Хонорик – победитель привидений - Сотников Владимир Михайлович - Страница 17

• Предыдущая
• 17/28
• Следующая

– Так ты, значит, подслушиваешь! – ринулся к нему Макар.

– Вы сами очень громко разговариваете! – стал защищаться Ладошка. – Даже телевизор мне мешаете смотреть. Болтаете, болтаете… Лучше бы привидение ловили. Кстати, можно какую-нибудь ловушку для него придумать.

– Вот ляжешь спать и будешь придумывать, – сказал Макар. – Только получше придумывай. На все случаи жизни.

– Ага, я лягу, а вы на охоту пойдете! – прищурился Ладошка. – Хитренькие! Я бояться буду один.

– А Нюк? – возразил Макар. – Мы тебе Нюка оставим. Если он почувствует опасность, сразу занюкает – мы и прибежим.

– Ладно, – со вздохом согласился Ладошка. – Только вы правда его с собой не берите. А то его привидение может укусить!

– А нас, значит, тебе не жалко? – удивился Макар.

– Людей оно не кусает, только пугает, – объяснил Ладошка. – А вот кошки и хонорики для привидений – лютые враги. Потому что чуют их лучше всех. И не дают тайком подкрасться…

– Вот Нюк и будет тебя сторожить, – заключила Соня. – И вообще, кто тебе сказал, что мы уходим на какую-то охоту? Глупости все это. Уже поздно – спать пора.

– Об этом и дурак догадается, – хмыкнул Ладошка. – Тут сильно и подслушивать не надо!

– «Сильно»? – воскликнул Макар. – Все понятно, ты подслушивал не сильно! Этого тебе было достаточно. Смотри, Ладошка, от подслушиваний уши очень сильно развиваются. Они же напрягаются, правильно? Вот и растут быстрее остальных частей тела. Представь себя стареньким – уши за тобой по земле волочиться будут!

Предупреждение подействовало: Ладошка задумался так, что на его гладком детском лбу даже появились морщины. Как будто он и правда постарел от ужаса, боясь за свои огромные уши.

– Все, отличный антирадар я выставил, – хохотнул Макар, когда Ладошка вернулся к телевизору. – Подслушивания больше не будет. А ты что, – обратился он к Соне, – и правда откладываешь разговор со старушкой на неизвестно когда?

– Не откладываю, – улыбнулась Соня. – Пока вы тут про уши болтали, я как раз к этому разговору и готовилась.

Она показала большую расческу и полоску фольги. Макар с интересом посмотрел на эти предметы: может быть, Соня вычитала в Интернете о каком-нибудь приспособлении для борьбы с привидениями?

– Это для скелета? – спросил он.

– Нет, всего лишь для разговора.

Соня приложила к расческе тоненькую фольгу, которую она во время разговора Макара с Ладошкой вытащила из шоколадки и разгладила пальцем, потом прикоснулась к фольге губами и издала неприятное гудение.

– Такими звуками мы старушку только испугаем, – вздохнул Макар.

Соня стала говорить, не отрывая губ от фольги. И голос ее было не узнать! Он стал каким-то звеняще-шипяще-металлическим.

Макар от удивления даже рот открыл: не ожидал он от этого простого приспособления таких возможностей!

Он взял фольгу и расческу и тоже попытался в них подуть, но у него ничего не получилось.

– Надо не дуть, – назидательным тоном сказала Соня, – и не говорить, а добавлять такое легкое гудение губами. Но тебе уже поздно учиться, не успеешь.

– Надо торопиться, – согласился Макар. – Уже девять часов. Во-первых, пора Ладошку спать отправлять, а во-вторых, и старушка может уснуть. Мы ее потом никаким гудением не разбудим!

Ладошка, как ни странно, не сопротивлялся и даже не просил, чтобы ему разрешили подольше посмотреть телевизор. Он покорно пошел спать, только держал при себе Нюка, не отпуская его ни на секунду, – и в туалет, и в ванную ходил вместе с хонориком.

Соня с Макаром сделали вид, что уселись смотреть телевизор, дожидаясь, пока уснет Ладошка. Через десять минут к ним присоединился хонорик – значит, Ладошка уснул: просто так он Нюка из своих рук не выпустил бы.

Макар почувствовал, как нарастает в нем волнение. Что же будет, когда они столкнутся с привидением? Он вспомнил, как читал примеры встреч людей с призраками. Во всех случаях перед такими встречами люди испытывали непонятный страх. Значит, именно по страху всегда можно определить, что вот-вот появится оно… И подготовиться.

