Сказки острова Бали - Автор неизвестен - Страница 50

• Предыдущая
• 50/67
• Следующая

Надо было перейти речку вброд, но, когда она подошла к берегу, вода поднялась высоко, и принцесса не могла перейти через реку. А тут еще одна печаль: вышла из леса черная обезьяна и запела, поддразнивая:

Речка, разлейся широкой рекою, Так, чтоб нельзя было вброд перейти. Нет у принцессы ни сна, ни покоя, Хочется к принцу, да нету пути!

Вода послушалась и поднялась еще выше, а черная обезьяна все дразнила и дразнила принцессу своей песенкой-заклинанием. Очень огорчилась Первая и сказала:

- Ах, обезьяна, почему ты дразнишь меня и велишь воде подыматься? Повели ей опуститься. Я дам тебе денег!

- Не хочу я денег.

- Может быть, хочешь бананов?

Бананы обезьяна любила. Их она взяла, съела, бросила кожуру в речку и запела:

Речка, послушай, стань снова такою,

Чтоб проходили по камешкам вброд.

Нет у принцессы ни сна, ни покоя,

Хочется к принцу - пускай перейдет!

И вот вода схлынула, и Первая перескочила по камням на другой берег.

Когда она подошла к дому принца, он как раз собирался писать письмо. Удивленно посмотрел принц на девушку, которая вышла из леса, и спросил:

- Слушай, девушка, откуда ты?

- Я живу в лесу.

- А чего тебе надо здесь?

- Я пришла, чтобы принести вам денег и фруктов!

- Нет уж, лучше оставь меня в покое. У меня достаточно денег и фруктов, и мне надо написать письмо.

Вернулась домой старшая сестра и ни на кого смотреть не захотела. Она сгорала от стыда и обиды. И тут ее спросили сестрицы:

- Скажи, Первая, где ты была, откуда ты так поздно вернулась? Солнце уже заходит.

- Ах, чего ты скрываешь! - воскликнула Вторая. - Будто я не знаю, где ты была.

Это была правда: дело в том, что Вторая тоже мечтала о прекрасном принце.

На следующий день Вторая старательно вымылась, напудрилась и потихоньку вышла из ворот с корзиной на голове. А в корзине лежали деньги, прикрытые фруктами.

По дороге все с ней было так же, как вчера со старшей сестрой. Речка разбухла, черная обезьяна пела свою дразнилку, потом получила бананы и заставила воду схлынуть. Но принц и Вторую прогнал назад.

То же самое повторилось и с третьей, и с четвертой, и с пятой, и с шестой, и с седьмой, и с восьмой, и с девятой сестрой. Только самая младшая, Последыш, еще не побывала у принца. У нее и платья не было, чтобы идти во дворец, потому что старшие сестры обращались с ней как со служанкой и заставляли делать всю грязную работу. А сами они жили как принцессы и украшали себя браслетами и ожерельями из сундуков великанши.

Младшая сестра выскользнула из домика-кухни и как была, замарашкой, пошла к речке. В ее волосах торчала рисовая мякина и полова, лицо было черным от копоти, а платье грязным и рваным. Так она подошла к речке, а речка почти пересохла, и она легко перешла на другой берег. Подошла замарашка к принцу, видит - принц пишет письмо. А когда поднял глаза, увидел перед собой замарашку. Поглядел он на нее и приветливо сказал:

- Добро пожаловать, девушка, хорошо ли ты дошла?

- Да, очень хорошо.

- Где же ты живешь и как тебя зовут?

- Я живу в лесу, а зовут меня Последыш.

- И чего тебе здесь надо?

- Я хотела бы сделать вам подарок. Но мне нечего подарить, только саму себя.

Никак она не хитрила, не приносила золота и фруктов, не красовалась в дорогих платьях, в жемчугах и самоцветах. Вся была перед ним, какая есть. Примет ли принц этот подарок?

Принц посмотрел на нее, и так понравилась ему ее застенчивая улыбка: она красила перепачканное лицо девушки лучше золота и самоцветов! И принц принял этот подарок.

И вот женился он на Последыше, а девять сестер были приглашены на свадьбу. Они пришли все девять и принесли в дар фрукты необыкновенной красоты. Да только все эти фрукты были отравлены. Принц прошептал своей невесте, чтобы она ничего не ела и потихоньку выбросил отраву в речку.

На обратном пути сестры решили искупаться. Едва они окунулись в воду, как видят: плывут к ним чудесные фрукты.

- Смотрите, - воскликнула старшая, - какие прекрасные фрукты несет вода!

