Избранное - Несин Азиз - Страница 48
- Предыдущая
- 48/105
- Следующая
Телеграмма
Разве кто поверит, что одна какая-то телеграмма может так испортить жизнь целой семье? Из семи строк мы смогли разобрать в ней только два слова: название города – София, из которого ее послали, и фамилию адресата, то есть мою… Я приведу здесь из софийского ребуса лишь одну строчку: «Сtе геmоnsy еeurne sin comme Inr cat ducon cors aseko.»
Было ясно, что телеграмма послана не на турецком языке, совсем не похоже это и на английский, который я знаю.
Я пошел к соседу, он преподает французский язык в лицее.
– Друг мой, вот получил я телеграмму из Софии. Не будете ли вы любезны перевести ее на турецкий? Некоторое время он изучал телеграмму:
– А вы уверены, что она написана по-французски?
– Да, – ответил я.
– Хорошо, но из чего вы это заключаете?
– В тексте один раз встречается словечко «раr». Насколько мне известно, «раr» есть во французском…
– Послушайте, в этой телеграмме приблизительно пятьдесят слов. Можно ли из-за одного-единственного «раr» считать, что она написана по-французски?
– Ну, а на каком же языке она по-вашему составлена?
– Конечно, на болгарском.
– Но я не знаю болгарского…
– Это не важно, зато отправитель знает…
– Значит, вы владеете и болгарским?
– Не-е-е…
– А откуда же вы тогда взяли, что она на болгарском?
– Телеграмма поступила из Софии. София – столица Болгарии. Ну-у? А болгары говорят по-болгарски…
– А ведь вы правы… Смотрите, а мне и в голову не пришло. Я пошел с телеграммой к одному приятелю, переселенцу из Болгарии.
– Это не болгарский, – заявил он.
– Аллах, Аллах… Не по-французски, не по-английски. На каком же еще языке может быть телеграмма из Софии?
– А может, на немецком?
– Может… Почему не может?
Сын приятеля изучал германскую филологию. Мы дали ему телеграмму.
– Она не на немецком, – ответил он, – мне кажется, что телеграмма на итальянском или же на испанском.
– Почему так? – спросил я.
– Вот смотрите, почти все слова оканчиваются на гласный звук…
– А может, это португальский?
– Все может быть.
– Да бросьте вы! Чепуха какая-то! – закричал я. – С чего это вдруг болгарин будет посылать турку телеграмму на испанском языке!
– А не мог ли болгарин подшутить над вами?
Я отнес телеграмму в бюро переводов. Выяснилось, что телеграмма была не на испанском, не па итальянском и вообще ни на одном из известных языков мира.
Все в нашей округе узнали, что я получил телеграмму, написанную неизвестно на каком языке. То ли действительно хотели помочь мне, то ли просто из любопытства, но в дом к нам повалили знакомые и незнакомые.
– Эфенди мой, разрешите мне посмотреть телеграмму. Может быть, я смогу вам помочь…
– Спасибо. А какой вы знаете язык?
– Арабский…
– С какой стати болгарин пошлет мне телеграмму на арабском?
– В этом мире все случается, разве поймешь, что теперь происходит!
Приходили разные люди, среди них один знал финский, а другой – бенгальский.
Но как только выяснялось, что язык телеграммы непонятен еще одному человеку, на душе у меня становилось радостно, ибо сокращалось число известных в мире языков, на котором она могла быть написана, и, значит, моя задача облегчалась.
В один прекрасный день я нашел человека, знающего сразу шестнадцать языков. Этот полиглот сам ко мне домой не пришел. Я направился к нему собственной персоной. Многомудрый лингвист, изучив телеграмму, сказал, что она написана по-кубински. Я задрожал от страха. Как бы не навлечь на свою голову неприятности.
– А что сказано в этой телеграмме?! – закричал я в отчаянии.
– На это я не отвечу, потому что не владею кубинским…
– Так почему вы решили, что она написана по-кубински?
– Потому что телеграмма начинается с «сhе». Известно, что «сhе» —уменьшительное имя Гевары, Че Гевара…
– Извините, но зачем болгарин станет посылать мне телеграмму по-кубински?
– Хорошо, а что делать болгарину, если он других языков не знает?
По этой причине я потерял сон. Хорошо, что другой знаток языков разъяснил мне, что кубинский это тот же испанский. Тогда я немного успокоился.
Кто-то высказал предположение, что телеграмма написана на эсперанто. Мне это показалось вполне вероятным. После долгих поисков я нашел человека, знающего эсперанто.
Нет, телеграмма была не на эсперанто.
Проще всего было разорвать ее или выбросить и так избавиться от забот. Но вдруг в ней говорилось о деле важном, не терпящем отлагательств?
По настоянию друзей я отнес телеграмму ученому, знавшему древнегреческий, латинский, санскрит. После долгого изучения телеграммы он сказал:
– Вы зря стараетесь перевести эту телеграмму. Она ни на каком языке не написана.
– То есть как это, – возмутился я, – что вы хотите этим сказать?
– Я хотел вам сказать, что это шифровка.
– Аллах, помилуй меня! – заорал я от страха. – Шифровка?
– Да… Без шифровального ключа ее никто не сможет прочитать.
Шифрованная телеграмма, полученная от болгарина!..
Я должен сразу же сжечь ее и развеять пепел по ветру. Но теперь какой от этого толк? Копия телеграммы имеется на почте, она наверняка попала в руки соответствующих органов. Вероятно, там уже нашли ключ и давно ее расшифровали.
Я окончательно растерялся и метался по дому, не находя места. Вдруг в парадное застучали. О беда! Вот и пришли… Но это оказался мой старый друг.
Потрясая бумагой, он кричал:
– Безобразие, безобразие!..
– Что такое? Что случилось? – с тревогой уставился я на него.
– Хуже и быть не может… Неделю назад я получил телеграмму из Анкары. Вот смотри! Попробуй прочитай, что здесь написано!
Я старался разобрать то, что он мне всучил, но ничего не мог понять. Телеграмма выглядела так:
«Выз ыва етрук овод ствопар тииср очноп риез жай жеп есыну привет».
– Ты что-нибудь понял? – спросил он.
– В конце стоит «привет», а больше ничего не могу разобрать.
– Конечно, тут никто ничего не разберет, ничего. Все слоги перепутаны. Я тоже ничего не понял и погорел…
– Погорел? Почему?
– Она читается так: «Вызывает руководство партии, срочно приезжай». Меня, оказывается, вызывали, чтобы назначить министром… Ты понимаешь, что произошло?
- Предыдущая
- 48/105
- Следующая
