Непоседа - Лукьяненко Сергей Васильевич - Страница 18

• Предыдущая
• 18/95
• Следующая

– Это… ну… – Карим вдруг смутился. – Как сказать…

– Музей?

– Не совсем. – Карим от огорчения опустил голову и неловко затоптался в пыли босыми ногами. – Это рынок такой.

– Так пошли зайдем на рынок! – сказал Трикс.

– Это рынок рабов, – тихо ответил Карим. – Не надо тебе туда ходить.

– Почему? – возмутился Трикс. – Что, меня могут принять за раба?

– Нет, – вздохнул Карим. – Я ведь с тобой, я всем объясню, что ты не раб, а уважаемый гость… Но там могут продавать рабов, понимаешь?

– Странно было бы, если бы там продавали персики, – все еще не мог понять Трикс.

– Там… твоих продавать могут. Из королевства. – Карим сказал это едва слышно и пристыженно замолчал.

Трикс остолбенел. Он, конечно, помнил слова Васаба про рынок рабов. И вообще знал, что в Самаршане рабство в ходу, тогда как в королевстве оно было отменено еще дедом нынешнего короля, Маркелем Бережливым, а окончательно искоренено его отцом, Маркелем Великодушным. Некоторые старикикрестьяне, впрочем, до сих пор вздыхали и говорили, что во времена рабства благородные господа куда лучше относились к простому люду и ценили его – ведь к своему имуществу всегда относишься бережнее. Но вот как раз старики из благородных господ хоть и тосковали по добрым старым традициям, но честно признавались – со свободного человека всегда можно содрать две, а то и три шкуры, а с раба – всего одну.

– Рабство отвратительно по своей сути, аморально по своей жестокости и неэффективно экономически! – твердо сказал Трикс.

– Совершенно согласен! – поддержал его Карим. – Так мы не пойдем туда?

Трикс, плотно сжав губы, посмотрел на розовое здание. Оно уже не казалось ему таким симпатичным.

– Почему же, – мрачно сказал он. – Наоборот, мы туда немедленно отправимся!

Карим, вздыхая, двинулся за Триксом. Миновав двух суровых охранников у входа, они вошли в просторный зал, где пахло потом и благовониями. Повсюду были расставлены деревянные подмостки, на которых стояли бедно одетые люди. Покупатели прохаживались вокруг. Насколько Трикс увидел с первого взгляда, и продавцы, и покупатели были в большинстве своем самаршанцами. Лишь на одном помосте уныло стоял высокий коротко стриженный чернокожий мужчина.

– Я думал, что рабы – не самаршанцы, – сказал Трикс.

Стоящий поблизости мускулистый крепкий самаршанец с улыбкой посмотрел на Трикса:

– Так раньше было. А сейчас мы воюем мало, поэтому Самаршан опирается на внутренние ресурсы.

– Все равно нехорошо! – укоризненно сказал ему Трикс.

– А что делать? – вздохнул самаршанец. – Не хочешь купить крепкого смышленого раба? В еде неприхотлив, обучен воинскому делу, знает сельское хозяйство, красноречив…

– Как вам не стыдно продавать человека! – не выдержал Трикс.

– Жена есть хочет, сын женится – надо калым за невесту платить, – обиделся мужчина. – Что мне еще остается, кроме как в рабы пойти?

– Так вы сами себя продаете?

– О алмаз догадливости! – воскликнул самаршанец. – О рубин сообразительности! Конечно, себя.

Трикс смущенно отошел в сторону. Карим негромко пояснил:

– Такое часто бывает. Я вот тоже подумываю, если у отца дела плохо пойдут – в рабы подамся. Или в рабы, или в армию. Но в армии убить могут. Пойду в рабы к золотых дел мастеру – у меня глаз острый! Или в рабы к алхимику – там, конечно, взорваться можно, зато интересно!

– Это неправильно, – не уступал Трикс. – А если ты передумаешь быть рабом?

– Накоплю денег – и сам себя выкуплю, – не моргнув глазом, ответил Карим. – Вот скажи, куда у вас податься мальчику из не очень богатой семьи?

– В гильдию какую-нибудь, – уверенно сказал Трикс. – У нас лет в десять, а то и раньше, юноша идет в подмастерья. Его обучают ремеслу – ну, тоже лет десять. Еще лет десять он работает, чтобы заплатить за обучение. Потом может купить место в гильдии и сам стать мастером…

– Ну а в чем разница? – спросил Карим.

