Смерть от экстаза - Нивен Ларри - Страница 8

• Предыдущая
• 8/24
• Следующая

— Значит, я даже на Земле не являюсь его ближайшим родственником.

— Мистер Джеймисон не пробовал с ним связаться.

— Что еще?

— Я говорил с человеком, который продал мистеру Джеймисону дроуд и штекер. Кеннет Грэхем, владелец врачебного кабинета и операционной в Гэйли, Западный Лос-Анжелес. Грэхем утверждает, что это стандартная модель и что ваш друг, должно быть, сам ее переделал.

— И вы ему верите?

— Пока. Разрешение и делопроизводство у него в полном порядке. Этот дроуд был переделан по-любительски, с помощью обычного паяльника.

— Так-так…

— Насколько это касается полиции, дело будет, вероятно, закрыто, как только мы найдем инструменты, которыми воспользовался мистер Джеймисон.

— Вот что я вам скажу. Завтра я дам телеграмму Хомеру Чандрасекару. Возможно, он многое прояснит — почему Оуэн изменил прическу, зачем он вообще прибыл на Землю.

Ордац поблагодарил меня, пожал плечами и отключился.

Кофейный пунш был еще горячим. Я с наслаждением сделал глоток, смакуя сладкую горечь напитка и пытаясь забыть, что Оуэн мертв и вспомнить его таким, каков он был в жизни.

Он всегда был несколько полноват, насколько мне помнится, но никогда не прибавлял в весе ни фунта и никогда не терял. А когда приходилось, он мог быть проворен, как гончая.

А теперь он стал потрясающе худ и зубы его обнажились в смертном оскале последним взрывом непристойного веселья.

Я заказал еще один кофейный пунш.

Полночь застала меня в Марсобаре, где я принимал виски с содовой. Перед этим я нигде, после «Луана», не задерживался надолго. Ирландский кофе у Бергина, холодные и горячие закуски в «Лунной заводи», виски и дикая музыка в «Бездне». Я все не пьянел и никак не мог придти в подобающее расположение духа. Стоило мне попытаться воссоздать всю картину происшедшего, как сразу появлялся какой-то барьер.

То было воспоминание о мертвом Оуэне, ухмыляющемся из глубины кресла, в мозге которого сидел миниатюрный проводок.

Этот Оуэн был мне незнаком. И я не хотел бы с ним знакомиться. Этот образ всюду преследовал меня — в барах, в ночном клубе, в ресторане — я все ждал, надеясь, что алкоголь сломает барьер между прошлым и настоящим.

И вот я сижу в углу, окруженный трехмерной панорамой невообразимого Марса, каким он никогда не был. Хрустальные башни и длинные, до самого горизонта, голубые каналы, шестиногие твари и красивые, немыслимо стройные мужчины и женщины. Как отнесся бы к этому Оуэн?

Опечалило бы это его или же только позабавило? Он видел настоящий Марс, и тот не произвел на него особенного впечатления.

Я дошел до того состояния, когда время теряет свою непрерывность, когда между событиями, которые ты потом вспоминаешь, появляются пробелы, секундные и минутные. Примерно в это время я обнаружил, что пристально смотрю на сигарету. Должно быть, я только что зажег ее, так как она почти не потеряла в своих первоначальных 200 — миллиметровых размерах. Может быть, официант протянул мне из-за спины зажигалку и я прикурил. Во всяком случае, она горела у меня между указательным и средним пальцами.

Я смотрел на уголек и на меня снизошло то особое настроение, когда ты спокоен, кажется, что плывешь, потерявшись в потоке времени.

Мы два месяца находились среди скал. Это был наш первый рейс после несчастного случая. Мы вернулись на Цереру, нагруженные рудой, содержащей пятьдесят процентов золота, что гарантировало ее пригодность для изготовления не боящихся сырости проводников и печатных плат. К вечеру мы были готовы отметить свой успех.

Мы брели по крохотному городку, справа зазывно мигали неоновые вывески, слева виднелась оплавленная скалистая круча, над головой сквозь купол светили звезды. Лучшее, что есть в любом путешествии — возвращение домой!

— Около полуночи мы, наверное, захотим разойтись, — заметил Хомер Чандрасекар. Об этом не стоило особо распространяться. Компания из трех мужчин вполне может состоять из трех пилотов одноместных кораблей, но скорее всего это экипаж одного корабля. У них нет еще права на одиночный корабль. Они еще слишком глупы или слишком неопытны. Если мы вечером захотим обзавестись подружками…

— Ты, наверное, сказал, не подумав, — засмеялся Оуэн. Я перехватил быстрый взгляд Хомера на мое плечо и мне стало стыдно. Мне не нужны были товарищи, чтобы держать меня за ручку, но я в таком состоянии был бы для них только помехой.

Прежде, чем я успел открыть рот для протестов, Оуэн продолжал:

— Подумай получше, Хомер. Здесь при нас такое богатство, что мы будем идиотами, если от него избавимся. Джил, возьми-ка сигарету. Нет, не левой рукой…

Я был пьян, восхитительно пьян и чувствовал себя бессмертным. Стройные марсиане, казалось, двигаются в стенах; стены казались панорамными иллюминаторами на никогда не существовавший Марс. Впервые за этот вечер я поднял бокал и произнес тост:

— За Оуэна, от Джила Ловкая Рука. Спасибо!

Я переложил сигарету в воображаемую руку.

Ну, можно было подумать, что я и раньше держал ее в воображаемых пальцах. У большинства было такое впечатление, но на самом деле это не так. Я держал ее, хитро зажав в кулаке. Уголек, разумеется, не мог меня обжечь, но по весу она мне казалась свинцовой болванкой.

Я поставил воображаемый локоть на стол — и мне показалось, что держать стало легче. Очень любопытно, но тем не менее, так оно и было. По правде говоря, я ожидал, что моя воображаемая рука исчезнет, как только мне сделают трансплантацию. Однако я обнаружил, что в состоянии отрешиться от новой руки и держать в воображаемой небольшие предметы; воспринимать осязательные ощущения от невидимых кончиков пальцев.

В ту ночь на Церере я заработал титул Джил Ловкая Рука. Началось с парившей в воздухе сигареты. Оуэн был прав. Скоро все присутствующие стали следить за плавающей в воздухе сигаретой, которую курил однорукий. Все, что мне оставалось сделать — найти боковым зрением самую красивую девушку и привлечь ее внимание.

В тот вечер мы были центром самого грандиозного кутежа, какой когда-либо устраивали на Церере. Все было абсолютно импровизированно. Я проделал фокус с сигаретой трижды, так что каждый из нас мог договориться о свидании. Но у третьей девушки уже был провожатый, и он тоже что-то отмечал. Кажется, продажу какого-то патента одной из Земных фирм. Он швырялся деньгами, словно конфетти. Но ему пришлось все же остаться одному, ведь мои фокусы были интереснее. Я запускал экстрасенсорные пальцы в закрытую коробку и говорил, что там внутри. Когда я кончил, все столы были сдвинуты вместе и мы с Оуэном, Хомером и тремя девушками оказались в самом центре веселья. Потом мы начали петь старинные песни, к нам присоединились официанты и вдруг всем поставили выпивку за счет заведения.

• Предыдущая
• 8/24
• Следующая