Сердце спящего духа - Мадисон Александр - Страница 58

• Предыдущая
• 58/69
• Следующая

Небольшой человек на колокольне бесновато взвыл и дёрнул верёвку, привязанную к языку колокола.

Ирмуна подошла к людям.

– Невесело у вас, – вместо приветствия сообщила она.

Высокий мужчина повернулся к ней.

– Да. Грустно, – констатировал он.

– А грязь в городе по этому поводу? – поинтересовалась девушка, – Или всегда так?

– Сейчас – так.

– Падите, люди! Примите смерть! – снова взвыл человек на колокольне. Колокол уронил очередной тяжёлый удар.

– А кто здесь руководит спасением города? Правитель у вас есть?

– Есть. Вон… на колокольне.

– Что же вы ничего не делаете?

– Иди своей дорогой, девочка с диадемой, – пробасил усатый мужик, громко высморкавшись в костёр, – Здесь у нас неприятности.

– Это не диадема, – зло и отчётливо произнесла Ирмуна, – Это – Венец. И это – моя дорога.

Быстро поднявшись на колокольню, она схватила за шиворот бесновавшегося человека. Человек хватался за верёвку так, как утопающий хватается за соломинку. В конце концов ей удалось оттащить сумасшедшего правителя от колокола. Подойдя к невысокому ограждению, девушка обратилась к городу. Камень вспыхнул красным светом и осветил строения. Голос девушки разнёсся над улицами и площадями:

– Люди города. Все, кто может бороться. Придите на площадь.

Народ стекался из улиц и подворотен. Через некоторое время площадь заполнилась людьми. Толпа взволнованно рокотала.

– С этого момента, – объявила девушка, – я принимаю ответственность за всё, что происходит в городе. Весь мусор, который есть в городе, необходимо сжечь. Работу сделать сегодня. Организовать всё поручаю тебе, – она ткнула пальцем в усатого, – Дальше. Сегодня, сразу по возвращении домой, каждый из вас должен уничтожить все запасы, сделанные на зиму. Разрешаю оставить только сухари. Остальное – сжечь.

– Измена, – завопил сумасшедший правитель, – Она хочет, чтобы зимой мы передохли с голоду!

– Ты сначала доживи до зимы, придурок! – в тон ему ответила Ирмуна, – Дальше. Дома вымыть, проветрить, навести порядок. Переодеться. Грязную одежду сжечь. Изгнать бродячих собак из города. За это отвечаешь ты и ты, – она наугад ткнула в двух мужчин, стоявших ближе всего. Мужчины сразу подтянулись, закивали, – Дальше! – снова наугад, – Ты, ты и ты! Отвечаете за умерших. Соберите команду, похороните. К вечеру город должен быть чистым! За невыполнение приказа даже карать не буду! Сами передохните! Вперёд!

Толпа заволновалась, загалдела. Люди, окрылённые надеждой, тоненькими ручейками растеклись по улицам. Закипела работа. Сумасшедший правитель подошёл к ограждению и завопил:

– Всё равно подыхать! Зачем работать?

Его уже никто не слушал.

– Если всё равно собрался подыхать, хотя бы спустись вниз, – заметила Ирмуна.

– Зачем? – юродиво поинтересовался человечек.

– Чтобы труп на площадь не бросать. Камни не пачкать, – зло отрезала девочка и спустилась вниз.

Она и не ожидала, что её послушаются. Но, к её изумлению, люди восприняли её указания как приказы. Ими руководил не только страх, но и возрождённая надежда. Кроме того, люди почувствовали в её словах силу, уверенность в победе. Ирмуна, сама того не желая, стала их лидером.

Город преобразился на глазах. К вечеру он стал чище, исчезли мусорные кучи вместе с собаками. Но девочка понимала, что этого мало, и после захода Солнца, когда руководители всех созданных ею команд доложили об исполнении указаний, подняла руки к небу. Красный луч ударил в высоту. Сверкнула молния. На город упали крупные капли приближающегося дождя.

Ливень шёл всю ночь и прекратился только с восходом. Он словно смыл всю нечисть. В город вернулись летние запахи.

На рассвете люди снова собрались на площади. Ирмуна с тревогой заметила, что горожан стало меньше, но вида не подала.

