Девушка с обложки - Каммингс Мери - Страница 39

— Ну, чем мы займемся теперь?

— Бр-рр! — она демонстративно передернулась всем телом. — Все, я — пас, побегу к себе в каюту отогреваться.

— Я могу вам в этом помочь!

— Спасибо, с меня вполне хватит теплого халата, — Клодин уже едва сдерживала раздражение.

— Ну разве можно сравнить какой-то там халат — и живого человека!

«Халат по крайней мере молчит!» — подумала она, вслух же повторила, стараясь, чтобы это прозвучало как можно более веско и убедительно:

— Все, Ришар. Спокойной ночи.

— Как вы жестоки! — сказал он с пафосом. — Но воля женщины для меня закон. Вы на этом этаже живете?

— Нет, ниже. И я вполне могу сама найти туда дорогу! — поспешно добавила она, увидев, что он поворачивается, чтобы нажать кнопку лифта.

— Клодин, умоляю, не лишайте меня хоть последней надежды, — лицо Ришара приняло столь комично-жалобное выражение, что на ее губы сама собой наползла улыбка, — а вдруг по дороге мне все же удастся уговорить вас на что-нибудь повеселее, чем просто разойтись по каютам?!

— Не удастся, — покачала она головой.

Финальная «атака» была предпринята, когда они добрались до двери ее каюты.

— Как, вы не пригласите меня на прощальный бокал шампанского?! — патетически воскликнул Ришар, услышав очередное «Все, спокойной ночи!».

Клодин захотелось огреть его чем-нибудь, и почувствительнее — но не рассмеяться она не могла.

— Не приглашу!

— В этом случае вы будете виноваты в том, что я умру от жажды на пороге вашей каюты. Неужели вам меня не жаль? Всего один глоток шампанского может спасти мою молодую жизнь!

— Не уговаривайте — в каюту я вас все равно не пущу!

— Но мы можем даже не закрывать дверь! Всего один бокал — и я пойду спать. Нет, не спать — одиноко ворочаться в постели, представляя, как вы вынимаете из своих прелестных ушек сережки, — пальцы его скользнули по ее уху, — как снимаете это платье, как...

Нет, ну это уж слишком! Клодин отпихнула его ставшие чересчур настойчивыми руки.

— Хватит, Ришар! Никакого шампанского вам не будет!

— Я чувствую, что уже слабею и падаю! — Он рухнул на одно колено к ее ногам, как рыцарь перед прекрасной дамой.

Что делать? В любой момент кто-нибудь мог высунуться, услышав шум и голоса, и увидеть всю эту идиотскую сцену.

Может, черт с ним — дать ему этот «прощальный бокал», пусть пьет и убирается?! Женским чутьем Клодин понимала, что опасность ей не грозит: слишком далеко, если на то не будет ее согласия, Ришар не зайдет, он по натуре соблазнитель, а не насильник.

— Ну хорошо! — Она достала из сумочки ключ. — Сейчас вы зайдете, выпьете бокал шампанского — и сразу уйдете. Обещаете?

— Слово дворянина! — Он мгновенно вскочил и вскинул руку так, словно готовился дать присягу.

— Что ж — заходите! — Клодин открыла дверь, первой вошла в каюту. — Нет, мы договорились, дверь не закрываем, — добавила она, когда Ришар потянулся захлопнуть дверь.

Прошла к бару, достала бокал и штопор; из холодильника — бутылку шампанского.

— Прошу!

— Но разве шампанское пьют в одиночку?!

Она достала и поставила рядом второй бокал.

— Такая сердитая вы еще красивее! — заметил Ришар, откупоривая бутылку.

Клодин молча наблюдала, как он разливает шампанское; едва поставил бутылку — приподняла один из бокалов, легонько звякнула им о второй.

— Ну?..

— А вы не хотите выпить со мной на брудершафт?

— Ришар, я сейчас обижусь и рассержусь!

— Все, пью, пью! За вас, жестокая! — Он картинно закатил глаза и выпил до дна. Клодин тоже отхлебнула, поставила бокал.

— А теперь... — она властным жестом указала на дверь.

— Один маленький поцелуй — за то, что я веду себя как ангел и сейчас послушно уйду. — Он уже понимал, что партия проиграна, но все еще не сдавался. И наверняка не ожидал, что Клодин быстро шагнет вперед, коснется губами его губ — и так же мгновенно отступит.

— Теперь, надеюсь, все?!