Трикс не нашелся что ответить, сердито засопел и двинулся дальше.

Торговля рабами шла не бойко. Большую часть толкающихся самаршанцев составляли как раз желающие продать себя в рабство. Солидные покупатели приценивались к более экзотическим лотам – чернокожему, которого взяли в плен на каких-то тропических островах, молодым девушкам из какого-то племени кочевников, которых продавал вождь племени – ссылаясь на падеж верблюдов и избыток девиц на выданье. Как пояснил Карим, купить рабыню – это самый дешевый способ жениться, поскольку собрать достойный калым, выкуп за невесту, под силу не каждому.

– По всякому делают, – авторитетно объяснял он. – Например, сговариваются родители – один отдает свою дочь за сына другого, а тот свою дочь за его сына. Или человек десять – двадцать так собираются и один калым по кругу передают, пока все не переженятся. Иногда и калыма-то нет совсем, только пустые сундуки…

– А почему не жениться без калыма, если все на это согласны? – поразился Трикс.

– Что ты! Это позор!

– Обманывать – не позор, а жениться без калыма – позор?

– Конечно! – Карим посмотрел на юного мага с недоумением. – Обманывать – это позор, только если обман откроется. Вот если я тебе продам за золотой королевский талер то, что стоит серебряный самаршанский динар. Это обман?

– Нет, это торговля, – признал Трикс.

– Но ведь если ты узнаешь, что мог сделать покупку в два раза дешевле, за динар, ты расстроишься? Поймешь, что тебя обманули?

– Наверное.

– Вот видишь – если обман раскрылся, то всем плохо. Ты переживаешь, что был дураком. Я переживаю, что я жадный обманщик. Все обижаются и грустят! А если обман не раскрылся, если ты доволен покупкой, а я деньгами – все довольны!

– Так неправильно, – сказал Трикс. – Получается, что обманывать – это хорошо!

– Иногда да, – усмехнулся Карим. – Вот я утащил у отца монетку и купил сладостей. Допустим! Если отец не заметил – все довольны. Если отец заметил – он расстроился, я три дня хожу и сесть не могу, соседи смеются – купца Васаба родной сын обманул!

– У нас все по-другому, – сказал Трикс, но поневоле задумался.

Рынок рабов ему уже наскучил. Здесь все оказалось вовсе не так ужасно, как он подозревал, но почему-то все равно было неприятно. К тому же и торговли особой не велось – все приценивались, спорили, обсуждали достоинства и недостатки товара, но вовсе не спешили расставаться с деньгами. В общем, все было как на обычном самаршанском базаре, где о цене на пару помидоров могут спорить целый час.

Только в самом дальнем углу рынка собралась небольшая толпа, горячо что-то обсуждающая. Трикс приблизился и неожиданно с содроганием услышал:

– Молодой раб из северного королевства! В хорошем состоянии, не битый. Светлая кожа. Эксклюзивная желтая окраска волос! Пробег небольшой, всю дорогу везли в телеге. Таможенные подати уплачены.

– Вот знал я, что не надо сюда ходить… – печально сказал Карим.

Трикс стал проталкиваться сквозь толпу. На него поглядывали с любопытством, но, видимо, уверенное поведение доказывало самаршанцам, что перед ними не раб.

А продавец, чем-то напоминающий Васаба купец, размахивая руками, вовсю рекламировал свой товар:

– Пригоден для работы в поле, дома, в лавке. Умеет читать, писать и считать. Сражается мечом…

Увидев Трикса, он замолчал и вроде бы даже слегка смутился. Но через мгновение воспрял духом и радостно продолжил:

– Согласно древнему гуманному обычаю нашего народа, соплеменник обладает преимущественным правом покупки раба!

И сдвинувшись в сторону, вытащил из-за своей спины и выставил вперед раба.

– Иен? – воскликнул Трикс.

Тощий рыжий парнишка со здоровым фингалом под правым глазом поднял голову и часто заморгал. Потом недоверчиво спросил:

– Трикс?

Торговец воздел руки к потолку:

– О чудо! О радость! Братья встретились на чужбине! Один – впавший в беды и лишения, испытавший позор рабства и невзгоды чужой земли! Другой – свободный и богатый, праздным гостем посетивший наш великолепный Самаршан! Какая удивительная сцена, достойная поэта! Встреча через годы! Спасет ли брат брата?

• Предыдущая
• 18/95
• Следующая