в бегах? Прошла половина ночи. Есть ли у Эстель убежище на день? И почему она позвонила мне?

Свидетели. Мы в эфире. Тысячи свидетелей услышат её историю. Умно. Теперь осталось только поддерживать её веру в меня.

— Ты сейчас в безопасности? Ты в безопасном месте или должна бежать? Где ты?

— На данный момент я оторвалась от них. Я на бензоколонке; она закрыта на ночь. Я буду в безопасности до рассвета.