Избранное - Несин Азиз - Страница 19
- Предыдущая
- 19/105
- Следующая
Сам виноват!
Тяжелая начинается жизнь, когда тебя уволят с работы. Но значительно тяжелее объяснять любопытным друзьям и знакомым, почему ты ее потерял.
Нет, нет, я не собираюсь рассказывать, что произошло со мной на этот раз. Но обычно я посвящаю друзей в свои беды с надеждой – вдруг кто протянет мне руку помощи, а иногда просто, чтобы облегчить душу. В ответ на это они подвергают меня строгому допросу, стараются докопаться до причины, а потом я же оказываюсь виновником всех своих несчастий. Вот если бы я не поступил так, да не сделал эдак, хозяин никогда не тронул бы меня. Уж раз осмелился на то – значит сам и виноват. Сам виноват! – выносят мне приговор, и на лице у них появляется довольное выражение.
Однажды, размышляя о своих делах, я шел задумавшись по улице. Вдруг кто-то схватил меня за плечо. Поворачиваю голову – Осман Кемаль… Он весело зашагал рядом. Но, увидев мою унылую физиономию, опустил ресницы, словно напялил на лицо маску.
– Я понимаю… – с запинкой сказал он.
Значит, он знает, что меня уволили с работы. Теперь от него не избавишься. Сейчас начнет огород городить, пытаясь доказать мне, что я сам во всем виноват!
Притворное расстройство не вязалось с радостным блеском его глаз, который он не мог скрыть. Я сделал вид, что не понял его «Понимаю…», и спросил:
– Что случилось? Или у тебя какие-нибудь неприятности?
– Со мной ничего не случилось, но я слышал, что ты опять без работы… – ответил он.
– Не беда… – бодро проговорил я, не желая распространяться на эту тему.
– Как же не беда, дорогой… – Он стоял посреди улицы и твердил: «Вах-вах!» – Пошли в кофейню, пропустим по чашечке кофе, и ты расскажешь, как это произошло… – предложил он.
– Нечего рассказывать… – ответил я.
– Как нечего! Смотри на кого ты стал похож. Пошли, пошли! У тебя на душе полегчает, когда расскажешь.
– Словно что-нибудь изменится…
– Ты меня обидел… Разве я тебе не друг?
Мы зашли в кофейню.
– Ну-ка рассказывай, что случилось… – потребовал он, когда мы начали потягивать кофе.
– Хозяин выгнал меня с работы…
– Почему?
– Откуда мне знать. Спроси его…
– Ты опаздывал на работу? – начался допрос.
– Нет, я всегда приходил вовремя.
– Ты не выполнял поручений?
– Не-ет… Он говорил, что доволен мною.
– А может, у хозяина дела пошли плохо? – гадал он, словно решал кроссворд.
– Наоборот, его дела шли отлично.
Подперев рукой щеку, он задумался:
– Ты перечил ему?
– Нет… Я всегда ему поддакивал.
Кемаль начал грызть ногти от нетерпения:
– Хорошо! Ты просил прибавки?
– Нет…
– Ты говорил что-нибудь о нем, может, высказывался неодобрительно…
– Да нет же, дорогой!
Долго еще сыпались на меня вопросы в том же роде.
– Аллах, Аллах!.. За что же он мог выгнать тебя с работы? А может, ты смотрел ему в лицо так же строго, как сейчас смотришь на меня?
– Не знаю… Может быть, и смотрел.
– Ага. Теперь понятно. Я же говорю, непременно причина есть. Ни с того ни с сего не выгоняют человека с работы! Никто, кроме тебя, не виноват. Разве можно терпеть человека, если он вот так уставится на тебя, словно душу собирается вытрясти? Честное слово, ты сам виноват!
И на душе у него стало легко…
Бросив вполголоса «До свидания…», я вышел из кофейни. Даже когда хозяин меня увольнял, мне не было так тоскливо.
Я пошел к автобусу.
– Это правда, то что нам сказали? – первое, что услышал я, поднявшись на ступеньку. На заднем сидении расположился другой мой знакомый.
– Правда…
– Жаль… А за что?
– Не знаю.
Как полицейский, раздумывающий над загадочным преступлением, он сказал:
– Вах, вах! Без причины человека с работы не увольняют, наверняка что-то было…
– Во всяком случае…
– Может быть, на тебя донесли?
– Не думаю…
– Или он нашел на твое место более знающего человека?
– Он всегда говорил, что очень доволен моей работой.
– Может, он подыскал человека, который согласился на меньший заработок?
– Такого не найдешь!
– Так почему же он уволил тебя? Может, ты с ним не так, как нужно, разговаривал?
– Как, как? Разговаривал обыкновенно…
– Вах, теперь понятно.
– Что понятно?
– Все понятно… Разве можно с хозяином разговаривать обыкновенно? Нельзя… Ты к нему обращался на ты, он и обиделся…
– Да нет, дорогой… Я в лицо хозяина раз в месяц видел. А когда и видел, он со мной почти не говорил…
– Все ясно… Ты к нему лез со своими разговорами, вот хозяин на тебя и рассерчал. Конечно, и хозяин прав. Виноват ты сам…
После этого он тоже успокоился.
На первой же остановке я вышел из автобуса. У меня было так тяжело на душе, что мне действительно необходимо было кому-нибудь излить душу. Я пошел к старому другу.
– Меня выгнали с работы, – объявил я ему, едва переступив порог, – но я очень прошу, не расспрашивай меня ни о чем и не ищи причины…
После моих слов его охватило любопытство:
– Значит, есть очень веская причина…
– Оставь, прошу тебя…
– Ты поздравлял его в праздники? Ходил к нему?
Я никогда не ходил к хозяину в дом, но чтобы сбить приятеля с толку сказал:
– Конечно… В каждый праздник, в каждый новый год, всегда, при всяком удобном случае…
– Все ясно… Когда часто ходишь…
– Нет, я не часто ходил…
Он задал мне все вопросы, которыми засыпали меня и другие.
– Интересно знать, действовал ты ему на нервы?
– Наоборот… Я ему нравился.
– Что же может быть еще? Ума не приложу…
Я начинал терять терпение и от волнения стал ходить по комнате.
– У тебя скрипят ботинки!.. – воскликнул вдруг приятель.
– Да, скрипят… – подтвердил я.
– С каких пор?
– С тех пор как я купил, пять месяцев ношу их, и они все скрипят.
– Ты в них ходил на работу?
– Да.
– Вах, вах… Я же говорил, что зря с работы не увольняют.
– Ты нашел причину, почему меня уволили? – спросил я.
Удобно расположившись в кресле, он начал мне выговаривать:
– Кто выдержит скрип башмаков с утра до вечера! Это невозможно выдержать! Твой хозяин прав… Вот, брат, в чем твоя вина…
– Правильно, моя вина… – закричал я в ярости – виноват, виноват! Но я пришел к тебе в черный день не для того, чтобы услышать это.
- Предыдущая
- 19/105
- Следующая
