Выбери любимый жанр

Проигравшему - смерть (авторский сборник) - Кварри Ник - Страница 92


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

92

Дружеская беседа окончилась. Я допил виски. — Большое спасибо за виски, флинт. До встречи.

Я пошел к выходу. Он меня не провожал.

* * *

«Пинк Пэд» находился в той части Третьей авеню, где раньше стояли ирландские ветряные мельницы. Потом городские власти снесли весь квартал и за бесценок продали участок объединению владельцев кафе. Теперь вся эта местность застроена клубами и ресторанами. Молодые люди уныло накачивались здесь алкоголем, стремясь хоть как-нибудь убить бесконечные вечера и дожидаясь, пока не наступит час сна.

«Пинк Пэд» представлял собой длинный сумрачный зал со стенами, отделанными розовой кожей и пластмассой, имитирующей черное дерево.

Все столы у стен и табуреты возле бара были заняты. На эстраде отличный пианист бренчал старые шлягеры, которые люди особенно любят слушать в сентиментальном настроении. В зале было дымно и душно.

Я еще не успел привыкнуть к полумраку, как ко мне уже подошел метрдотель, опытный взгляд которого сразу распознал во мне чужака. Он вырос у меня за спиной, держа перед собой меню, словно щит.

— Пожалуйста, сэр. — Вежливость его была ледяной. — Вы заказывали столик?

— Нет, я хотел бы...

— Боюсь, что в настоящий момент мест нет. Я посоветовал бы вам в дальнейшем всегда заранее...

— Кто руководит заведением с тех пор, как мистера Лоудера не стало?

Он прищурился.

— Мистер Мэссей.

— Он здесь?

— Полагаю, что да. Вы желаете поговорить с мистером Мэссеем?

— Точно!

— Как прикажете доложить?

Но в тот же момент он позабыл обо мне. В дверях появилась пара: чопорный потный тип в смокинге с очаровательной девицей. Лицо метрдотеля превратилось в сплошную улыбку. Он оставил меня и прямо-таки полетел к новым гостям.

— Мистер Джонсон, — щебетал он. — Какая радость снова видеть вас!..

Я немедленно воспользовался его слепой любовью к мистеру Джонсону и направился в противоположный конец зала.

— Эй, вы! — окликнул меня чей-то голос. — Хэлло!

Голос принадлежал молодой девушке, сидевшей за одним из боковых столиков в обществе темноволосого юнца.

Парень был совершенно пьян.

Я не сразу узнал ее, но потом сообразил, что это она сегодня в телестудии показывала мне Ингрид Вэнс. Волосы девицы были распущены и падали на узкие плечи. Она была в черном вечернем платье, совершенно открывавшем ее спину, бока и бюст.

Я ответил «Хэлло» и уже хотел пройти мимо, но она поманила меня пальцем. Другая рука у нее была занята — за нее держался кавалер. Я подошел.

— Вы ведь тот самый парень, который сегодня утром запирался с Ингрид в ее уборной? Ну как, поразвлекались?

— Замечательно! А почему вы не в студии? Ревю вот-вот должно начаться.

— Ревю? Ах, вы имеете в виду ревю Овермана. — Она засмеялась. — Я в нем не участвую. Я только иногда хожу на репетиции — смотреть, как беснуется мой муж. Однажды он лопнет на сто кусков, и этот момент я ни за что не хочу пропустить.

— Так вы жена Элли Овермана?

— Ну конечно! Вам меня жалко? Такой старик муж — и такая красивая молодая жена?

Ее спутник смотрел на меня с пьяным вызовом. Я сказал:

— Мне было очень приятно увидеть вас, миссис Оверман.

— Не уходите, посидите с нами!

— Рут, — заканючил ее спутник. — Ты же обещала, что мы будем одни...

— До встречи, — сказал я и ускользнул.

Я прошел мимо пианиста, открыл маленькую дверь рядом с эстрадой и попал в маленький коридор. На одной двери значилось: «Девочки», на другой — «Мальчики». Третья дверь была в конце коридора. Не знаю, почему я не постучал. Вероятно, моя профессия вырабатывает дурные манеры.

Кабинет был выдержан в тех же розовых и черных тонах, что и остальные помещения. Ковер, толстый и мягкий, совершенно заглушал звук шагов. В кресле за письменным столом сидела, откинувшись назад, малокровная блондинка, которую я сразу узнал, вспомнив газетную фотографию: миссис Сибил Лоудер.

