Остров Пасхи - Непомнящий Николай Николаевич - Страница 44

• Предыдущая
• 44/50
• Следующая

Роггевен подсчитал, что на острове могло жить гораздо больше народа, чем жили в 1722 году. Лаперуз обнаружил, что лишь десятая часть острова использовалась для населения в 2000 человек. Команда Кука упоминает, что значительная часть внутренней территории свидетельствовала о том, что в прошлом эта земля обрабатывалась, хотя даже в 1770-е годы существовало лишь несколько видимых свидетельств исчезнувших полей, а сегодня их и того меньше.

Какой же численности достигло доисторическое население? Местные жители рассказывали миссис Рутледж, что их предки были «многочисленными, как трава», ей также поведали, что на половине острова могли расти бананы и сладкий картофель, а если каждая семья из 5 – 7 человек владела двумя сотками земли, население могло достигать 37 500 – 52 500 человек. Скорее всего, такой высокой цифры в реальности достигнуто не было. Используя плотность населения Таити, Метро насчитал здесь 13,7 человека на км2. Таким образом, население могло составить 3 – 4 тысячи человек.

Большинство археологов, работавших на острове в последние годы, пришли к выводу, что доисторическое население могло достигнуть 6 – 8 тысяч человек, хотя некоторые поговаривают о 10 тысячах или даже 20 тысячах. Подобные вычисления усложнены неравномерным распределением жителей: в основном, они селились вдоль побережья и реже – во внутренних районах из-за отсутствия орошения.

Недавние исследования около большей части Рапа Нуи показали, что на этом маленьком острове сконцентрировано более 20 000 археологических объектов, и это лишь то, что видно на поверхности. Лишь на одном юго-восточном побережье на протяжении всего 3 км стоит 17 платформ. Такая плотность населения, возможно, отражает высокую сельскохозяйственную производительность южной и восточной частей острова, а распространение основных платформ в XV веке на южном побережье указывает на наплыв людей из других частей острова вкупе с периодом продолжительного роста населения. Исследования показывают, что уровень населения оставался достаточно низким до 1100 года, после чего удваивался каждое столетие, начав снижаться лишь после 1400 года; снижение достигло своего максимума после 1600 года.

Есть и другие археологические данные, указывающие на рост населения: например, пещеры и каменные заслоны от ветра использовались не очень часто до 1400 года, когда их интенсивное применение указывает на увеличение использования морских ресурсов, что может, в свою очередь, свидетельствовать об увеличения численности людей, которых необходимо было накормить, и об уменьшении продуктивности земельных ресурсов, вызванном активной вырубкой леса и выщелачиванием.

Похожий ответ на загадку увеличения и падения роста населения острова Пасхи лежит в исследовании обсидиана, взятом в местах проживания людей. Анализ показывает, что использование обсидиановых источников выросло в период с 1300 по 1650 год, а затем уменьшалось в следующие 50 лет, чтобы затем увеличиться вновь. Увеличение может быть связано с ростом населения, а снижение – с его падением.

Наши данные о социальном и политическом развитии острова неизбежно поступают из устных легенд и отчетов, представленных первыми путешественниками. В течение, по крайней мере, последнего периода предыстории остров был разделен на территории различных кланов – с еле различимыми и перекрывающими друг друга границами, возникшими из-за отсутствия барьеров физических. Хотя централизованный контроль над религиозной и политической деятельностью осуществлялся кланом Миру, линией правителей, произошедших от легендарного Хоту Матуа, поселившегося в свое время в Анакене, возглавлялась она последним вождем, Арики Хенуа. Будучи самой важной персоной на острове, он, однако, был не королем или политическим лидером, а скорее религиозным символом, хранителем мана (или духовной власти). Он был, если можно так сказать, мана по рождению.

На острове существовала жесткая классовая иерархия, все излишки производства направлялись к тем, кто имел высший статус: вождям, священнослужителям, носителям ритуальных знаний, а также воинам мататоа. Акцент делался на постоянном увеличении производства, кроме того, им была предоставлена власть направлять людскую силу на конкретные виды деятельности. С тех пор, как отдельные части острова стали специализироваться на различных отраслях производства (рыбная ловля, возделывание земель), эффективность обмена возросла. Доступ к полезным ресурсам, таким как туф, базальт, обсидиан, древесина, тростник, красная охра, коралл для напильников, даже мох для законопачивания судов, – все это было строго ограничено и находилось под контролем власти.

Внутри этой структуры островитяне долго и тяжело работали, очищая от многочисленных камней пригодную для сельскохозяйственных работ землю, сваливая деревья, плотничая, ловя рыбу и, конечно, делая впечатляющие платформы и статуи. По всей Восточной Полинезии общественный или специализированный труд был сосредоточен на главных, существенных проектах, однако особенности природной среды острова Пасхи, казалось, не позволяли вести такую деятельность, поэтому все усилия были направлены на эзотерические цели: возведение монументальных строений и статуй. По всему, искусные мастера и простые ремесленники должны были подвергаться резкой критике и угнетаться, но вместо этого им готовили горячую еду и они ожидали сверхъестественных наград за свои труды – как средневековые строители соборов Европы. Работа сопровождалась веселыми праздниками, а духовная власть гигантских статуй, казалось, должна была принести выгоду тем племенам, которые ею владеют.

Когда система разрушилась по причинам, о которых мы уже говорили, были отмечены и изменения не только в хозяйственной жизни и поселениях, связанные с разрушением системы обмена, но и в религии и политике: Лаперуз в 1786 году отмечал, что на острове больше нет вождя. Вероятно, военачальники поднялись, чтобы остановить вечную войну, поэтому наследственная привилегия была заменена достигнутым статусом: некоторые даже видели в этом восстание низших классов против своих правителей. Межгрупповое соперничество и соревнование всегда были присущи жителям этих мест, что видно в конструкциях самых замечательных монументов, но требовалось и сотрудничество. До катастрофы, как видно по археологическим находкам и преданиям, настоящие войны были редкостью или их не было вовсе. Хотя постоянная война (от простых набегов до больших территориальных конфликтов) являлась делом обычным и повсеместным в Полинезии, одной из наиболее отличительных черт культуры острова Пасхи было то, что до того момента, как кризис привел к жестокой схватке, мир мог длиться тысячелетиями. С тех пор как воины стали контролировать территорию, возник постоянный военный конфликт между двумя свободными союзами – западным (Туу) и восточным (Хоту Ити).

Вместе с этими изменениями пришли и новые методы расположения мертвых. Ямы для кремации, которые размещались за платформами, полностью потеряли свое значение, начали преобладать похороны: тела часто выставляли на некоторое время, а затем кости размещали в фамильных склепах (подобные погребальные пещеры, видимо, появились в 1770 году) на новых платформах клиновидной или полупирамидальной формы, в расщелинах внутри разрушенных платформ, в их крыльях и уклонах, в укромных уголках под поваленными статуями, в пустотах их упавших головных уборов или просто собранными на площадях. Большинство костей, которые видели мореплаватели, возможно, появились после первых контактов, поскольку Рутледж сообщала, что во время великой эпидемии оспы в 1860-е годы, принесенной выжившими рабами, вернувшимися из Перу, трупы лежали повсюду; французский путешественник Пьер Лоти в 1872 году говорил, что остров похож на огромный склеп. Просто копая землю, можно наткнуться на черепа и челюсти. Сравнительно недавно, в 1880-е годы, островитяне все еще воровали по ночам кости с католического кладбища, предпочитая располагать останки внутри платформ.

• Предыдущая
• 44/50
• Следующая