Ключ - Тойн Саймон - Страница 70

• Предыдущая
• 70/85
• Следующая

— Где же устроимся мы сами? — задал вопрос Малахия. — Мое основное место работы здесь, в библиотеке. Между тем ее вот-вот превратят в приют для тех, кто заразился этой болезнью.

Афанасиус склонил голову, словно размышляя над его словами, хотя на самом деле знал ответ наперед.

— Мы можем разместиться пока в комнатах аббата, — сказал он после непродолжительной паузы. — Во-первых, они сейчас не заняты, там достаточно места для всех троих, и к тому же оттуда удобнее всего направлять всю деятельность обители.

Он не упомянул еще одного преимущества: комнаты аббата имели выход на внешнюю сторону горы, окна там были застеклены, что было для Цитадели редкостью. Они выходили на раскинувшийся у подножия горы огромный современный город, и как раз там, скорее всего, телефон мог принимать и передавать сигнал.

В армейской палатке стоял кондиционер, но жара все равно была такая, что у Лив закружилась голова. По коридору с полотняными стенами солдат провел их к двери, постучал, и дверь слегка задрожала.

— Войдите! — прозвучал из-за нее официальный голос погруженного в дела человека.

Солдат открыл дверь и отступил в сторону, пропуская вперед задержанных.

Внутри стоял письменный стол с ноутбуком военного образца и телефоном, а также несколько складных алюминиевых стульев. За столом сидел сухощавый полковник с выбритой до блеска головой и такой черной кожей, что казалось, будто он целиком вырезан из черного дерева. Он просматривал факс — судя по всему, сугубо официальный — с двумя фотографиями: самой Лив и Габриеля. При виде этих фото у Лив подогнулись колени. Солдат шагнул к столу, положил оба паспорта.

— Благодарю, — сказал ему полковник. — Вы свободны.

Лив слышала, как захлопнулась за спиной дверь, как застучали шаги, удаляясь по коридору. Полковник внимательно изучил паспорта, потом поднял глаза и, пристально глядя на Габриеля, покачал головой с видом огорченного папаши.

— Не нужно было тебе увольняться из армии, — изрек он.

Габриель кивнул, словно соглашался с ним.

— А вот тебе нужно бы повесить здесь какие-нибудь фотографии — было бы немного уютнее.

На лице полковника появилась широкая улыбка. Лив даже не заметила, когда он успел вскочить на ноги и заключить Габриеля в могучие объятия. Габриель высвободился из его медвежьей хватки и повернулся к Лив.

— Знакомьтесь: Лив Адамсен — Джеймс Вашингтон. Мы с ним вместе проходили подготовку в спецназе — он тогда был еще только капитаном, а я вообще зеленым новобранцем.

— А теперь я полковник военной разведки, ты же штатский, скрывающийся от правосудия. Как только это получилось? — Вашингтон шагнул к столу и протянул Габриелю факс. — Это нам прислали буквально часа два назад. Здесь стоит шифр министерства национальной безопасности[78], так что ты ухитрился нажить себе весьма солидных врагов.

Габриель пробежал факс глазами и протянул его Лив. Там содержался пересказ информации, которую Лив уже слышала в новостях по телевизору, находясь в номере гостиницы Нью-Джерси. Единственное новое добавление касалось ее самой. Говорилось, что она стала жертвой похищения, поэтому необходимо срочно установить ее местонахождение, чтобы продолжить курс лечения. О характере лечения умалчивалось, зато имелся номер телефона, по которому следует позвонить, если оба разыскиваемых будут задержаны или если станет известно хотя бы их местопребывание.

— Вы проверяли этот номер? — спросила она полковника.

— Моя техника его проверила. Это просто передаточное устройство, которое переправляет сообщение еще кому-то. Его местонахождение нам засечь не удалось, если вас это интересует. Главное же состоит в том, что факс оказался на столе у меня: значит, тот, кто вас ищет, знает, что вы едете именно этой дорогой.

Габриель кивнул.

— А у тебя есть доступ к каким-нибудь архивам иракской полиции?

— Умеешь ты выпросить услугу, — усмехнувшись, сказал Вашингтон. Он вытащил из верхнего ящика стола папку и протянул Габриелю.

В папке были две сколотые пачки официальных документов на арабском языке.