Маленький жилистый мужчина, облокотившись о письменный стол, низко наклонился над ней и что-то говорил. Он говорил тихо и слов я не расслышал. На нем был белый смокинг и белые брюки. Лицо было жестким и неприятным. Маленькие черные усики только подчеркивали его злобное выражение. Сибил Лоудер смотрела на него снизу вверх с видом глупой мышки, которую гипнотизируют.

Я кашлянул.

Мужчина резко обернулся и посмотрел на меня бесцветными рыбьими глазками. Его узкие бескровные губы шевелились, словно перед тем, как обругать меня, он пробовал ругательства на вкус.

— Чем могу служить?

— Честер Мэссей? Моя фамилия — Барроу. Частный детектив. Жена Харриса Смита уполномочила меня выяснить, что произошло с ее мужем.

Сибил Лоудер сказала удивленно:

— Что выяснить? Он убил Стю, а какой-то полицейский застрелил его. Это все.

Мэссей ничего не сказал.

— Миссис Смит тяжело примириться с мыслью, что ее муж — убийца, — сказал я. — У нее есть сын, который все это принимает близко к сердцу.

— Смити убил Лоудера, — сказал Мэссей спокойно и вежливо. — С этим ей придется примириться.

— Вы вполне уверены, что узнали Смита в человеке, убегавшем через эту дверь? — спросил я, кивнув на дверь в дальнем углу кабинета. — Я слышал, вначале вы не были уверены в этом.

— Это правда, — согласился Мэссей. — Я видел его только со спины и сразу подумал на Смити. Кроме того, я вспомнил, что он давно уже был обозлен на Лоудера. Он был уволен за два дня до этого, потому что ежедневно опаздывал на работу. Но, повторяю, я не был уверен. Поэтому и не сразу сказал полиции о своем предположении. Но даже когда сказал, и то предупредил, что утверждать это под присягой откажусь.

— А теперь вы уже уверены?

— Полиция нашла у Смита в комнате бриллиантовую булавку Лоудера. Кроме того, он ведь сознался.

Я посмотрел на Сибил.

— После смерти мужа заведение унаследовали вы?

— Да, теперь оно принадлежит мне одной, — подтвердила она.

— Барроу, — сказал Мэссей, приняв решительную позу. — Вы узнали более, чем достаточно. Если желаете узнать еще что-нибудь, обратитесь в полицию.

— А вы, значит, теперь здесь новый хозяин?

Лицо его напряглось, но вместо него ответила Сибил:

— Конечно! Я доверила Честеру управление кабаре. Он, безусловно, будет делать это лучше, чем Стю.

— Похоже, вы не очень-то оплакиваете своего супруга?

Она пожала плечами.

— А почему я должна оплакивать всякого юбочника? Он и за финансирование мюзикла взялся только для того, чтобы завязать там любовные связи. Он считал меня дурой, но я-то видела его насквозь.

Мэссей торопливо вмешался:

— Я вам уже сказал, Барроу. Хватит! Вы не официальное лицо и не имеете права вмешиваться в дела предприятия!

— Дела предприятия? — улыбнулся я. — Я вижу, смерть Лоудера оказалась для вас весьма кстати.

Мэссей вынул руки из карманов. В одной из них он держал нож. Он нажал кнопку, и из рукоятки выскочило длинное лезвие.

— У вас слишком большой рот, — прошипел он. — Но сейчас я его немного увеличу. От уха до уха...

Мой желудок превратился в твердый холодный камень. Привстав на цыпочки, я уклонился вправо. Лезвие скользнуло в том же направлении. Я спружинил влево — и он не успел отреагировать. Схватив обеими руками его запястье, я проскользнул у него под мышкой и сделал полный оборот на месте. Теперь он оказался ко мне спиной, рука с ножом была прижата к его лопаткам. Он попытался затылком ударить меня в лицо, но я задрал его руку выше и сильно толкнул вперед. Он ударился головой о письменный стол и упал лицом на ковер. Он не потерял сознание, но был слишком оглушен, чтобы сразу подняться.

Перегнувшись через стол, Сибил Лоудер посмотрела на него.

— Однако, здорово... — сказала она.

Дрожащей рукой я вытер пот со лба.

— Всегда очень нервничаю, когда меня пытаются пырнуть ножом.

Она посмотрела на меня и слабо улыбнулась.

— Я видела.

Нервы мои постепенно успокоились. И тут мне что-то вспомнилось из того, что говорила Сибил.

92
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело