Смерть на Ниле - Кристи Агата - Страница 2
- Предыдущая
- 2/40
- Следующая
Маленькое создание, подобно пламени, ринулось к Линнет с широко раскрытыми объятиями.
– Милый ребенок, – подумал Уиндлешэм, – не то, чтобы хорошенькая, но безусловно привлекательная, такие прекрасные темные волосы и огромные глаза.
Он пробормотал какую-то вежливую чепуху и тактично вышел, оставив подруг наедине.
Жаклина тотчас же забросала вопросами. Линнет с детства помнила эту ее манеру.
– Уиндлешэм? Уиндлешэм? Ах, так это он и есть? Это ведь о нем пишут во всех газетах? Ты собираешься за него замуж? Так это правда, Линнет? Правда.
Линнет пробормотала:
– Возможно.
– Солнышко, как я рада! Он такой приятный!
– Ну, не надо об этом. Я еще ничего не решила.
– Разумеется! Королевы всегда медлят, выбирая достойного спутника.
– Джекки, не дури.
– Но, Линнет, ты же королева! Всегда была и будешь. Ее величество, королева Линнет, светловолосая королева Линнет. И я – поверенная королевы! Ее любимая фрейлина.
– Джекки, ну как тебе не стыдно. Милая, где же ты пропадала все эти годы? Взяла и исчезла. И ни разу не написала.
– Ненавижу письма. Где я была? Да знаешь, на три четверти в подземном царстве. Работала, понимаешь Нудные службы с нудными людьми.
– Милая, я бы хотела…
– Оказать царственную помощь? Знаешь, за этим я и явилась. Нет, нет, я не собираюсь просить в долг денег. До этого еще не дошло. Я пришла, чтобы просить об огромном, очень серьезном одолжении!
– В чем же дело?
– Если ты сама собираешься замуж за этого Уиндлешэма, наверное, ты поймешь.
Линнет смутилась, потом лицо ее прояснилось.
– Джекки, ты…
– Да, дорогая, я помолвлена!
– Так вот в чем дело! Вот почему ты так необычайно оживлена сегодня, больше, чем всегда.
– Я и сама это чувствую.
– Расскажи о нем.
– Его зовут Симон Дойль. Он большой, широкоплечий и такой невероятно наивный, простой, совсем мальчишка, и ужасно милый! Он беден. Ни гроша за душой. Он из семьи аристократической, но совсем обедневшей – знаешь, младший сын и тому подобное… Он из Девоншира. Он любит деревню, землю, животных. И вот в течение последних пяти лет ему приходится сидеть в душной конторе. А теперь дело сокращается, и он остается без работы. Линнет, понимаешь, я умру, если не смогу выйти за него! Я просто умру! Умру, умру…
– Джекки, не говори глупости.
– Я умру! Я схожу по нему с ума. А он по мне. Мы жить не можем друг без друга.
Она замолчала. В ее огромных глазах вдруг появились слезы, взгляд стал печальным. Она вздрогнула.
– Мне иногда становится страшно. Мы с Симоном созданы друг для друга. Никогда уже мне не понравится никто другой. Линнет, ты должна нам помочь. Я услышала, что ты купила это имение, и мне пришла в голову одна идея. Послушай, тебе ведь потребуется управляющий, может, даже два. Я прошу тебя, найми на эту работу Симона.
– Ах, вот что!
– Линнет очень удивилась.
Жаклина торопливо продолжала:
– Эта должность как раз для него. Он все знает о земле, он ведь, вырос в поместье. Как вести дела – научился в конторе. Линнет, ради меня, ты ведь возьмешь его на это место? Если не справится – всегда сможешь выгнать к черту. Но он справится. И мы будем жить в маленьком домике, неподалеку от тебя, и сможем часто видеться, и вокруг сад, и все будет так чудесно. Она встала.
– Ну, скажи же, что ты согласна, Линнет! Скажи! Прекрасная, золотистая Линнет! Моя любимая, самая дорогая подруга! Ну, скажи, ты ведь согласна?
– Джекки…
– Так согласна?
Линнет расхохоталась.
– Смешная ты, Джекки! Привези сюда своего жениха, я на него посмотрю, и мы обо всем договоримся.
Джекки обхватила ее и закружила по комнате.
6
Гастон Блондэн, владелец модного маленького ресторана «Шезматант», редко снисходил до разговора со своими клиентами. Но на этот раз он сделал исключение.
– Как же иначе, мсье Пуаро, – сказал он, – для вас место всегда найдется. Мне бы так хотелось, чтобы вы почаще оказывали нам честь.
Эркюль Пуаро улыбнулся, вспоминая печальный случай, в котором фигурировали труп, официант, мистер Блондэн и очаровательная леди.
Вы слишком добры, мистер Блондэн, – сказал он.
– Вы один, мсье Пуаро?
– Да, я один.
– Прекрасно, сейчас Жюли приготовит для вас небольшой ужин. Это будет поэма – истинная поэма! Женщины, как бы хороши они ни были, имеют один недостаток – они отвлекают наш мозг от пищи. Вы поужинаете с удовольствием, мсье Пуаро, обещаю. Так какое вино.
Разговор стал чисто деловым, в нем принял участие и метрдотель Жюли. Прежде чем удалиться, мистер Блондэн спросил, понизив голос:
– У вас серьезное дело?
Пуаро покачал головой.
– Я теперь свободен, – отвечал он грустно, – в свое время я достаточно заработал и теперь имею средства, чтобы наслаждаться жизнью.
– Вам можно только позавидовать.
– Нет, нет. Так поступать совсем не надо. Уверяю вас, бездельничать вовсе не так приятно, как это может показаться.
– Он вздохнул.
– Как справедлива поговорка «Человек изобрел работу, чтобы избавиться от необходимости думать».
Мистер Блондэн всплеснул руками.
– Помилуйте, в мире есть столько интересного. Путешествия, например!
– Согласен, путешествия. Я и собираюсь зимой отправиться в Египет. Говорят, там великолепный климат. Можно, наконец, избавиться от тумана, поздних рассветов, тоскливых бесконечных дождей.
Неслышно ступая, подошел официант, умело и быстро накрыл на стол – тосты, масло, ведерко со льдом – все атрибуты дорогого ужина.
Негритянский оркестр разразился нестройным оглушающим танцем. Лондон плясал. Пуаро наблюдал, невольно фиксируя впечатления.
У одних такие пустые глаза, другим все уже надоело или просто скучно, а некоторые кажутся такими несчастными. Как глупо, что юность считают счастливой порой жизни, напротив, юность – время самое уязвимое.
Но вот взгляд его стал мягче. Он увидел высокого широкоплечего мужчину и тоненькую изящную девушку. Они двигались, подчиняясь ритму своего счастья. Оказывается, счастье можно встретить и здесь, как, впрочем, всегда и повсюду. Музыка неожиданно оборвалась. Раздались аплодисменты, и оркестр снова заиграл. После второго захода юноша и девушка, привлекшие внимание Пуаро, вернулись за стол рядом с ним. У девушки горели щеки, она смеялась. Теперь Пуаро отчетливо видел ее лицо, обращенное к спутнику. В ее глазах он прочел что-то такое, от чего с сомнением покачал головой.
«Она слишком любит его, эта малышка, – пробормотал он про себя. – Это не безопасно. Нет, нет, это не безопасно».
И вдруг он уловил – Египет. Теперь он четко слышал их голоса: голос девушки, юный, взволнованный, счастливый и с легким иностранным акцентом, и голос ее спутника, приятный низкий голос образованного англичанина.
– Я вовсе не собираюсь считать цыплят по осени. Но я уверяю тебя, Линнет все для меня сделает!
– Я сам могу для нее кое-что сделать!
– Глупости, просто это подходящая для тебя работа!
– Ну что ж, я сам думаю, что сумею быть полезным. Я постараюсь… ради тебя.
Девушка тихо засмеялась, бесконечно счастливая.
– Мы подождем три месяца, чтобы быть совсем уверенными, и тогда…
– И тогда я подарю тебе все сокровища мира. Согласна? И мы отправимся в Египет и там проведем наш медовый месяц. К чертям расходы! Я всю жизнь мечтал поехать в Египет. Нил, и пирамиды, и песок…
Он заговорил тихо, страстно:
– Мы все это увидим вместе, Джекки… вместе. Как прекрасно!
– Как бы мне хотелось, чтобы для тебя это было так же прекрасно, как для меня. Ты правда любишь меня так же, как я.
Голос ее вдруг задрожал, в глазах появился страх. Мужчина ответил быстро и сухо:
– Джекки, не глупи.
Эркюль Пуаро пробормотал про себя: «По-настоящему любит тот, кого меньше любят. Да, мне тоже хотелось бы знать…»
7
Джоанна Саутвуд говорила:
- Предыдущая
- 2/40
- Следующая
