Время меча - Нестеренко Юрий Леонидович - Страница 116
- Предыдущая
- 116/174
- Следующая
— Но ведь вы и парой фраз с ними не обменялись! — Элина почти не скрывала раздражения. Эльф неопределенно повел плечом, показывая, что у него нет логического объяснения.
— Теперь вы вернетесь на Запад? — спросил он.
— Нет, — уверенно ответила Элина. — Должно быть, отправимся в Тургунай, а оттуда — в экспедицию на восток.
— Ясно, — кивнул эльф и направился прочь. Завидев Эйриха, который умывался во дворе, прежде чем отправиться спать, эльф подошел к нему.
— Эйрих, вы нужны мне как переводчик.
— До утра подождать не может? — зевнул Эйрих.
— Мне бы хотелось решить этот вопрос сейчас.
— Ну ладно, — Эйрих вытер волосы и повесил полотенце на плечо.
Вдвоем они отыскали Кайсы-ака, который как раз загонял овец в сарай. Йолленгел дождался, пока он закончит с этим делом, и отозвал его в сторону
— на таком уровне он уже знал язык. Трое отошли за сарай, оказавшись, таким образом, на краю селения, там, где верхняя терраса переходила в склон горы. Кайсы-ака ждал. Йолленгел, ничего не говоря, снял свой тюрбан.
Эйрих метнул на него короткий неодобрительный взгляд. Выражение лица старого пастуха, однако, не изменилось — он по-прежнему смотрел выжидательно. Йолленгел провел рукой по волосам, откидывая их назад. Снова никакой реакции.
— Спросите его, не удивляет ли его моя внешность, — не выдержал эльф.
Эйрих выслушал ответ старика.
— Он говорит: «Мир велик, и в нем живет много разных народов. Твой облик ничуть не более странен, чем облик твоих спутников. « В самом деле, — добавил Эйрих от себя, — они ведь здесь никогда прежде не видели не только эльфов, но и белых людей.
— Так они не будут возражать, если я останусь здесь жить насовсем?
Старик заулыбался.
— Он говорит: «Мы все будем рады. Люди любят твою музыку, а животные чувствуют в тебе друга. « Так, значит, вы приняли решение, Йолленгел?
— Да… теперь да.
— Ну что ж, — кивнул Эйрих, — наверное, это не худший выбор.
Он обратился с каким-то вопросом к пастуху. Тот нахмурился, однако уверенно кивнул.
— Что вы спросили? — осведомился эльф.
— Смогут ли они спрятать вас, если в селение нагрянут солдаты с обыском. Он ответил, что вам не о чем беспокоиться. Вообще-то если такой обыск и состоится, то лишь один раз в ближайшие дни — не волнуйтесь, вам больше не придется прятаться всю жизнь.
Элина, узнав о решении Йолленгела, тоже не стала его отговаривать. «Новых стран на Востоке мы уже не посетим, экспедиция отправляется в безжизненное место, — сказала она. — Вы могли бы, конечно, вернуться вместе с нами на Запад… но боюсь, там бы вам не дали жить спокойно. Там уже нет враждебности к эльфам, напротив, многие отнеслись бы к вам сочувственно, и король наверняка назначил бы вам содержание… но вы превратились бы в иноземную диковину, на вас бы ходили смотреть, как на редкую зверушку. Мне жаль говорить так о моих соотечественниках, но это правда. Так что вы приняли правильное решение… хотя и грустно будет расставаться», — добавила Элина.
Освободители и освобожденные проспали почти до полудня; потом неспешно умывались, обильно завтракали, и лишь в третьем часу собрались на совет — по предложению Эйриха, он проходил под открытым небом, на склоне горы в трех сотнях футов вверх от селения. Йолленгел не участвовал. Предварительно с ним был решен вопрос о разделе капиталов; Элина предлагала оставить ему 400 золотых турга, то есть пятую часть, но остальные, в том числе и сам Йолленгел, сошлись на том, что столько ему в этом кишлаке за всю жизни не истратить, и ограничились суммой в 200 турга. Эйрих настоятельно посоветовал эльфу как можно скорее переплавить монеты — в обозримом будущем человек, расплачивающийся в этом районе Хурданистана тургунайскими деньгами, напрашивался на очень крупные проблемы.