— Здесь копии досье из архивов баасистской[79] разведки, захваченных нами при взятии Багдада. Возможно, там было еще что-то интересное, но ты, честно говоря, не дал мне времени поискать. Не так-то легко было и эти заполучить, да еще и вынести оттуда. Ты в следующий раз предупреждай заранее.

— Это я уже зарубил на носу, — проговорил Габриель.

Он быстро перелистал страницы, пока не нашел в конце резюме на английском. Здесь были собраны датированные 16 сентября 2000 года рапорты военных и полиции о расследовании происшествия в пустынном районе недалеко от города Хилла в мухафазе Бабиль. Неизвестные напали на проводивших там раскопки археологов и убили всех до единого. К рапорту прилагался список из двадцати фамилий — в основном местных жителей, но были среди них и отдельные граждане западных стран. Первой в списке стояла фамилия Джона Манна. Документы подтвердили то, что давно думал сам Габриель: иракское правительство не имело касательства к этому преступлению. Но было в них и такое, чего он раньше не знал. Примерно в то же время, когда произошло нападение, иракская военная база засекла воздушное судно, которое двигалось на юг от границы с Турцией и Сирией, то пропадая с экрана локатора, то появляясь на нем вновь. Скорость и характер полета позволяли предположить, что это был вертолет. Это же воздушное судно было обнаружено снова через двадцать минут: оно двигалось от места раскопок на север. Плохие погодные условия не позволили долго удерживать его на экране радара. Рапорт завершался выводом о том, что имело место враждебное вторжение со стороны Турции, но о цели вторжения никаких предположений не высказывалось.

Габриелю эта цель была вполне ясна.

По всей вероятности, вертолет был набит агентами Цитадели, которых послали захватить найденную на раскопках ценную реликвию, а всех свидетелей уничтожить. Вторая пачка документов указывала на то, что свое дело они до конца не довели — один свидетель все же уцелел.

Верхний лист из пачки представлял собой выписку о пациенте, поступившем в психиатрическую лечебницу на окраине Багдада. Произошло это через две недели после убийства археологов. Звали пациента Саид Азиз. Его нашли чуть живым в пустыне, где он бесцельно бродил, почти ослепнув от яркого солнца. Пострадавший бредил, на руках и ногах имелись сильные ожоги. Своим спасителям он заявил, что чудом остался жив после нападения огнедышащего дракона. Дальнейшее расследование позволило установить, что Азиз был одним из рабочих, пропавшим без вести с раскопок близ Хиллы. Характер ожогов соответствовал тому, что обнаружила полиция на месте преступления. Те, кто совершил это злодеяние, собрали тела убитых, полили бензином и подожгли. У Азиза также имелись пулевые ранения — в руку и в голову. В истории болезни было высказано предположение, что от раны в голову он потерял сознание, что убийцы сочли его мертвым и бросили в костер вместе с остальными. Вероятно, боль от ожогов заставила его прийти в себя и тем спасла жизнь. На несчастье Саида, к тому времени, когда его нашли, полученные раны, длительное обезвоживание организма и лихорадка, вызванная заражением крови, помрачили его рассудок. В «деле» содержались записи многочисленных бесед, которые в течение нескольких лет вели с больным и полицейские, и психиатры, однако ничто не проливало свет на подробности происшествия. Азиза преследовали одни и те же видения: из ночной тьмы вылетел огнедышащий дракон, а с земли поднялся призрак и растворился в пустыне — этот мотив психиатры считали смутным намеком больного на самого себя.

Габриель читал записи с нарастающим чувством разочарования. Этот Саид Азиз, наверное, своими глазами видел, что случилось с его отцом, но поврежденный рассудок, казалось, не в силах был сохранить память о подробностях нападения. Этот факт закрывал и еще один путь, обнаружить который надеялся Габриель. Он давно лелеял надежду найти документальное подтверждение тому факту, что нападение на лагерь археологов совершила иракская республиканская гвардия[80], передавшая затем ценные находки в один из многочисленных дворцов Саддама Хусейна. Если все было так, то оставалась еще небольшая возможность отыскать их. Но в документах содержались лишь те факты и выводы, которые Габриель и так уже знал. То, что удалось найти его отцу, ныне было погребено в хранилищах Цитадели.

• Предыдущая
• 70/85
• Следующая