Возможно, Ришар почувствовал раздражение в ее голосе, или сам понял, что перегибает палку — но со вздохом кивнул.

— Да, ухожу. — Вдруг улыбнулся. — Я думаю, предстоящие две недели для нас обоих скучными не будут! Спокойной ночи! — Повернулся и вышел.

Чуть слышный звук, словно по филенке поскребывали ногтями, раздался, едва Клодин успела снять изумрудные серьги — тяжелые, они порядком оттянули уши.

— Кто там? — приблизившись к двери, негромко и осторожно спросила она — а вдруг это Ришару что-то в голову стукнуло?

Но из-за двери раздался знакомый голос:

— Это я!

Они целовались долго и со вкусом. Отрывались друг от друга на секунду, чтобы взглянуть в глаза — и снова целовались.

— Я уж думал, он у тебя останется, — сказал Томми, переводя дыхание.

Клодин удивленно сдвинула брови.

— Нет, на самом деле не думал, — улыбнулся он. — Так просто сказал.

— Ры-ыжий, — рассмеялась она. — Ревни-ивый!

— Я обалдел, когда тебя здесь увидел.

— Я тоже.

Снова поцеловал — сильные руки сжали плечи.

— Осторожнее, платье помнешь! — Клодин выскользнула из его объятий, повернулась спиной. — Расстегни — там крючочки такие маленькие...

Спустя четверть часа она лежала на кровати, придавленная его мускулистым телом, и лениво убеждала себя встать и пойти в душ. И волосы расчесать бы не мешало, и платье повесить в шкаф... Вторая половина ее «я» нашептывала, что все это можно сделать и потом.

— И все-таки — какого черта ты с ним целовалась?! — Рука, лежавшая на ее шее, слегка сжалась.

— Да не целовалась я — так, чепуха...

Теперь, когда Томми был рядом, та, промелькнувшая во время танца, мысль «Почему нет?» казалась Клодин полнейшей дикостью.

— Что, я не видел, как он тебя губами по шее мазал? — буркнул он.

— По щеке, а не по шее.

— А это меняет дело?

В глубине души чувство вины ее, если честно, поскребывало. Конечно, Ришар — симпатичный мальчик и флиртовать с ним было забавно... но если бы она знала, что Томми рядом, то делать бы этого не стала.

Ведь стоит поставить себя на его место... в самом деле, каково бы ей было видеть, что он флиртует с какой-то девушкой?! Пусть даже и не всерьез...

Поэтому она предпочла увести разговор в сторону:

— Может, разденешься наконец по-человечески?

Он так и не снял рубашку — только расстегнул, а ей хотелось прикасаться к нему, гладить, чувствовать под пальцами горячую гладкую кожу и перекатывающиеся мышцы.

— Ты хочешь, чтобы я остался на ночь?

— Да, конечно. — Для Клодин это было само собой разумеющимся.

— А если тебя застанут в компании простого бармена, это тебя не скомпрометирует перед твоими аристократическими друзьями? — последние два слова Томми прогнусавил по-французски, имитируя выговор Ришара.

— Иди к черту! И пусти, я хочу сходить в душ.

Томми, уже полностью раздетый, появился в душе минуты через три — примерно на минуту позже, чем Клодин предполагала. И, увы, не нашел ничего лучше, чем продолжить допрос:

— Откуда у тебя это ожерелье?

— Шейх дал.

— В каком смысле — дал? — нахмурился он.

— Ну, дал поносить на этот вечер...

— А-а... Я думал, подарил.

— Да ты что, с ума сошел... В подарок он мне прислал кофейный сервиз, — созналась Клодин, не добавив, что сервиз серебряный.

— А как вообще получилось, что ты с ним познакомилась?

Господи, ну нашел, где об этом спрашивать!

Чтобы избежать дальнейших разговоров, она обхватила его обеими руками за шею и поцеловала.

Рассказать о знакомстве с Абу-л-хаиром все же пришлось — позже, когда они уже вернулись обратно в постель. Томми выслушал и сделал неожиданный и, надо сказать, обидный вывод:

— Выходит, тебя развлекать гостей пригласили — вроде как клоуна.

— Да нет, — запротестовала Клодин. — Я же говорю — как хозяйку круиза. — Рассмеялась. — А развлекать... получается, что я развлекаю шейха. Я с ним в шахматы играю. Вчера вечером и сегодня все утро у него просидела.