ФБР. Правдивая история - Вейнер Тим - Страница 30

ФБР должно было функционировать как разведывательная организация под глубочайшим прикрытием. Ее существование не будет признаваться. Для непрофессионала она будет выглядеть как корпорация со штаб-квартирой в Нью-Йорке с филиалами по всему миру. Ее международные представители будут тайно накапливать информацию, получая тайные задания из штаб-квартиры и не зная, кто ее будет читать в Соединенных Штатах. Организация будет называться Специальная разведывательная служба.

И снова президент не дал никакого письменного распоряжения. 24 июня 1940 года он сказал Берле, что ФБР теперь отвечает за разведку в Западном полушарии от техасской границы до Огненной Земли. Армия и военно-морской флот охватят остальную часть мира.

«Президент сказал, что хочет, чтобы поле деятельности было поделено», – доложил Берле. Это была роковая фраза. Жонглер уронил мячик.

Гувер создал Специальную разведывательную службу (СРС) 1 июля 1940 года на средства с секретного счета, открытого президентом. Конгресс ничего об этом не знал. Никакой закон не санкционировал ее появление. Об этом было очень мало написано вне рамок истории создания ФБР, составленной после Второй мировой войны и хранившейся под грифом «Секретно» более шестидесяти лет[151].

План был внушителен на бумаге, но он уперся в реальность. Это не была война, которую привыкло вести ФБР.

Гувер отдал руководство СРС одному из своих любимых помощников Перси Фоксворту – сладкоречивому и утонченному тридцатитрехлетнему особому агенту, руководившему Нью-Йоркским отделением Бюро. Все называли его Сэмом. Рожденный и выросший на Миссисипи, Фоксворт был похож на чистокровного бультерьера; он обладал более чем мимолетным сходством с молодым Дж. Эдгаром Гувером.

Фоксворт был существом общественным и мог свободно болтать и с графиней, и с начальником кубинской тайной полиции. Он дружил с представителями аристократии Манхэттена; в его ближайший круг входили Винсент Астор и Нельсон Рокфеллер – наследник «Чейз-банка», недавно назначенный помощником госсекретаря по делам Латинской Америки и отвечавший за культурные и коммерческие связи. Рокфеллер был превосходным подставным лицом для СРС, являясь неимоверно богатым человеком с коммерческими связями и дипломатическими полномочиями во всем Западном полушарии. Рузвельт хотел, чтобы Рокфеллер использовал свое имя и богатство, которое включало пакеты акций в нефтяной и других отраслях промышленности, для противостояния экономическому и политическому влиянию Германии и Японии.

Гувер хотел, чтобы Фоксворт научился вести шпионскую деятельность против стран оси. Около миллиона немцев и японцев проживали в Бразилии, Аргентине, Чили и Перу. Они управляли рудниками и добывали золото и серебро, а также такое редкое и необходимое для войны сырье, вроде платины и промышленных алмазов. У японцев были морские пути, которые шли от Мексики до Антарктиды, а немцы имели значительное влияние на южноафриканских лидеров, которые были сторонниками грубой силы и «шагистики».

В августе 1940 года, когда Рокфеллер выступал в роли брокера по операциям с недвижимостью, СРС открыла предприятие – Компанию по обслуживанию импортеров и экспортеров, которая вела дела в офисе 4332 в Рокфеллеровском центре в Нью-Йорке. На первый взгляд «Импортеры и экспортеры» предлагали клиентам содействие в развитии международных торговых связей. В реальности же эта компания была информационным центром, в котором агенты ФБР со всей страны получали тайные задания для своих зарубежных миссий. Они отправлялись в качестве репортеров «Ньюсуик» с благословения владельца этого журнала Винсента Астора. Они выдавали себя за биржевых маклеров от банка «Мерилл Линч», администраторов Объединенной фруктовой компании, «Армор мит корпорейшн», Американской телефонной и телеграфной компании или «Ю. С. сталь». Под этими прикрытиями они искали нацистские и советские шпионские группы, действовавшие на пространстве от Мексики и Кубы до Бразилии и Аргентины. В свое свободное время они добывали и шлифовали секретную информацию политического, экономического и дипломатического характера.