Но сейчас думать об этом не очень хотелось. Пока, во всяком случае.

Ребята осторожно выскользнули из квартиры. Макар осмотрел старушкину дверь – кусочка дерматина не было, значит, старушка дома. А где же ей еще быть вечером?

– Ну что, попытаемся еще раз позвонить? – спросил он. – Без всяких хитростей.

– Позвонить можно, но вряд ли старушка пустит нас к себе в квартиру, – загадочно усмехнулась Соня. – В крайнем случае, опять выглянет в дверь, но, скорее всего, вообще не откроет. А потом с нашим звонком свяжет и голос, который услышит, и тогда уж точно решит, что это кто-то один и тот же – и в дверь звонит, и голосом обращается. Поэтому не очень-то поверит нашему голосу.

– Ну, ты даешь! – восхитился Макар. – Целый урок логики мне преподала! А чего так хитренько усмехаешься?

– А я текст придумываю, – ответила Соня. – Мне кажется, очень смешной.

Макар еще не слышал этого текста, но был уверен в том, что он будет необычный. Соня просто так не возьмется роль придумывать – значит, знает, что сказать.

– Главное, чтобы нам никто не помешал. – Соня посмотрела вверх и вниз по лестнице.

– Не волнуйся, здесь слышно на весь пролет, – успокоил Макар. – Услышим шаги и успеем смыться. А разговорчик потом продолжим. Разве домовому и отлучиться на одну минутку нельзя?

– Можно, можно, – улыбнулась Соня и приготовилась к работе. – Когда подойдем к нише, уже не переговариваться! – предупредила она. – А сейчас ты мне скажи: откуда там лучше слышно?

– Откуда я знаю? – удивился Макар. – Это ты у Ладошки спроси – он же кричал однажды. А я только слушал.

– Ладно, – отмахнулась Соня. – А теперь – тишина-а-а…

Она пропела это каким-то чужим голосом – наверное, уже входила в роль. И Макар уже начинал ощущать себя зрителем.

– Ж-ж-ж-у-у-ю-ю-ж-ж-з-з… – начала свою песню расческа.

Замолчала, потом повторила тот же мотивчик и опять замолчала.

– О господи, – услышали ребята громкий шепот, – нет покоя! А это еще что? Дрель, что ли? Все нормальные люди спят об эту пору.

– Д-дьей, сто и? Об эту п-пою, – передразнила Соня смешным голосом – наверное, чтобы Ольга Сергеевна не испугалась.

«Домовой» явно входил в доверие к старушке.

– Ой! – ойкнула Ольга Сергеевна. – Ой! Повторяет…

– П-повтояю! П-повтояю! – пропела расческа.

Ольга Сергеевна долго молчала. Соня еще несколько раз повторила «повтояю», потом они с Макаром переглянулись: не стало ли старушке плохо, почему она не отзывается? Не перестарались ли они в своих экспериментах с участием домового?

– Ойга Сейгеевна-а! – не выдержала Соня. – Сто с вами? П-посему мойсите? Г-где у вас икайства?

– О господи! – воскликнула старушка. – Кто это говорит? Не могу больше…

Послышался всхлип.

Ребята обмерли. Соня от волнения чуть не уронила расческу. Вот, довели человека до слез! Пожилого и без того страдающего человека… Надо срочно что-то делать! А что остается делать? Конечно – говорить…

– Ойга Сейгеевна! – пропела Соня. – Не п-пьятьте и не бойтесь! Я вас дъюг!

Макар чуть не фыркнул – так смешно говорила Соня! К тому же он видел ее гримасы – любая обезьяна позавидовала бы такой выразительной мимике. Но, наверное, так легче было произносить сложные звуки, ведь Соня еще и завывала, и мяукнуть иногда успевала, и ойкала, и икала – в общем, изо всех сил представляла что-то живое, но явно не человека. А какими звуками это можно изобразить? Всякими странными. И смешными, конечно, – чтобы выглядеть добрее.

– Друг? – осторожно спросила старушка. – Кто ты такой?

– Дъюг, дъюг! – с радостью подтвердила Соня. – Я не плохой, я холосий!

– Да где ж ты, такой хороший, находишься? – уже смелее спросила Ольга Сергеевна.

– Здесь, ядом! – смешно захрюкала Соня. – В стеноцке!

– В какой еще стеночке? – уже строго, как будто учительница у нашалившего ученика, спросила старушка. – Домовой, что ль?

• Предыдущая
• 17/28
• Следующая