Тяжела и неказиста... (СИ) - "Terra" - Страница 6
- Предыдущая
- 6/37
- Следующая
- Я его и так знаю. Волкова 3, квартира 20, - спокойно отозвался он.
- Ну, если я увижу тухлые помидоры на стекле… - растеряно протянул я.
Он широко улыбнулся и стал подпевать песенке, звучащей по радио, слегка потряхивая своим хохлом в такт:
- Кап-кап-кап из ясных глаз Маруси…
- Капают, - я включился в процесс подпевания.
- Сладкие, - басом пропел он.
- Капают.
- Кап-кап.
- Капают прямо на копьё***, – допевали мы уже вместе, причём на всю машину, стараясь перепеть радио. Как только песня закончилась, салон машины заполнилась нашим громогласным смехом. К своему стыду, про Катьку в тот момент я даже не вспоминал.
_______________________________________________________
*Руки Вверх – Студент.
** Некрасов, отрывок из стихотворения «Крестьянские дети»
*** песня «Маруся» из к/ф «Иван Василевич меняет профессию»
Глава 3.
Я с нетерпением покачивался на табуретке. Тут на кухню, наконец, зашла Катя.
- Хочешь, супа разогрею?
- Нет, спасибо, я уже ел,- я набрал воздуха в лёгкие. - Катюх, прости меня…
Она, будто и не слыша меня, смотрела в окно пустым взглядом. Я передёрнулся, почему-то стало холодно.
- Каааать … - протянул я, проведя рукой у неё перед лицом.
Девушка вздрогнула:
- Извини, ты что-то сказал? – она поспешно подошла к буфету, достала стакан и налила воды.
- Да, я извинился за вчерашнее, - я нахмурился, внимательно наблюдая за своей девушкой. Катюха повернулась, заглядывая мне в глаза. Чёрные густые волосы были привычно заплетены в косу. Обычно раскрасневшиеся щёки сейчас были бледны. Может, она заболела?
- Ты не виноват, - твёрдо сказала Катя, - это я…впрочем, не важно… - она неожиданно замолкла и снова отвернулась.
- Что-то случилось? Ты не заболела?
Катя обернулась через плечо и вымученно улыбнулась:
- Может, блинчиков хочешь? Я сейчас, мигом испеку…
Я поднялся, табуретка надрывно скрипнула, и крепко обнял Катю, в этот раз она не сопротивлялась.
- Всё хорошо, – я поцеловал её в макушку. - Всё обязательно будет хорошо.
Только вот сам я почему-то не верил своим словам…
***
Я сидел на перемене и рисовал непонятные каракули, пытаясь хоть как-то отвлечься от уныло-депрессивных мыслей. Тут, как назло, скончалась паста. Вот чёрт! Весь мир против меня. Хотя…тут я заметил, что передо мной на соседней парте, рядом с тетрадкой лежала точно такая же ручка. Я оглянулся по сторонам – на меня никто не обращал внимания. И я, не особо задумываясь, тут же поменял пасты. В это время в аудиторию зашёл Саня и, ни с кем не поздоровавшись, направился к последней парте, небрежно снял куртку и сел, сонно хлопая глазами. Я нахмурился, взял свои вещи и направился к нему. Обычно мы с Саней сидели рядом, а тут он так явно меня проигнорировал, да ещё и на первых двух парах не был, хотя раньше, особенно на первые пары никогда не забивал. Странно…
- Ты чего сегодня так поздно?
- Всё потом, лады? – устало произнёс он, положил голову на парту и закрыл глаза.
- Баю, баюшки, баю, не ложися на краю, - прошептал я скорее сам себе, нежели Сане. – Эх…курнуть что ль?
Саня пробурчал в ответ что-то невнятное, а я прихватил куртку и вышел из аудитории. В двери я столкнулся с Александровым, но с того памятного вечера у нас был обоюдный игнор, так что он лишь недовольно посмотрел на меня, но промолчал. А я направился дальше и возле выхода так некстати встретил Машку.
- Ну что, спросил у Сергея? – она поймала меня за локоть. Я нахмурился, сначала даже не поняв, о чём говорит Константинова.
- Блин, Скворецкий, неужели забыл?
- Забыл, - медленно произнёс я.
- Вот башка то дырявая, - она постучала по моей голове.
От неожиданности я шарахнулся в сторону:
- Эй, полегче, а то вообще ничего спрашивать у него не буду…
Машка лишь хмыкнула:
- Ладно, куда направился-то?