И схватили они те самые плоды, которые отравили. Каждая съела свою отраву, и все умерли. И унесла речка мертвых принцесс в море.

А Последыш жила со своим принцем и горя не знала.

35. Милосердный крестьянин

Жил когда-то один крестьянин. У него было несколько рисовых полей, хорошая жена, сыновья и дочери. Ни богат он не был, ни беден, просто обыкновенный крестьянин, каких много на Бали. Старшего сына этого крестьянина звали Поленг, и его самого прозвали Отец Поленга. А отца его, который жил в той же деревне, - Дед Поленга (Распространенный в Индонезии обычай величать родителей (и даже старших родственников) по имени ребенка сохранился на Бали только среди простолюдинов - джаба).

Так вот, Отец Поленга поначалу казался самым обыкновенным крестьянином. Но это так только казалось. А если поглубже посмотреть, то оказывалось все не так. Потому что Отец Поленга был крепче других связан с незримым миром, а с такими людьми случаются иногда необыкновенные вещи. Об одном таком случае и будет наша история.

Началось это так. Работал Отец Поленга на своем рисовом поле, и в обычное время жена принесла ему утренний рис. Она окликнула его с земляного валка на краю поля и положила на камень рис, аккуратно завернутый в кусок бананового листа. Оставила и пошла домой.

Когда крестьянин захотел передохнуть и поесть, он увидел, что муравьи его опередили: в его рисе они кишмя кишели. Отец Поленга рассердился и обругал муравьев.

Но тут он внезапно услышал голос из незримого мира:

- Слушай, Отец Поленга, не ругай этих маленьких нищих. Они не могут работать, и ты должен быть к ним милосердным.

Эти слова запали крестьянину в сердце. Он сейчас же выбросил весь свой рис на землю и сказал:

- Ешьте, бедняжки, ешьте.

Потом он снова запряг своих быков в плуг. Но слова из незримого мира долго звучали в его сердце: «Будь милосердным...» И вот он вдруг понял весь смысл этого слова: «милосердный». Поистине божественный голос освободил его душу от всякой корысти.

В его плодовом саду, неподалеку от дома, стояла сторожка - соломенная крыша на четырех столбах. Кругом росли кокосовые пальмы и бананы. Когда плоды созревали, он обычно посылал одного из своих сыновей, Поленга или Мадэ, спать там и отгонять обезьян. Но после того как прозвучал в нем божественный голос, отец сам уходил туда на ночь, чтобы в тишине думать о чудесном мире.

Между тем на полях созрел рис и наступило время жатвы. Пришли помогать жены родственников и соседей, и пришло много бедных женщин собирать оставленные колоски. И вот милосердный крестьянин отдал этим бедным женщинам столько снопов хорошего риса, что собственный отец назвал его дураком, а сыновья посмеивались у него за спиной.

А он опять пошел ночевать в одинокую сторожку. И когда он спокойно спал там, пришел к нему бог Индра (У балийцев Индра почитается в качестве властелина небесного царства, а также как предводитель небесного воинства и повелитель ветров).

Крестьянин проснулся от блеска самоцветов, усыпавших одежды бога, и мгновение думал, что начался пожар. Но потом он снова услышал голос:

- Не бойся, я бог Индра, я уже раньше говорил с тобой на рисовом поле, когда ты ругал муравьев. Я видел, как ты отдал муравьям свой рис и как ты сегодня после обеда отдал много снопов риса бедным. И вот я сошел, чтобы взять тебя на небо.

Крестьянин слушал бога, молитвенно сложив ладони, и сердце его разрывалось от радости. Потом он спросил, можно ли ему написать письмецо, чтобы семья знала, куда он девался.

Бог разрешил, и крестьянин вырезал несколько слов на сухом пальмовом листе. И сейчас же он был вознесен на небо Индры.

На следующий день отец не вернулся домой. Тогда мать послала за ним своего сына Поленга. Пришел мальчик, видит: сторожка пуста и кругом - тоже никого. Нет отца. Пришел он домой и рассказал все матери, она снова послала его вместе со вторым братом, Мадэ, чтобы вдвоем поискали они в роще и вдоль ручья. Конечно, они попусту потратили время. Но на обратном пути братья зашли снова в сторожку, и вдруг Мадэ увидел пальмовый лист, засунутый под подушку. И вот мальчики прочли: «Поленг, знай, я оставляю вам все и не вернусь больше: бог Индра взял меня на свое небо».

• Предыдущая
• 50/67
• Следующая