Последнее пророчество - Николсон Уильям - Страница 22

• Предыдущая
• 22/89
• Следующая

Мариус Симеон Ортиз во главе длинной колонны рабов достиг границ Домината на двадцать пятый день пути, как и задумывалось. Страна рабов не была окружена никакими стенами — только пара низких каменных столбов отмечала границу по обеим сторонам дороги. Правда, то, что пленники вступили в новую землю, можно было понять по изменившемуся сельскому ландшафту. Анно Хаз и его домочадцы с изумлением оглядывались вокруг. С одной стороны дороги лежали голые, открытые всем ветрам пустоши, где могли выжить только самые выносливые растения, — утесник, вереск и терновник цеплялись там за каменистую почву. На другой стороне взору открывались возделанные поля, некоторые желтели еще не убранным жнивьем. Поля разделяли изгороди и пересекали глубокие канавы. Там и сям виднелись группки крестьян, с помощью плуга и упряжки лошадей вспахивавших землю или копавших картошку. Крестьяне бросали работу и с удивлением глазели вслед колонне рабов.

Ортиз, чье тело болело после целого дня, проведенного в седле, смотрел по сторонам с тайным удовлетворением. Никому еще не доводилось приводить столько рабов да еще в таком превосходном состоянии за один набег.

Военачальник поманил солдата.

— Скачи вперед, — произнес Ортиз, — передай мое почтение Доминатору. Скажи, что я привел к его ногам племя мантхов.

Пленники оглядывались вокруг. Осознав, что конец пути близок, они вновь воспряли духом. Чем больше люди смотрели по сторонам, тем больше восхищались новой страной. Дорогу, по которой они шли, недавно вымостили гладким обработанным камнем. Реки и канавы пересекали мосты, позволявшие двигаться без промедления. По сторонам дороги теперь стояли фермы с высокими крышами, спускающимися почти до самой земли. Большие красивые дома из дерева и глины, с чисто подметенными двориками, посыпанными песком, виднелись и между пастбищами, где пасся упитанный домашний скот. Дым вился из высоких труб. Голоса детей, повторяющих уроки, раздавались из окон школ. Мимо пленников промчался фургон, наполненный толпой молодежи. Молодые люди сидели спина к спине, смеялись и что-то кричали друг другу. Нигде не было видно тюрем, решеток, цепей и стражников. Где бы ни содержались рабы, это место явно находилось не здесь.

Бомен шагал рядом с отцом в крайней шеренге колонны. Справа от него шел крепкий круглолицый солдат-рядовой. Тяготы путешествия из Араманта отразились и на воине. Звали солдата Йолл, он был лумасом — то есть происходил из прибрежного района Лум. В основном лумасы занимались рыбной ловлей и были известны как неповоротливые и неразговорчивые тугодумы. За последние несколько дней Бомен подружился с Йоллом и поэтому сейчас, обернувшись к нему, спросил:

— Все эти люди… Куда они идут?

Чем дальше пленники продвигались вперед, тем больше местных жителей, идущих в том же направлении, встречалось им по пути. Люди сворачивали с полей и тропинок на дорогу, вливаясь во все увеличивающийся поток и направляясь вверх по склону холма к группе деревьев.

— На манаху, — отвечал Йолл. Дернув подбородком в сторону конного Ортиза, лумас добавил: — А он не так уж глуп. Приволок свою добычу в день манахи.

— Что такое манаха?

— Манаха? Ну, эта штука не похожа ни на что на свете. Что ты можешь сказать о манахе, Телл?

Телл, тоже лумас, шагал рядом с Йоллом.

— Манаха? Я сказал бы, что это своего рода танец.

— И своего рода убийство, — промолвил Йолл.

— Не каждый день случается увидеть поединок со смертельным исходом, — возразил Телл. — Не внушай парню ложных надежд.

— Ты прав, конечно. Чаще всего проигравший спрыгивает.

— Поединок заканчивается смертью, — объяснил Телл Бомену, — если силы бойцов равны и ни один из них не сдается. Это нечто особенное. Даже не знаю, как объяснить. От этого прямо в пот бросает.

— Их заставляют сражаться друг с другом?

— Заставляют? Почему заставляют? Быть манахом — великая честь. Честь и слава. Ведь так, Йолл?

— Точно, Телл. Честь и слава. Не так-то просто стать манахом, понимаешь. Пожалуй, манаха и опасна, и прекрасна. Я прав, Телл?

— Прав, Йолл. Опасна и прекрасна одновременно. В двух словах лучше и не скажешь.

Пленники достигли деревьев и некоторое время шагали в тени. Долгий путь измотал жителей Араманта, но люди все еще сохраняли присутствие духа. Даже Аира Хаз успокоилась. Волдыри на ногах превратились в мозоли, подошвы ног огрубели, и боль ушла. Ортиз старался давать пленникам передышки и тщательно следил за тем, чтобы пищи хватило до самого конца пути. Полководец знал цену рабам. После долгого пути людям требовались отдых и хорошая еда, и все же чувствовали они себя вполне сносно. Понимая, что до позднего вечера им не добраться до места назначения, Ортиз приказал раздать оставшиеся припасы, как только колонна остановится.

Семья Хазов держалась вместе на протяжении всего путешествия. Аира и Пинто шагали вслед за Анно и Боменом. Подошла очередь Мампо нести госпожу Холиш; юноша тащился немного позади друзей. За деревьями ничего нельзя было разглядеть, поэтому каждый погрузился в собственные мысли. Анно тревожился о том, что в конце пути членов его семьи могут разлучить друг с другом. Аира вспоминала свою кухню в старом доме в Оранжевом округе — Пинто тогда была совсем еще ребенком, и Бо катал ее взад-вперед по полу, вызывая смех малышки. Бомен скучал по Кестрель. А Пинто, решительно вышагивая вперед, наяву грезила о том, как совершит геройский поступок и вызволит семью из рук врагов. Самая младшая из Хазов плохо представляла себе, каким именно образом она собирается это осуществить, однако в мечтах Пинто все ее благодарили и удивлялись тому, что им удалось обрести свободу благодаря семилетней девочке.

Миновав заросли, пленники замерли от восхитительного зрелища, открывшегося перед ними. В самой середине широкой долины расположилось полноводное озеро с островом посередине. Дорога вилась через зеленые поля мимо ферм, деревень и больших усадеб к берегу озера. От берега к острову вела деревянная дамба длиной в милю или более того. А на острове был построен обнесенный стеной замок или целый город, казалось сделанный лишь из света. Сооружения теснились друг к другу, крыши домов парили в воздухе, словно невесомые сверкающие зонтики. Вечернее солнце спешило скрыться за городом, и его купола ловили солнечные лучи, будто хотели напитаться их сиянием и напоследок вспыхнуть розовым, изумрудно-зеленым и кроваво-красным.

• Предыдущая
• 22/89
• Следующая