Сделайте погромче - Нестерова Наталья Владимировна - Страница 33
- Предыдущая
- 33/44
- Следующая
Пусть Катрин не умна, плохо образованна, не начитанна. Но ведь мудра! Непостижимой природной смекалкой обладает. Пусть не красавица, пусть похожа на юркую мартышку. Но сколько энергии благодатной в этом живчике! Генератор его, Ваниного, вдохновения.
И теперь все рухнуло. У него зубная боль от проявленного благородства. Катрин взовьется от справедливого, то есть абсолютно несправедливого, унижения.
Со свойственным всем мужчинам-неловеласам страхом Ваня ждал от разговора с Катрин неприятных слов, слез, упреков и обвинений – пошлой сцены, в которой ему предназначена роль коварного обольстителя. Он таким не был. Он поступил достойно. Однако в уравнениях, которые подбрасывает жизнь, положительные и отрицательные значения имеют свойство меняться. То, что благородно по отношению к Нине, подло по отношению к Катрин. И наоборот. Скорей бы все это закончилось! Оставьте его в покое! Дайте заниматься любимым делом. Чего ко мне привязались?
Быстрее покончить с неприятной ситуацией – для Вани было главным. Не его пылкое чувство к Катрин, не угасающее к Нине, а именно желание спокойствия душевного главенствовало.
Он был потрясен. Катрин сцен не закатывала! Выслушала его спокойно. Еще одно свидетельство ее поразительного душевного величия. Только спросила, чем вызвано скоропалительное решение. Ваня не знал, Нинина беременность тайна или достояние общественности? Да и признание: женюсь, потому что моя подруга на сносях от другого – выглядело по меньшей мере идиотски. Отделался неопределенным – «так получилось».
Катрин не допытывалась. Даже пошутила, мол, рассчитывала поесть, а теперь ужин, наверное, отменяется.
Вовсе не отменяется! – облегченно переведя дух, воскликнул Ваня.
И они хорошо посидели в пиццерии, выпили любимого Ваней пива, болтали на посторонние темы. Он впервые проводил Катрин до ее дома в Печатниках. Долго, до изнеможения, целовались в ее подъезде. Многолетний, концентрированный запах кошек и нечистот нисколько не мешал.
– Не представляю, как буду жить без тебя! – вырвалось у Вани.
– А еще не вечер, – восстанавливая дыхание, Катрин дунула, прогоняя челку со лба. – Пока!
Она убедилась, что Ваня от нее без ума, что его решение жениться на Нине продиктовано не разочарованием в ней, в Катрин. Значит, можно сражаться. Именно это слово – «сражаться» – произнесла Ванина мама. Тот звонок не просто поддержал Катю, он ее спас. Как спасают тонущего в проруби человека или сгорающего заживо в пылающем доме. За такие поступки остаются благодарны всю жизнь. Нина Сергеевна могла быть уверена – в Катином лице получит невестку, которая кожу с себя снимет и отдаст свекрови.
Телефон Нины Катя узнала не без лукавства. Позвонила Насте, жене Вадима, ближайшего друга Сергея. «Зачем тебе, что задумала?» – насторожилась Настя. Потребовалось собрать волю в кулак, ответить небрежно: «Нина вроде репетиторством по русскому подрабатывает. А тут в нашей секции один богатенький пупс нарисовался. Его дочка, бревно в бриллиантах, поступать собирается. Может, Нинка захочет взять?» Сработало, номер телефона Катрин получила.
Позвонила.
– Привет, Нинон! Есть важный разговор. Это Катрин. Назначай время.
– Здравствуй! К сожалению, я очень занята…
– Не юли! Я тебя достану! Только для разговора.
– Возможно, на следующей неделе…
– Сегодня!
Что-то в голосе Катрин не позволило Нине отнекиваться.
– Хорошо, – согласилась она. – У меня есть время до десяти, потом ехать в институт на работу.
– Диктуй адрес.
Следом позвонила Настя, прояснила, с какой просьбой хочет обратиться Катрин. Нина успокоилась. Лишние деньги не помешают. Нужно только сразу предупредить родителей абитуриентки – поступления не гарантирую, во взятках не участвую, но могу предоставить необходимый по программе объем знаний.
От метро к Нининому дому Катя шла пешком, хотя можно было проехать одну остановку на автобусе или троллейбусе. Дул сильный ветер, швырял колючие иголки льда. Народ кутался в воротники, двигался боком, у всех на лицах написана обида и злость на климат. А Катя любила такую погоду. Ее обстоятельства – снаружи лютые испытания, но внутри я берегу, грею свои надежды и мечты.
Катрин была последним человеком, с которым в данный момент Нина хотела общаться. Даже не последним. Катрин в списке не значилась. Почему она оказалась утром в Ваниной комнате, Нину тоже не волновало. Какая разница?
Однако нормы поведения заставили вежливо поздороваться, дать комнатные тапки, проводить на кухню, предложить чай или кофе.
Гостья тянула кофе и оглядывалась по сторонам. Небогато, думает, но вполне достойно. Наверное, прикидывает, сколько денег запросить за то, что абитуриента предоставит.
