Отпуск по уходу - Нестерова Наталья Владимировна - Страница 29
- Предыдущая
- 29/62
- Следующая
Мария Ивановна проговорила эту выспреннюю фразу не иначе как с похмелья. А ведь читала, что алкоголикам с утра хочется либо повеситься от депрессии, либо идти спасать человечество.
Но любому человеку иной раз настоятельно хочется похвалы, и он благодарен даже за откровенную лесть. Очевидно, у пожилой педиатрши было именно такое состояние. Мария Ивановна попала в десятку. Доктор радостно вспыхнула и заулыбалась. Она, конечно, не ставила перед собой высоких целей, когда лечила непрописанных детей, не думала, что из них вырастут гении, она большей частью злилась на себя из-за неспособности отказаться от дармовой работы. Но если по-другому посмотреть… вот как эта женщина говорит…
— Меня зовут Клава, Клавдия Тимофеевна! — пряча довольную улыбочку, представилась доктор.
— Маша! Мария Ивановна!
— Давно в няньках?
— Признаться — две недели, опыта никакого.
— Давайте смотреть вашего мальчика. Раздеваем, и на живот… Хорошо, видите, складочки на ножках симметричны…
Андрей выпил две чашки кофе (десять минут), посмотрел по телевизору новости (полчаса), собрал постель и позвонил Юрию Яковлевичу (бухгалтерский сейф нашли, зарплаты не будет, информация для сотрудников — каждый выживаем в одиночку, как может), затолкал Петькино бельишко в стиральную машину, еще какие-то мелкие дела сделал, а они, докторша и Мариванна, все не выходили. Из двери невнятное — бу-бу-бу, гу-гу-гу. Что они там делают? Петьку прививают? Вдруг у него обнаружились какие-нибудь страшные болезни? Как, интересно, у ребенка, который не умеет разговаривать, не способен объяснить, что у него болит, можно выявить недуг? С другой стороны, лечат же ветеринары зверье, которое пожизненно немое.
Доктор просидела в комнате с Мариванной и ребенком почти час! Андрей не находил себе места, уже начал беспокоиться не на шутку. Что с Петькой?
Клавдия Тимофеевна не пожалела времени и провела с Марией Ивановной курс молодого бойца (молодой няни), подробно объяснила про режим, кормление, рассказала, как обрабатывать опрелости — у Петечки под мошонкой покраснело и на попе в складочке. Одни почерпнутые из книг премудрости решительно отвергла, с другими согласилась. У Марии Ивановны были десятки вопросов, и на все она получила ответы.
— Безмерно вам благодарна, Клавдия Тимофеевна! — искренне проговорила Мария Ивановна, когда доктор, наконец, поднялась и взяла сумку.
— Да что там! Это моя работа, — скромно отмахнулась врач.
Если каждую мамашу или няню по часу инструктировать, подумала Мария Ивановна, то рабочего дня на десяток ребятишек не хватит. Нет, здесь особое отношение к Петечке или ко мне. Исключительное внимание очень приятно! Надо ли за него платить? Удобно ли спросить?
Но спросила Мария Ивановна о другом:
— Сколько лет вашей внучке?
— У меня их двое, старшая внучка школу заканчивает. Вбила себе в голову — хочу быть артисткой, и хоть тресни. А разве реально в театральный поступить? Правда, она у нас девочка способная, еще маленькой так Некрасова читала, что я плакала.
— Ой! Кажется, могу вам помочь. Моя близкая подруга преподает в школе-студии технику речи. Хотите, она посмотрит вашу девочку, позанимается с ней?
— Это вы серьезно? Репетиторы, наверное, страшные деньги дерут.
— Наденька мне не откажет, уверяю вас, она добрейшая душа и драть гонорары не станет. Запишите мне свой телефон, я вечером обязательно перезвоню.
Они разговаривали тихо, почти шепотом, потому что Петечка заснул. Андрей выглядывал из своей комнаты, нетерпеливо ожидая, когда врач уйдет, а они с Мариванной все шушукаются у порога.
Вопросов задавать не требовалось — по счастливому лицу Мариванны было понятно, что никаких страшных заболеваний у Петьки нет. Но Андрей все-таки уточнил:
— Почему она так долго сидела?
— Обучала меня. Андрей! Клавдия Тимофеевна — замечательный опытный врач и прекрасный человек. Вы не могли бы быть с ней несколько… повежливее в следующий раз?
— Критика принимается. С Петькой все нормально?
— Да, небольшие опрелости под… под… — слово «мошонка» Мария Ивановна стеснялась произнести и выкрутилась: — на теле. Нужно купить специальный крем. И еще — разнообразить питание…
Мария Ивановна прекрасно знала природу мрачности Андрея. Столько на человека свалилось! Как он говорил? На кого Бог, на того и добрые люди. Но ведь эту пословицу и в обратном смысле можно толковать. Для нее лично — определенно с обратным, радостным значением. К кому Бог милостив, к тому и добрые люди. Нехорошо быть безудержно счастливой, когда рядом страдающий человек. Но чем она может ему помочь и что поделать со своим ликованием?
Радостным были не только факт Петечкиного здоровья и полученные знания, подкрепленные авторитетом выдающегося (только так!) педиатра. Мария Ивановна впервые в жизни оказалась кому-то полезной. Петя и Андрей — не в счет, потому что обещана зарплата. Все люди, например ее подруги, опутаны сетью взаимных услуг и участий. Кто-то кого-то куда-то постоянно рекомендует, устраивает, договаривается, звонит, просит, убеждает, клянчит, взятки дает, наконец. Она же только принимала чужую помощь. Нищие связями не пользуются. А вот теперь она составит протекцию внучке Клавдии Тимофеевны!
Это был еще один шаг из застенка прошлого в нормальную человеческую жизнь, которая кажется трудной и хлопотной только тем, кто не знает тюремной хандры.
Она так волновалась — вдруг Наденька откажется посмотреть девочку? — что была непривычно многословна и возбуждена в телефонном разговоре с подругой. Наденька даже рассмеялась:
— Поняла, поняла. Ты мне будущую Комиссаржевскую сватаешь. Если у девушки есть кроха способностей, позанимаюсь. Но если она бревно бревном, то извини.
— Очень талантливая! Когда читает стихи, все родные плачут.
— От ужаса? Шучу. Пусть приходит. Во вторник в десять утра.
— Но, Наденька! Она же в школе учится, придется прогуливать?
— Они еще выбирают! Машка, только ради тебя, в четверг в шесть вечера у меня дома.
— Наденька, я не знаю твоего адреса.
— Господи! Ты ведь у меня никогда не была! Подруга называется. Записывай… Нет, просто дай "Мой телефон, пусть скажут, что от Марии Ивановны…
- Предыдущая
- 29/62
- Следующая