ФБР нанимало сотни новых сотрудников, увеличивая свои ряды на 80 процентов. Его численность выросла с 898 человек в 1940 году до 1596 в 1941 году. К 1943 году численность сотрудников Бюро утроилось, в нем работал 4591 агент при поддержке 7422 штатных сотрудников. Но количество людей, чьи подготовка и опыт позволяли им служить в Специальной разведывательной службе, было ничтожно мало. Несоответствие сотрудников Бюро поставленной задаче было колоссальным. Гувер сам так говорил.

«Мы, безусловно, выбрали несколько отличных фруктов для работы в СРС»[152] – так он выразился.

Фоксворту нужны были 250 агентов для работы под своим началом как можно скорее. В конечном счете численность СРС разрослась до 600 человек. Но в течение первого года существования СРС он нашел только 25 человек, которые подходили для этой работы. Не многие агенты ФБР говорили на иностранных языках, бывали в других странах, умели вести себя как биржевой маклер или служащий сталелитейной компании. Изображать из себя репортера было проще: держишь ручку и блокнот, задаешь вопросы и записываешь ответы; каждый агент ФБР мог это делать. Но «Ньюсуик» не мог укомплектовать все свои иностранные представительства в Западном полушарии агентами Гувера. И не было времени учиться жить под прикрытием, как это должен уметь каждый хороший разведчик.

Двое старших помощников Гувера Стенли Трейси и У. Ричард Глэвин встретились с Фоксвортом в конференц-зале в штаб-квартире ФБР. Невероятно, но их объединил поэт Арчибальд Маклейш, который, работая во время войны в Библиотеке Конгресса при Рузвельте, создал отдел особой информации, предоставлявший основные данные по иностранным государствам офицерам американской разведки. Трое мужчин рассматривали большую карту, стоявшую на подставке; на ней были изображены двадцать государств Центральной и Южной Америки.

Служащий Фоксворта Даллас Джонсон вел записи, когда Трейси выбирал «имена известных ему агентов, которые могли подойти для работы в каждой из них»[153], – вспоминал Джонсон. «Мы вытаскивали папки с личными делами людей, которые, скажем, знали испанский, – сказал он. – Если они выглядели перспективными кандидатурами, мы посылали их к Фоксворту, чтобы он их тщательно изучил. Вот так тогда выбирались первые агенты». Джонсон записывал имена потенциальных агентов на голубой бумаге, которую Гувер использовал для своих папок с грифом «Не регистрировать». (Гувер создал эту оригинальную систему ради секретности. Документы с грифом «Не регистрировать» никогда не индексировались, так что оригиналы можно было уничтожить без следа, а документы о самых засекреченных операциях, включая шпионаж, прослушивание телефонных разговоров с помощью специальных устройств и жучков, незаконные проникновения в помещения и политические расследования, были бы защищены в случае внешнего расследования со стороны судов или конгресса. Эта система функционировала до самой смерти Гувера.)

«Вначале, – гласит история СРС как подразделения ФБР, – агентов, отобранных для выполнения заданий в странах Латинской Америки, привозили в Вашингтон из разных уголков страны и проводили с ними краткий курс обучения». Действительно, очень краткий: они узнавали о стране, где им предстояло выполнять задание, из тонких папок, в которых могли находиться давние доклады от военных или военно-морских атташе, пачка газетных вырезок и туристический путеводитель. Что касается получения информации об объектах своей разведывательной работы, то ее они почти не получали: «Как правило, было невозможно проинструктировать агентов в отношении подрывной деятельности и ее условий по той причине, что такой информации не было в Соединенных Штатах».