Катрин неожиданно для Нины заговорила об ином:
– Ты у меня двух мужиков увела. Убить мало.
– Но ты ведь не расправу чинить пришла?
– Нет. Выходишь за Ивана замуж?
– Да.
– Почему?
– Это тебя не касается. Но чтобы удовлетворить праздное любопытство, отвечу. Мы с детства вместе, обручены, когда еще на горшках сидели.
– Не аргумент.
– Повторюсь: тебя не касается!
– Ошибаешься! – Катрин стукнула кулачком по столу, подпрыгнули чашки. – Я люблю Ваню! И он! Не тебя, а меня любит!
Накануне вечером Нина начала читать порекомендованную книгу писательницы Натальи Терентьевой «Журавль в клетке». Пока не закончила, далеко за полночь, не отложила, не могла оторваться. В романе шла речь о женщине, чья настоящая любовь была растоптана в момент величайшего взлета. Героиня родила без брака. Удивительную дочь, подарок провидения. Нина, в отличие от героини (ох, чувствуется, что подобное без собственного опыта не отразить!), рожать детей вне брака не могла. Такая старорежимная дура, формалистка, перестраховщица, идиотка! Дайте мне запись в паспорте, чтобы спокойно родить. Глупо и несовременно, но – по-моему. И еще у Терентьевой гениально говорилось о том, что твоя великая любовь ценна и важна для тебя, а не для других, включая объект обожания. Для него, объекта, любовь твоя неистовая – лишние хлопоты и утомительное напряжение.
Если Сергею на Нинину любовь чихать, то и Катрин пусть воздушных замков не строит. Любовь любовью, а табачок врозь.
– Ясно, – кивнула Катрин, – не врубаешься. Тогда я буду рассказывать. Не смотри на часы, ты мне отвела сорок минут, уложусь. Биография. Родилась я, как говорят чиновники, которые крысы, но есть и порядочные, в неблагополучной семье. Три брата, я – четвертая. Случайно у родителей получилась, мать не заметила. Потому что они с папашей уже на последней стадии алкоголизма находились. Старший брат в колонии срок мотал, средний в тюрьме под следствием, на младшего документы в интернат для малолеток оформляли. Я была недоноском, очень маленькой и хилой, все ждали, что помру. А я выжила! Далее. Путь мне был – через дворовые стаи – вслед за братцами. Но тут в школе нарисовались два человека… Нехорошо сказала, – сморщилась как от боли Катрин. – Появились на моем пути… Ангелы принесли… Словом, завуч в школе и учитель физкультуры. Она меня подкармливала, отогревала… А он, ее муж, физрук, в секцию альпинизма привел. Ты не думай, Нинка! – вдруг чего-то испугалась Катрин. – Моралей мне не читали. Наоборот. Говорили, что должна сама… Если не сама, то и никто не справится… Они разбились, Клавдия Владимировна и Дмитрий Моисеевич, завуч и физрук… на машине, всмятку… пьяная скотина на встречную выехал… не мучались… Ты чего скуксилась? Я на слезу не давлю! Что дальше? Значит, показали они мне другую жизнь и завещали карабкаться. Только я глупая, хотя и умная. В смысле: по наукам там, математике и русскому, не тяну, мозги не позволяют. Но людей чувствую! Как они дышат, от чего страдают, чем помочь можно… Опять отвлеклась… Ты, Нина, в каких-то… как сказать?., аспектах… меня не поймешь. Потому что с мужиком переспишь, если только его любишь. А я – если ему очень надо. Я же не проститутка, не за деньги, а по доброте душевной. Морщишься? Порассказали наши? Плевать. Было, не отрицаю. Ложилась под бойцов. Не жалко, хотелось хоть чем-то людям быть в радость. Биографию продолжаю, душещипательные подробности опускаю. Значит, я карабкалась. Из болота к свету. Поняла я… она… Клавдия Владимировна, завуч, все мне внушала: Катя, ты сейчас маленькая, но запомни, главное – знать свое предназначение! Я и слова-то не понимала! Назначение перед кем? А потом они разбились… и я много думала. Сообразила. Типа: кто ты по жизни для блага себя и прочих. Мать с отцом и братьев не спасти, в мерзости хрюкают и довольны. А я женщина! При муже жена – вот мое главное хотение и желание. Невзирая на внешние данные. Не с данными живут! И я хватала их, парней, искала… Это как на дерево лезть, за ветку хватаешься, а она – хрясь, сломалась, обломилась. Серега – тоже ветка, ненадежная, потому что не моя. Но наградил меня Господь. Я не верующая, хотя и заслужила… Послал Ивана. Какой он! – У Кати выступили слезы, она замотала головой, отгоняя. – И сам по себе чудо чудесное! И семья его – святые люди! Но главное! Главное! Нужна я ему! Не перепихнуться по зуду, а по-настоящему, надолго, на жизнь. И по зуду тоже, конечно. Подожди, не говори! Вижу, что сказать хочешь. Мне тебя пришить – что блоху раздавить. Брату свистну – удавят, в лесу закопают, никакая милицейская собака не найдет.
- Предыдущая
- 33/44
- Следующая
