Великая Отечественная. Хотели ли русские войны? - Солонин Марк Семенович - Страница 32

В аналогичном документе ВВС Западного ОВО (утвержден 11 июня 1941 года) действия авиации расписаны в мельчайших деталях. «Исходя из поставленных задач и наличия бомбардировочной авиации части ВВС округа могут решать следующие задачи: а) нанести одновременный удар по установленным аэродромам и базам противника, расположенным в первой зоне, до рубежа Инстербург (ныне Черняховск), Алленштайн (ныне Ольштын), Млава, Варшава, Демблин, прикрыв действия бомбардировочной авиации истребительной авиацией.

Расчет наряда самолетов для удара по аэродромам 1-й зоны. Высота бомбометания Н=3000 м. Всего 22 аэродрома. Имеется 142 звена (111 звеньев СБ, 2 °Cу-2, 7 Ар-2, 4 Пе-2). Тип бомб — по 50 % ФАБ-100 и АО-25/20. По 9 звеньев для удара по аэродромам Алленштайн, Варшава-Окенце, Седлец, Демблин, Милошевичи; по 6 звеньев для удара по аэродромам Гумбинен, Сувалки, Летцен, Лыцк, Арыс, Млава.

Расчет наряда самолетов для разрушения ж/д узлов. Высота бомбометания Н=5000 м. Используемый тип бомб: 70 % ФАБ-250 и ФАБ-100, 30 % ФАБ-50. Необходимое число попаданий и расчетное число звеньев: Кенигсберг — 120 попаданий, 60 звеньев; Алленштайн -170 попаданий, 60 звеньев; Варшава — 80 попаданий, 60 звеньев; Лодзь — 80 попаданий, 40 звеньев.»

Даже самый краткий обзор истории советского военного планирования 30-40-х годов будет неполным без упоминания об огромной по протяженности финской границе. Тем более что именно там стрелочки на картах обернулись самой настоящей войной.

Граница Советского Союза с малолюдной (население — менее четырех миллионов человек) Финляндией протянулась на 1300 километров — это больше, чем полоса Западной Европы меж берегами Северного и Адриатического морей. Граница начинается в заболоченных лесах Карельского перешейка, затем идет среди безлюдной тайги северной Карелии и заканчивается в тундре Кольского полуострова. На таком театре военных действий все иначе, нежели в обжитых теплых краях: летом длится бесконечный день, зимой не кончается ночь, тучи комаров в июне способны сожрать танк, в сентябре может выпасть обильный снег. Боевые действия возможны лишь вдоль редких «дорожных направлений», отделенных друг от друга десятками, а то и сотнями километров непролазного бездорожья. И лишь в одном отношении оперативные планы советских войск на финской границе ничем не отличались от аналогичных документов западных округо в/фронтов — «оборона» планировалась чрезвычайно активная.

Страшная цена позорной «Победы»

Масштаб операции, решительность поставленных задач и размер создаваемой группировки войск нарастали от одного варианта плана войны с Финляндией к другому. Планом 1936 года предусматривалось сосредоточить на Карельском перешейке пять стрелковых дивизий и две танковые бригады, в Карелии — две стрелковые дивизии. Такими силами планировали «разгромить противника на Карперешейке и овладеть укрепрайоном» (то есть той самой линией Маннергейма). В следующем, 1937 году наряду с очевидной задачей «нанести решительное поражение финской армии» планировалось овладеть районом Печенга (это в Заполярье), Нурмес (центральная Финляндия), Сортавала. Состав группировки: восемь стрелковых дивизий, две танковые бригады и три артполка РГК на Карельском перешейке; две стрелковые и одна горнострелковая дивизии в Карелии и у Мурманска.

«Решение было одно — дождаться благоприятной внешнеполитической обстановки и добить зловредную “козявку”».

Чрезвычайно интересные детали обнаруживаются в утвержденном 17 марта 1939 года задании на проведение «двухсторонней оперативной игры» в штабе Краснознаменного Балтфлота. В этом документе обстановка накануне начала условных «боевых действий» описывается следующим образом: «На Карперешейке 22–23.07.39 в районе деревни Майнила имел место ряд крупных пограничных инцидентов с “синими”. В 10.00 24.07 в районе маяка Кальбодагрунд неизвестная ПЛ (подводная лодка) утопила ТР (транспорт) “красных”.» Если к этому добавить, что по заданию на игру наступление «красных» на Карельском перешейке начинается 27.07 (через четыре дня после «жрупных пограничных инцидентов»), то ясновидение составителей задания просто ошеломляет.