- Курить, - буркнул я.
- Сча пара уже начнётся, пошли, курильщик ты мой, - улыбнулась Машка и потащила меня за локоть в сторону лестницы.
Мы зашли в аудиторию. Преподаватель уже начал читать лекцию. Тихо прошмыгнув между партами, пока Машка извинялась, я занял своё место. Саня по-прежнему дремал на парте. Я со скукой открыл тетрадь, а в ней на чистом листе после записанной мной лекции красовалась инородная запись: «Жизнь ничему не учит?!»
Я на автомате повернул голову в сторону. За той партой, где я взял пасту, сидел Александров…
- Бля, - уныло протянул я и стукнулся лбом о парту.
***
Есть такая пословица: «Не говори «гоп», пока не перепрыгнешь». Я вот думал, что с Александровым мы всё выяснили, и решил держаться от него подальше, чтобы не вляпаться в очередное дерьмо. Ага, как же…
А самое ужасное, что он прав: жизнь, действительно, ничему меня не учит. И зачем я эту долбанную ручку схватил? После того случая он тоже мне напакостил… что-то незначительное, но я захотел отомстить. В итоге каждый день в нашей группе не проходил без каких-либо происшествий связанных со мной или Александровым. Дошло до того, что на всей следующей неделе я только и делал, что придумывал очередные пакости для него. Тогда же я понял, что заигрался, и с этим пора заканчивать…
***
Я стоял и звонил в дверь. Наконец, через минуту Саня открыл и впустил меня внутрь.
- Костя? – удивился он.
- А кто ж ещё, - я по-хозяйски скинул куртку на кресло. Тут на кухне послышалось постукивание ножа о доску.
- У тебя мать вроде на работе должна быть?..
- Это не она, - хмуро ответил Саня.
Я улыбнулся и заговорчески прошептал:
- Неужели нашёл себе девушку и меня с ней не познакомил?
- Нет, не совсем, Кость, послушай…
Я немедля зашёл на кухню и увидел там…
- Катя?
- Костя? – ужаснулась девушка.
Я растерянно посмотрел сначала на Санька, затем на Катьку. Сложить два плюс два было не сложно.
И мне почему-то стало так смешно, аж до слёз…
- Мелодрама прям, - я метнулся обратно в прихожую.
А они стояли рядышком, словно два голубка, и молчали. Вот это было самое обидное. Они не стали ничего отрицать, пытаться что-то объяснить. Им было всё равно. И сколько так они меня обманывали: месяц? Два? А может полгода?
Я поморщился:
- Желаю счастья в личной жизни. Пух, - и хлопнул дверью.
***
Поблизости от Санькиного дома находился парк. Хотя, это место и парком-то не назовёшь: три ёлки крестом да пару скамеек. И вот я, как трусишка зайка серенький, под этими ёлками скакал. И погода ещё, как назло, такая мерзопакостная была: накрапывал мелкий дождик, а я выскочил даже без куртки. Хотя, в тот момент холода я не чувствовал. Я бродил по мёрзлой, вялой траве и проматывал в голове поведение Катьки и Сани за последнее время…и самое смешное не мог вспомнить ничего, чтобы их скомпрометировало. Кроме одного – розовый медведь. Я вспомнил, что Катя хотела мне его подарить, но я тогда только рассмеялся, а игрушку не взял. А вот Саня взял…
Бля…и всё же одного я понять не могу: неужели нельзя было поговорить со мной по-человечески! Объяснить всё это дерьмо! Я пнул небольшой камень. В один день я потерял девушку и лучшего друга. Я заторможено достал из кармана джинс помятую пачку сигарет и закурил.
***
Я проснулся от холода – меня знобило. Завернувшись в одеяло, я дошёл до кухни, где вовсю суетилась мама.
- Костя, а ты чего так рано поднялся?
- Замёрз, - прохрипел я.
Мама тут же дотронулась до моего лба:
- Горячий…садись, лимона тебе сделаю.
Я сел на табуретку, отстранённо наблюдая за действиями матери.
- Ты снова в командировку?
- Да, в 7.30 поезд, - мама поставила передо мной горячую воду, в которую добавила лимонный сок. – Пей.
- Спасибо, - я отпил немного и поморщился – вода обжигала язык.
Мама тем временем сложила приготовленные бутерброды в пластиковый контейнер.
- Кость, позвони Марине.
- Зачем это? – я дул на воду.
- Предыдущая
- 6/37
- Следующая