– Объявляю о создании двух отрядов, – объявила она с балкона, – Первый будет бороться с крысами и мышами. Второй – с мародёрами. Остальные жители должны покинуть город. С собой взять только еду и воду на неделю. Я надеюсь, что ночи будут тёплыми. В лесах построить шалаши и землянки. Селиться семьями. Подальше друг от друга. В гости разрешаю ходить только врачам.

И эти указания девочки были исполнены с невероятной точностью. К полудню город опустел. “Сюда бы моих кошек сейчас”, – подумала Ирмуна.

Подмога начала стекаться к вечеру. Ночью весь город наполнился гортанным мяуканьем. Справедливо решив, что один из отрядов остался без работы, Ирмуна собрала совещание.

– Через неделю люди вернутся. Все запасы уничтожены. Это было необходимо. Но теперь нас действительно ждёт голодная зима.

– Можно купить продукты, – предложил кто-то.

– Отпадает, – отрезала девочка, – От вас ещё несколько лет будут шарахаться, чумы бояться.

– Можно охотиться, – предложила печальная пожилая женщина, – Только этого мало.

Ирмуна кивнула.

– Рядом море, – поднялся усатый, – Можно построить корабли и ловить рыбу. Зимы у нас холодные, но море не замерзает. Правда, мы никогда не занимались рыбалкой…

– Всё когда-то приходится делать впервые, – развела руками девочка, – Вот только рыбу нельзя долго хранить.

– Можно в море закуток отгородить, – снова подала голос печальная женщина, – И рыбу туда живой складывать. А когда нужно – брать.

– Скоро хлеб убирать, – подал голос худенький мужичок плутоватого вида, – а наше зернохранилище годится только для замачивания зерна и разведения мышей. Хорошо бы новое построить…

Количество проблем росло как снежный ком. Девочка растерялась. Горожане с охотой пришли на помощь. Они были неплохие и очень трудолюбивые люди. Вот только все городские дела оказались страшно запущены.

Через неделю люди начали возвращаться в город. Ирмуна чуть не расплакалась. Вернулось чуть больше половины. Впрочем, вскоре выяснилось, что многие решили остаться на природе подольше. На всякий случай. Но те, кто вернулись, были настроены решительно и готовы работать. Девочка не вмешивалась. Всё стало налаживаться само собой. Эпидемия пошла на убыль.

Усатого поставили градоначальником. К первым холодам было построено и спущено на воду три рыболовных шхуны. Все были довольны. Только старый правитель, схватив большую жестяную коробку, в которой что-то бренчало, бегал по городу и истошно кричал, что он здесь самый главный и что он всем ещё покажет. С наступлением морозов сумасшедший правитель сгинул куда-то вместе с коробкой.

Чума до осени ещё косила людей. Умерла печальная женщина. Не выжил и плутоватый мужичок, который построил новое зернохранилище. Он умер одним из последних, в день окончания строительства.

Все старые колодцы было решено засыпать. Вырыли новые. Теперь в городе всегда было вдоволь чистой воды. Ирмуна зря опасалась, что жители ближайших сёл и деревень будут бояться горожан. Ожила торговля. Неподалёку от города, у самых городских ворот, построили специальный рыбный рынок. Снова открылись лавки ремесленников, неподалёку от главной площади начала работать школа.

– Какая неприятная это работа, оказывается, – произнесла Ирмуна однажды днём, с тоской глядя в окно.

– Какая работа? – удивился усатый.

Ирмуна вздрогнула. Она считала, что её никто не слышит.

– Помогать людям.

– Не понял… – брови усатого взлетели на лоб.

– Город хорошеет день ото дня. А мне нужно уходить.

– Зачем тебе уходить? Оставайся. Мы благодарны тебе. Это ты спасла город.

– Вы сами спасли его.

– Ты прекрасно понимаешь, о чём я. Если бы не ты, мы были бы обречены.

– Но теперь-то всё нормально? – спросила девушка.

– Теперь – да!

– Значит, мне пора идти, – вздохнула Ирмуна.

– Кто ты? – встревожился усатый, – Мы совсем не знаем тебя. Ты не волшебница, но то, что ты сотворила – настоящее чудо. Ты ещё совсем девочка. Но взрослые люди верили тебе как легендарным Стражам.

– Я – Ирмуна. Никакая я не легендарная. Я – просто Страж.

Усатый засмеялся.

• Предыдущая
• 58/69
• Следующая