За восемь месяцев до «наглой провокации белофинской военщины» они уже предугадали и географическую точку провокации (деревня Майнила), и ее по сути дела точную дату («инцидент в Майниле» произошел 26 ноября 1939 года, то есть за четыре дня до начала «освободительного похода»). «Неизвестная подводная лодка» также не осталась без дела: 27 сентября 1939 года в момент начала переговоров с эстонской делегацией в Москве советское радио (а затем и центральные газеты) сообщили о потоплении у берегов Эстонии советского грузового судна «Металлист». Но Эстония в отличие от Финляндии уступила сталинскому диктату без боя, война на южном берегу Финского залива так и не началась, и про затонувший «Металлист» приказано было забыть.

Поздней осенью 1939 года время «игр» закончилось. 29 октября 1939 года командующий войсками Ленинградского ВО командарм 2-го ранга Мерецков отправляет наркому обороны Ворошилову докладную записку № 4587. Документ начинается такими словами: «Представляю план операции по разгрому сухопутных и морских сил финской армии.» Пункт 5 гласил: «План операции намечается следующий. По получении приказа о наступлении наши войска одновременно вторгаются на территорию Финляндии на всех направлениях с целью растащить группировку сил противника и во взаимодействии с авиацией нанести решительное поражение финской армии. Главные силы наших войск ударом с видлицкого (Видлица — поселок на восточном берегу Ладожского озера. — М. С.) направления и с Карельского перешейка громят главную группировку финской армии в районе Сортавала, Виипури (Выборг), Кякисалми (Кексгольм, ныне Приозерск).»

Выход на линию Выборг, Иматра, Сортавала (что примерно соответствует нынешней границе России с Финляндией) понимался разработчиками плана лишь как первая задача войск. В пункте 6–6 читаем: «По выполнении этой задачи быть готовым к дальнейшим действиям в глубь страны по обстановке». Для создания желательной «обстановки» Мерецков планирует развернуть группировку войск в составе 20 стрелковых дивизий, трех танковых бригад, шести артполков РГК. «Указанные мероприятия обеспечивают проведение операции на видлицком направлении в течение 15 дней, на Карперешейке 8-10 дней при среднем продвижении войск 10–12 км в сутки». Высшее командование немного подправило «план Мерецкова», и фактически к началу вторжения (30 ноября 1939 года) у финской границы было сосредоточено 20 стрелковых дивизий и одна стрелково-пулеметная бригада, пять танковых бригад (а всего 1479 танков), семь артполков РГК, 2446 самолетов (включая ВВС КБФ).

Дальнейшее хорошо известно и ныне подробно описано в научно-исторической и мемуарной литературе. Ни за 8, ни за 10, ни за 15 дней «нанести решительное поражение финской армии» не удалось. Война затянулась на три с лишним месяца. Непосредственно после завершения боевых действий потери советских войск оценивались в 64 тысячи убитых, 190 тысяч раненых, 76 тысяч обмороженных и заболевших. В дальнейшем к числу безвозвратных потерь добавились 16,3 тысячи умерших в госпиталях, а число убитых, подсчитанное по именным спискам, составило 71,2 тысячи человек. Кроме того, 39,4 тысячи человек (фантастическая цифра для наступательной операции на территории, ставшей впоследствии «своей») навсегда пропали без вести.

Итого — 127 тысяч погибших. Немцы при оккупации Норвегии (апрель-май 1940 года) безвозвратно потеряли 5666 человек, а всего в операциях начального периода Второй мировой войны, то есть при оккупации Польши, Франции, Бельгии, Голландии, Норвегии, Югославии и Греции — 74,5 тысячи человек.

«Вторгнуться, разгромить и овладеть…»

Какие же выводы были сделаны в Кремле из урока, оплаченного морем крови? Решение было одно — дождаться благоприятной внешнеполитической обстановки (в марте 1940 года перспектива вмешательства западных союзников в Советско-финляндскую войну стала слишком реальной) и добить зловредную «козявку».