Основным неудобством в совещании на склоне горы были языковые барьеры. Рандавани не владел тарвилонским, Артен — тургунайским (хотя немного нахватался его за время экспедиции), Элина — ни тургунайским, ни древним единым, на котором общались старый и молодой ученый. Один лишь Эйрих в очередной раз оказался на высоте, да и то очень относительной: тургунайский он понимал с пятого на десятое, а на древнем умел лишь читать — представления же о произношении у него весьма сильно отличались от таковых у Артена и Рандавани. Так что участникам совета то и дело приходилось выступать переводчиками друг для друга.
Тем не менее, беседа развивалась успешно. Для начала Рандавани поведал кое-какие подробности своего плена.
— Хурданистанцы знали, что существует ритуал Снятия Печати заклятья. Через своего шпиона — хотелось бы мне выяснить, кто же это все-таки был! — они выяснили, что принц играет ключевую роль в этом ритуале, но единственный в экспедиции, кто знает сам ритуал — я. Поэтому без моей помощи они ничего не могли добиться, даже если бы выяснили, где находится проход географически
— а найти его, на самом деле, не так уж и сложно.
— Погодите, вы хотите сказать, что и в самом деле верите во всю эту магическую тарабарщину? — перебил Артен.
— Настоящий ученый ничего не отрицает наотрез, но, скорее всего, в наше время все это просто суеверия. Для нас, однако, важно, что в это верили они.
— И им так и не удалось вырвать у вас тайну ритуала? — уважительно спросила Элина.
— О, они оказались в комичнейшем положении, — усмехнулся старик. — Дело в том, что пытать меня бесполезно. Я владею древней методикой, позволяющей отключать болевую чувствительность. И они это знали. Хотя, конечно, попробовали проверить… и убедились, что методика работает, — он сделал короткую паузу. — После этого в их арсенале остались лишь угрозы вперемешку с посулами. Несколько раз они имитировали мою казнь, прежде чем, наконец, вынуждены были поверить, что я не боюсь смерти. Один раз уложили в гроб и похоронили, откопав только через три часа…
— Господин Рандавани, вы — герой! — воскликнула Элина.
— Я всего лишь ученый, давно подчинивший тело и инстинкты голосу разума. Кроме того, я понимал, что нужен им живым — во всяком случае, до тех пор, пока они не будут знать тайну ритуала. Также они обещали мне большие деньги, предлагали перейти на службу шаха, суля высокий пост… Я же говорю — это было просто смешно. Иногда я делал вид, что готов клюнуть на их обещания… чтобы потянуть время, разумеется. И вот принц Артен добился встречи со мной и намекнул, что помощь близка… намекнул весьма изящно, надобно заметить, под самым носом у этих олухов.
Элина поделилась своим предположением, что среди тюремщиков были маги, и что именно они нашли свою смерть от ножа Эйриха.
— Возможно, — кивнул Рандавани. — Хурданистан — куда менее цивилизованная страна, чем Тургунай, но маги есть и здесь. Возможно, что и среди высших шахских чиновников. Однако в наше время магия слишком слаба, чтобы достать тайну из мозга человека, который этому противится.
— Однако все это — дела прошлые, а нам надо обсудить будущее, — напомнил Эйрих. — Верно ли, что вы намерены довести зурбестанскую экспедицию до конца?
— О да. Теперь, когда мы точно знаем, сколь большой интерес проявляют к делу хурданистанцы, тем более надо спешить. Кто ведает, не попробуют ли они от отчаяния обойтись без принцев и ритуалов.
— А может быть, тургунайцы уже попробовали? — предположил вдруг Артен.
— Вряд ли они организуют новую экспедицию, не расследовав исчезновение предыдущей, — покачал головой Рандавани. — А судя по тому, что нас освободили эти благородные господа, а не тургунайская армия, расследование пока протекает не слишком успешно.
— Но вы сможете ему помочь? — спросила с надеждой Элина.
— Вряд ли. Мы ведь так и не знаем, кто был шпионом, и был ли это один предатель, или существует целая сеть заговора, нити которой ведут в Керулум
— судя по тому, как все гладко проходило у наших врагов, я склоняюсь ко второй версии. Так что возвращаться в Тургунай сейчас, скорее всего, бесполезно, если не опасно.
- Предыдущая
- 116/174
- Следующая
