Избранное - Несин Азиз - Страница 70
- Предыдущая
- 70/105
- Следующая
– Вот твоя, Або!
– Нет. У моей края рваные!
Дал ему другую, с рваными краями.
– Нет. У моей другая сторона полосатая!
Да, Або не обманешь!
– И эта не моя! У моей листочек обрезан вот так!.. А это уж совсем не моя. У моей низ оборван!
Я перебрал все метрики по одной. Его так и не попалась. Значит, я продал ее кому-нибудь за пять лир!
– Або, я,тебе дам две метрики, три, четыре, пять, – говорю я.
– Отдай мою, бей! – твердит он.
– Слушай, Або, – говорит в конце концов хозяин, – бери лучше, что тебе дают, не то я сделаю с тобой такое, что всю жизнь помнить будешь?
И тут вдруг хозяина осенило:
– Або, послушай… Я тобой очень доволен. Почему ты уходишь от меня? Оставайся. Я сделаю тебя надсмотрщиком. Лицо Або сразу подобрело.
– Спасибо, бей, – сказал он.
В тот же день Або пошел в город. Оттуда он вернулся таким, что его никто не мог узнать. Он сбросил галоши, привязанные веревочкой, и надел скрипучие сапоги гармошкой. Залатанные шаровары сменил на штаны из темно-синей саржи. Купил он и пиджак. На голове его была совершенно новенькая фуражка, в правой руке – кнут, которым он постукивал по сапогам, во рту – свисток, который придерживал левой рукой.
Когда Або стал надсмотрщиком, свисток его не умолкал. Вол он теперь себя вызывающе. Но день и ночь твердил: «Спасибо хозяину».
Вот к чему привели благодеяния хозяина.
Вечером как-то Або зашел ко мне и попросил написать письмо в деревню.
– А ты написал, что я стал надсмотрщиком? – спросил он.
По десять раз в письмах повторялось, что Або стал надсмотрщиком. Целую неделю писали мы письма. Або походит-походит и вспомнит, что не сообщил еще одному родственнику или товарищу, с которым служил в армии.
– Еще, дорогой, напишем письмо!
Он пошел в город сфотографировался: в одной руке свисток, в другой – кнут. Карточку послал в деревню.
Но Або не мог справиться с обязанностями надсмотрщика. Он без конца свистел, бил кнутом по сапогам, подгонял, но грамоты-то не знал. И, по правде говоря, голова у него не особенно варила! А ведь быть надсмотрщиком – трудное дело. Нужно записать, какую работу кто выполнил, кто сколько кубических метров камня раздробил, определить поденную плату. Для Або все это было непосильно.
– Або, – сказал ему однажды хозяин, – не сердись, но не по плечу тебе эта работа.
Або промолчал.
– Становись-ка снова рабочим!
– Ох, бей, не могу, – сказал Або, – рабочие стали мне врагами…
Пришлось все же Або отпустить.
На этот раз он не стал спорить из-за метрики. Мы ему выдали первую попавшуюся и еще справку о том, что он у нас был надсмотрщиком. Або ушел, молясь за хозяина-благодетеля. Он обращался к другим подрядчикам, показывал им справку, что был надсмотрщиком. Его принимали и… увольняли! В рабочие он так и не пошел. Або стал сильно бедствовать. Бедствует он и поныне.
- Предыдущая
- 70/105
- Следующая
