По ту сторону добра и зла - Ницше Фридрих Вильгельм - Страница 17

• Предыдущая
• 17/46
• Следующая

Открытие взаимности собственно должно бы было отрезвлять любящего относительно любимого им существа. «Как? даже любить тебя – это довольно скромно? Или довольно глупо? Или – или -«

Опасность счастья. – «Все служит на благо мне; теперь мила мне всякая судьба – кому охота быть судьбой моей?»

Не человеколюбие, а бессилие их человеколюбия мешает нынешним христианам предавать нас сожжению.

Свободомыслящему, «благочестивцу познания», еще более противна pia fraus (противна его «благочестию»), чем impia fraus. Отсюда его глубокое непонимание церкви, свойственное типу «свободомыслящих», – как его несвобода.

Музыка является средством для самоуслаждения страстей.

Раз принятое решение закрывать уши даже перед основательнейшим противным доводом – признак сильного характера. Стало быть, случайная воля к глупости.

Нет вовсе моральных феноменов, есть только моральное истолкование феноменов…

Бывает довольно часто, что преступнику не по плечу его деяние – он умаляет его и клевещет на него.

Адвокаты преступника редко бывают настолько артистами, чтобы всю прелесть ужаса деяния обратить в пользу его виновника.

Труднее всего уязвить наше тщеславие как раз тогда, когда уязвлена наша гордость.

Кто чувствует себя предназначенным для созерцания, а не для веры, для того все верующие слишком шумливы и назойливы, – он обороняется от них.

«Ты хочешь расположить его к себе? Так делай вид, что теряешься перед ним -«

Огромные ожидания от половой любви и стыд этих ожиданий заранее портят женщинам все перспективы.

Там, где не подыгрывает любовь или ненависть, женщина играет посредственно.

Великие эпохи нашей жизни наступают тогда, когда у нас является мужество переименовать наше злое в наше лучшее.

Воля к победе над одним аффектом в конце концов, однако, есть только воля другого или множества других аффектов.

Есть невинность восхищения: ею обладает тот, кому еще не приходило в голову, что и им могут когда-нибудь восхищаться.

Отвращение к грязи может быть так велико, что будет препятствовать нам очищаться – «оправдываться».

Часто чувственность перегоняет росток любви, так что корень остается слабым и легко вырывается.

Что Бог научился греческому, когда захотел стать писателем, в этом заключается большая утонченность – как и в том, что он не научился ему лучше.

Иной человек, радующийся похвале, обнаруживает этим только учтивость сердца – и как раз нечто противоположное тщеславию ума.

Даже конкубинат развращен – браком.

Кто ликует даже на костре, тот торжествует не над болью, а над тем, что не чувствует боли там, где ожидал ее. Притча.

Если нам приходится переучиваться по отношению к какому-нибудь человеку, то мы сурово вымещаем на нем то неудобство, которое он нам этим причинил.

Народ есть окольный путь природы, чтобы прийти к шести-семи великим людям. – Да, – и чтобы потом обойти их.

Наука уязвляет стыдливость всех настоящих женщин. При этом они чувствуют себя так, точно им заглянули под кожу или, что еще хуже, под платье и убор.

Чем абстрактнее истина, которую ты хочешь преподать, тем сильнее ты должен обольстить ею еще и чувства.

У чёрта открываются на Бога самые широкие перспективы; оттого он и держится подальше от него – чёрт ведь и есть закадычный друг познания.

Что человек собою представляет, это начинает открываться тогда, когда ослабевает его талант, – когда он перестаёт показывать то, что он может. Талант – тоже наряд: наряд – тоже способ скрываться.

Оба пола обманываются друг в друге – от этого происходит то, что, в сущности, они чтут и любят только самих себя (или, если угодно, свой собственный идеал – ). Таким образом, мужчина хочет от женщины миролюбия, – а между тем женщина по существу своему как раз неуживчива, подобно кошке, как бы хорошо она ни выучилась выглядеть миролюбивой.

Люди наказываются сильнее всего за свои добродетели.

Кто не умеет найти дороги к своему идеалу, тот живёт легкомысленнее и бесстыднее, нежели человек без идеала.

Только из области чувств и истекает всякая достоверность, всякая чистая совесть, всякая очевидность истины.

Фарисейство не есть вырождение доброго человека: напротив, изрядное количество его является скорее условием всякого благоденствия.

Один ищет акушера для своих мыслей, другой – человека, которому он может помочь разрешиться ими; так возникает добрая беседа.

Вращаясь среди ученых и художников, очень легко ошибиться в обратном направлении: нередко в замечательном ученом мы находим посредственного человека, а в посредственном художнике очень часто – чрезвычайно замечательного человека.

Мы поступаем наяву так же, как и во сне: мы сначала выдумываем и сочиняем себе человека, с которым вступаем в общение, – и сейчас же забываем об этом.

В мщении и любви женщина более варвар, чем мужчина.

Совет в форме загадки. – «Если узы не рвутся сами, – попробуй раскусить их зубами».

• Предыдущая
• 17/46
• Следующая